Книга Совсем не джентльмен, страница 16 – Мэри Джо Патни

— Я тоже. — Роб заставил себя подумать о том, как отреагирует Эштон, если узнает, что он спал с сестрой герцогини. Эта мысль быстро привела его в чувство.

— Вы сказали, что обычно не соблазняете женщин, которых спасаете, — заметила Сара, и в голосе ее прозвучало любопытство. — Означает ли это, что иногда такое все же случается?

— Разумеется нет! Когда меня нанимают для того, чтобы не дать девушке обесчестить себя, не могу же я погубить ее сам.

— Спасаете наследниц-беглянок от их же собственной глупости, полагаю. — Сара коротко рассмеялась. — Это не мой случай. Я не наследница.

Роб слабо улыбнулся, глядя в темноту.

— Но главный принцип остается неизменным. Моя работа заключается в том, чтобы вернуть вас семье целой и невредимой.

— Я знаю и, поверьте, очень вам благодарна. — Сара вздохнула. — Но иногда я боюсь, что умру девственницей.

Роб даже поперхнулся от неожиданности.

— Это не та беседа, которую мы должны вести! — Он глубоко вздохнул, пытаясь отогнать от себя видения о том, как обучает премудростям любви эту хорошенькую и горящую желанием молодую женщину. — Даже не являясь знатной наследницей, такая красивая девушка, как вы, не может испытывать недостатка в кавалерах.

Легкомысленные нотки исчезли из ее голоса.

— А я и не испытываю. Но я любила и потеряла, а теперь… Теперь я не думаю, что это может случиться вновь.

— Мне очень жаль. — Расслышав боль в ее голосе, Роб взял ее за руку и ласково сжал. — Но мужчина, который оказался таким дураком, что оставил вас, не заслуживает того, чтобы о нем горевали бесконечно.

— Он погиб, а не бросил меня. С ним я чувствовала себя самой красивой и желанной женщиной на свете. Бал в честь нашей помолвки должен был состояться на мой восемнадцатый день рождения. Он… Он погиб на охоте за две недели до этого. — Голос девушки сорвался. — Я как раз выбирала подвенечное платье.

— Ох, Сара. — Роб повернулся на бок и прижал ее к груди. — Мне очень жаль. Но если он искренне любил вас, то не хотел бы, чтобы вы скорбели всю оставшуюся жизнь.

— Я уверена, что не хотел бы. Джеральд верил в то, что жизнью надо наслаждаться. — Она вздохнула. — Проведя год в трауре и скорби, я сказала себе, что пришло время встряхнуться. Но с тех пор я так и не встретила мужчину, за которого мне хотелось бы выйти замуж хотя бы с половиной той страсти, с какой я хотела стать супругой Джеральда. И вот уже семь лет я ищу, но без особого успеха. Солидные, состоявшиеся мужчины меня не интересуют, а что касается энергичных красавчиков — я понимаю, что рано или поздно один из них разобьет мне сердце.

— Как это сделал Джеральд, — негромко заметил Роб.

— Вот именно. — В ее голосе прозвучала тоска. — Мы оба были молоды, и я думала, что мы прекрасно подходим друг другу. Но я так и не узнаю, как бы все вышло на самом деле. Поскольку я не успела разлюбить его, мое сердце… все еще принадлежит ему. Впрочем, роль тетушки, оставшейся старой девой, устраивает меня как нельзя лучше. По целому ряду причин я предпочитаю быть независимой женщиной.

Роб спросил себя, а так ли это на самом деле или же она просто делает хорошую мину при плохой игре.

— Независимость имеет массу преимуществ, — согласился он. — Но не стоит сбрасывать со счетов возможность найти мужчину, который станет для вас достойным спутником, пусть даже вы не будете любить его так, как любили Джеральда.

— Неужели вы готовы жениться на женщине, которая станет для вас всего лишь хорошей спутницей? — скептически поинтересовалась Сара. — Хотя, полагаю, если вы никогда не любили, приятный и близкий по духу спутник может и впрямь показаться подходящим.

Обычно он избегал разговоров о своей личной жизни, но сейчас, в темноте, вдохновляемый искренностью Сары, Роб вдруг произнес:

— Я изведал и то, и другое. Я влюбился и потерял голову примерно в то же время, когда вы полюбили Джеральда. И так же, как и вы, я был подавлен и безутешен, когда все кончилось. Много позже я нашел… самую лучшую спутницу. Во всяком случае, на какое-то время.

Голос девушки смягчился.

— А что случилось с той женщиной, в которую вы были безумно влюблены? Какой она была?

Теперь Роб редко вспоминал Бриони. Она принадлежала той эпохе его жизни, когда он еще верил и надеялся.

— Она была необузданной и прекрасной дочерью пастуха в поместье моего отца. Я никогда не встречал такой девушки, как она. Черноволосая, бесстрашная и свободная. — Перед внутренним взором Роба вдруг возник яркий, причиняющий боль образ Бриони: она бежит по лугу впереди него, с развевающимися черными волосами за спиной, и со смехом кричит ему, что он не сумеет догнать ее. Он с трудом проглотил ком в горле. — Я просил ее выйти за меня замуж, несмотря на разницу в положении.

— Она умерла?

По губам его скользнула болезненная гримаса.

— Мой отец дал ей отступного. Не знаю, сколько он ей заплатил. Очевидно, достаточно, чтобы она уехала, не сказав мне ни слова.

Сара крепко стиснула ему руку.

— Даже не знаю, какой из способов потерять любимого больнее.

Роб не задумывался об этом, но ответил не колеблясь:

— Смерть хуже. Мне нравится думать, что Бриони взяла деньги и зажила где-то хорошо и счастливо. Родители у нее были просто ужасными людьми, и, мне кажется, она не восприняла мое предложение руки и сердца всерьез. Деньги дали ей возможность обрести независимость. Я надеюсь, что она счастлива.

— Но вы всерьез собирались жениться на ней. — В ночи голос Сары прозвучал мягко и едва слышно.

— Она стала бы прекрасной женой для офицера.

— Вы служили в армии?

— Нет. Я собирался купить патент на офицерский чин в полку Алекса Рэндалла, поскольку в академии мы стали друзьями. Но… обстоятельства изменились.

— Из вас получился бы хороший офицер, — с теплотой произнесла Сара.

— Мне тоже хотелось бы так думать. — Он криво улыбнулся. — Это намного более почетно, чем быть сыщиком уголовного полицейского суда.

— Но ведь сыщик чаще вершит правосудие и борется за справедливость, — заметила она.

Роб поразился тому, как четко она определила суть его профессии. Сара была права: работа сыщика временами бывала грязной и отвратительной, но Роб и впрямь умудрялся привнести в мир капельку справедливости.

— А ваша спутница? Она не могла быть самой лучшей хотя бы потому, что оставила вас.

Потеря Кэсси была еще свежей раной и причиняла ему сильную боль.

— Она была храброй, рисковой и доброй. Она много ездила, и мы редко бывали вместе, но эти дни становились самыми яркими в моей жизни. Я рассчитывал, что когда-нибудь мы заживем вместе, но она полагала, что нас связывает лишь дружба и ничего более.