Книга Любовь не картошка, страница 15 – Татьяна Герцик

– Нет, нет, что вы! Не говорите ей, пожалуйста, обо мне, она мне этого не простит. – И вопросительно уставилась на собеседника, ожидая ответа.

Даша смотрела с таким мягким сострадание, что Юрий неожиданно для самого себя ответил откровенно:

– Да я и сам понять ничего не могу. Ксюша заявила, что видела фотографию, где я в постели с другой, и эту другую она прекрасно знает. Что я подлая свинья и прочее и прочее. Я, естественно, оправдываться не стал, а просто повернулся и вышел. Если я ей надоел и она хотела со мной порвать, могла бы сказать мне об этом прямо, ни к чему было огород городить…

Даша задумчиво склонила голову, усердно разглядывая веселенький рисуночек на линолеуме под ногами. Ей было отчаянно не по себе, но и прекратить расспросы она не могла. Еле слышно уточнила:

– Значит, вы ей не изменяли?

Юрий широко развел руками и признал с натужным сарказмом:

– Да как-то в голову не пришло…

– А сейчас вы как к ней относитесь?

Унылым взглядом уставившись в окно, мужчина обреченно признался:

– Да так же, как и раньше. Похоже, это неизлечимо.

Обрадованная Даша соскочила со стула.

– До свиданья, мне пора! У меня самолет через полтора часа, мне бежать надо.

Хозяин запоздало вспомнил о гостеприимстве:

– Может, вам чаю приготовить, или кофе?

Она отмахнулась:

– Спасибо, но мне некогда! До свиданья!

Пока Юрий, неосознанно покусывая губы, с пробуждающейся надеждой смотрел вслед нежданной гостье, та сбежала вниз, схватила свою сумку, сдала ключ от комнаты и помчалась в аэропорт. Ей повезло, пойманное такси, ни разу не застряв в пробке, успело как раз к концу регистрации пассажиров.

Выйдя в понедельник на работу, отдала документы счастливому Павлу, без остановки рассказывающему всем встречным поперечным про новорожденного сына. Сев на свое место, бегло, не вдаваясь в подробности, поведала о первом в своей жизни путешествии Галине Ивановне. Когда та принялась сосредоточенно печатать докладную записку, Даша, включив компьютер, начала просматривать электронную почту, безуспешно пытаясь вникнуть в смысл посланий.

Голова была забита совершенно другим – как поделикатней выведать у Оксаны причины ее разрыва с Юрием. Почему она решила, что он ее обманывает? Откуда взялась фотография, если никакой измены не было?

Перед обедом директриса позвала ее записать очередное письмо. Закончив конспектировать, Дарья, сжавшись от страха в комочек, – а вдруг Оксана не станет ее слушать и возмутится, ведь без спроса лезть в чужую жизнь дело неблагодарное, – робко спросила:

– Оксана, а кто вам дал ту фотографию?

Начальница с недоумением посмотрела на нее, не понимая, о чем речь, и Даша виновато пробормотала:

– Ну та, где Юрий был с другой женщиной.

Та потемнела.

– Откуда ты знаешь про фотографию? Я тебе о ней не говорила!

Дашино сердце ухнуло куда-то вниз. Сконфуженно призналась:

– Я зашла в Питере к Юрию. – И, комкая слова, боясь, ей не дадут договорить, выпалила: – Он признался, что всегда любил только вас. Он сказал, что это неизлечимо. И что он никогда вам не изменял. И что если вы решили с ним порвать, то надо было сказать прямо, а не выдумывать то, чего никогда не было.

Оксана побледнела и бессильно откинула голову на высокую спинку кресла. Стерев подрагивающей рукой выступившую на лбу испарину, прошептала:

– Но ведь бабушка показала мне фотографию, где он в постели с Линкой! Я же ее видела своими глазами!

Сразу заподозрившая подлог Даша сочувственно спросила:

– Оксана, а как ваша бабушка относилась к Юрию?

Та апатично повела плечами.

– Да никак. Она была дочерью большого начальника, а потом и женой большого начальника, и меня хотела видеть замужем за кем-нибудь более приличным, как она говорила. Но это ничего не значило.

– А фотографию вы сохранили?

– Что ты! Я порвала ее сразу, она мне просто руки жгла!

Даша вздохнула. Ей ли не знать, сколько можно наломать дров в слепом отчаянии!

– Оксана, а вы не думаете, что это был фотомонтаж, и ваша бабушка не любила вашего жениха гораздо сильнее, чем вы предполагали?

Оксана уставилась на нее ушедшим в себя взглядом, пытаясь осознать услышанное. Даша добавила, пытаясь докопаться до истины:

– А у этой Линки вы что-то спрашивали? И где она сейчас?

Беззащитным жестом запустив изящные пальцы в тщательно уложенную прическу, Оксана горестно признала:

– Нет, я с ней ни о чем не говорила. Я вообще с ней общаться перестала. Насколько я знаю, она сразу после этой истории замуж выскочила.

Даша с недоумением посмотрела на Оксану. Та ответила прояснившимся взглядом. Помощница негромко сформулировала мысль, которая уже пришла на ум и начальнице:

– Странно, что любящая невеста, а сейчас, как правило, замуж выходят по любви, накануне свадьбы прыгнула в постель к чужому жениху, не находите? Как-то концы с концами не вяжутся. Если бы боль и обида не застилали вам глаза, вы бы и сами это давно вычислили.

Оксана резкими движениями сжимала и разжимала пульсирующие виски побелевшими пальцами.

– Но ведь родная бабушка! Как она могла?!

– Я ее не знаю и сказать на это ничего не могу. Она жива?

– Нет, умерла два года назад. – Что-то припомнив, Оксана озаренно прошептала: – Теперь понятно, почему она повторяла в последние дни, что ошиблась. Она полупарализованная была, говорила плохо, и никто не понял, о чем шла речь. Видимо, она пожалела о подлоге.

Даша подумала, что пожалеешь тут: любимая внучка чахнет на работе, ни семьи, ни детей.

Они немного помолчали. Даша с сожалением думала об обманутой любви, а Оксана о бездарно прожитых десяти годах, полных тоски и обиды.

Даше нелегко было дать такой личный совет, но, увидев медленно катящуюся по щеке Оксаны прозрачную слезинку, она решилась:

– Мне кажется, вы первой должны к нему поехать. Как ни крути, но инициатором разрыва были вы, пусть и не нарочно. И мириться тоже вам.

Закрыв лицо руками, Оксана простонала:

– Он меня не простит. Он всегда таким гордым был. Выгонит и разговаривать не станет. Я боюсь.

Даша резонно возразила:

– А что вы теряете? Ничего. Зато потом можете сказать себе, что ваша совесть чиста, ведь вы сделали всё, что могли. К тому же и гордость не пострадает, никто не узнает, что вы к нему ездили.

Оксана колебалась, но недолго. Вскинув голову, твердо согласилась:

– Да, ты права. Я поеду к нему на эти выходные. Надеюсь, он будет дома.