Книга Императорская свадьба, или Невеста против, страница 47 – Наталья Мазуркевич

— Может, лучше я с вами?

— Нет, все лучшее — детям, иди погуляй пока. И чтобы я рыжего здесь не видел.

«А вы тише себя ведите и не увидите», — про себя возмутилась девушка, но покорно отправилась отвлекать.

Манкольм сидел все там же, что заставило девушку улыбнуться от чувства собственного превосходства: каким бы умным лорд ни был, он не смог услышать демона и его сообщницу. Мужчина спокойно сидел за столиком, закинув ногу на ногу, и читал свои бумаги. Рядом ровной стопочкой высились уже просмотренные отчеты.

— Я не помешаю? — спросила девушка, присаживаясь у другого края. Она потянулась к бутербродам, пытаясь таким нехитрым способом объяснить здесь свое пребывание.

— Нет.

Манкольм придвинул к себе бумаги и вновь углубился в чтение.

— А можно? — немного смущенно попросила взглянуть на бумаги Сайлейн.

— Не думаю, что вам будет интересно. Но если желаете. — Он положил перед ней первое из просмотренных дел.

Ничего любопытного, как и предположил лорд, девушка не обнаружила. Обычная кабацкая драка с привлечением магии. Пострадавший в больнице, маг в тюрьме, свидетелей нет. Сайлейн недоуменно перечитала вновь. «Как в кабаке в… — она еще раз бросила взгляд на досье, — за два часа до полуночи не оказалось ни одного свидетеля?»

Сайлейн взглянула на лорда. Тот ответил ей тем же.

— А где свидетели?

— Нет.

— А такое возможно? — удивилась девушка.

— Видимо, да, — сказал Манкольм усмехаясь. — Если маг специализируется на некромагии, а свидетели мертвы, то их все равно что нет. Связанные волей мага, они не откроют реальных обстоятельств. Более того, их развоплотили на месте.

— Жалко.

— Жизненно. Тем более что паренька подставили. Но следы его, и мотив был, а значит, по закону ему и отвечать.

— А с чего вы взяли, что подставили?

— Существуют определенные методы, — чуть улыбнулся лорд, — но они не используются широко и, скажем так, не относятся к разряду законных, следовательно, оглашать их использование никто не станет.

— А сделать ничего нельзя?

— Император может помиловать, — пожал плечами лорд, вновь углубляясь в чтение.

«Помилует», — решила Сайлейн и взяла следующее дело.

Бытовая ссора с рукоприкладством, опять драка, ссора, драка — неинтересно. Девушка отложила папку и зевнула. От скуки не спасало даже раскачивание на кресле.

— Взгляните вот на это. — Манкольм подтолкнул ей увесистое досье. Едва взглянув на имя и приблизительный портрет, Сайлейн чуть не упала на землю, но вовремя выправила полет. Больше качаться на стуле она не рискнула. С бумаги на нее смотрела ее некачественная копия. Хотя — девушка пригляделась к портрету — это не она. У Сайлейн не было такой жуткой бородавки на губе, и прыщи не посещали ее с самого детства, да и цвет волос какой-то ненатуральный… Успокоив себя таким образом, она смело открыла первую страницу и едва заметно улыбнулась. Первое дело, которое сделало ее знаменитой, — похищение верительных грамот у посла Таски. Корвусу было необходимо, чтобы поверенный опоздал на совет, а ничего лучше, чем украсть у него документы за пять минут до начала заседания, они не придумали.

«…многоступенчатая операция. Примерное время подготовки — полторы-две недели». Сайлейн расплылась в улыбке. Ага, примерно эти самые полторы-две, только минуты, мнимый секретарь шагал до кабинета посла и, кланяясь, стягивал прямо со стола — посол был не очень опрятен — верительные грамоты, а без них на заседание не допускали. А как ее тогда младший принц похвалил… И даже на карманные расходы выдал больше привычного.

Сайлейн наслаждалась описанием своих деяний еще целых полчаса, пока Манкольму не надоели ее смешки, некоторые из которых она не успела подавить.

— Погляжу, вам нравится эта особа?

— Она, — Сайлейн задумалась, — интересная.

— Не могу оспорить.

— Но вы уверены, что она такая… — девушка неопределенно помахала рукой.

— Какая такая? — заинтересовался лорд.

— Страшненькая, — обидчиво сказала Сайлейн. Как бы она ни относилась к своей внешности, подобное кощунство, что с ней сотворил неизвестный художник, возмущало ее взращенную во дворце натуру.

— О, что вы, — рассмеялся мужчина. — Послушать потерпевших, так еще хуже. А что, вы знакомы?

Сайлейн едва не ляпнула: «конечно», — но вовремя прикусила язык.

— Не имела чести, — пожала она плечами.

— А это честь?

— Хм, дайте подумать. А давно вы ее ловите?

— Пару лет, — нехотя признал Манкольм. — Думаю самому взяться за эту особу. Подчиненные совсем распустились.

— Вот, пара лет — это уровень. А поскольку у Тааль-Ена она ничего не крала, будучи его уроженкой, я не могу не восхищаться…

— … своей соотечественницей.

— Может быть. А впрочем, пусть так и будет. Чем больше великих среди нас, тем лучше.

— Для репутации?

— Для казны. Знаете, сколько туристов каждый год приезжает посмотреть на тот самый склеп, где когда-то поднимал своего первого скелета Эдан фон Талин.

— Не имел удовольствия знать.

— О, очень много. А сколько на этом зарабатывают коренные жители… Прелесть работа: рассказывай страшилки и получай золотой.

— Вижу, у вас богатый опыт.

— Каждое лето подрабатываю, — призналась Сайлейн и попросила: — Только императору не говорите, ладно?

— Я подумаю, — честно ответил лорд и полюбопытствовал: — А с чего такая просьба?

— Ну, — Сайлейн замялась, — в обществе это не принято, и может так оказаться, что и он слышал наши сочинения. А там все выдумка. Не хочу краснеть.

— Достойная причина, — ехидно заметил лорд.

— Какая есть.

— И никакой иной? — насмешливо покосился на нее собеседник.

— Нет, никакой, — сдержалась и не выдала собственного знания о настоящей работе визави. — Лорд Манкольм, вы так настойчивы, что я начинаю вас опасаться.

— О, не стоит. Нам еще предстоит тесно общаться не один день, а может быть, и год, — с намеком произнес мужчина. Сайлейн промолчала, предпочитая не отвечать на компрометирующие фразы собеседника.

Внезапно лорд поднялся со своего места, аккуратно сложил папки и поинтересовался:

— А не поискать ли нам их высочеств?

— Это будет излишне, — откликнулся из-за спины веселый голос Растана. Сайлейн, пользуясь тем, что пряталась за Манкольмом, показала ему кулак: Яр переигрывал. Старший принц никогда не был весел, разве что благодушен и спокоен, но смех… Это была не его стихия.