Книга Легион. Книга 1. Непобедимые, страница 36 – Ками Гарсия

Я вытянула свою руку из-под руки Джареда, но по-прежнему ощущала тепло его ладони.

* * *

Саншайн встретил нас неприветливо. Ребята отправились в город на разведку, а мы с Аларой остались в фургоне, пытаясь отыскать в дневниках какие-нибудь сведения о сундуках для диббуков.

Алара открыла страницу с замысловатым символом – кру́гом с шестиконечной звездой в центре. Внутри круга и снаружи его были написаны слова на неизвестном языке. Точно такой же символ был нарисован на полу на складе.

– Что это?

– Капкан Дьявола. Это из «Гоэтии», одного из самых старых существующих гримуаров. Если демон попадет внутрь, выбраться обратно он уже не сможет. – Алара пальцем провела по внешнему кругу. – Если линии будут достаточно точны, Капкан может даже уничтожить демона.

Пониже был нарисован еще один символ: две перпендикулярные линии с затейливыми завитками на концах.

Рядом с ним было написано «Miray la».

– Это французский?

– Гаитянский креольский. Это значит «Стена».

– Это что-то вроде Дьявольского Капкана? – спросила я.

Алара покачала головой:

– Стена – просто сдерживающий символ. Она может удержать духа внутри, но недостаточно сильна, чтобы уничтожить его. Это ты должен сделать самостоятельно.

Я смотрела на Дьявольский Капкан и гадала, доводилось ли маме когда-нибудь видеть этот символ, пытаясь увязать в своем сознании женщину, которая пекла мне брау ни каждый раз, когда у меня случался неудачный день, и отколовшегося члена Легиона.

Алара захлопнула тетрадь:

– Ничего. Будем надеяться, что ребятам повезет боль ше. – Везение в данной ситуации было понятием относительным. – Но тебе понадобится нечто большее, чем везение.

– Что ты имеешь в виду?

Она забралась в фургон и вернулась с обмотанной изолентой пушкой и пригоршней соляных патронов.

– Большинству людей нужно уметь защищаться только от живых. Я намерена позаботиться о том, чтобы ты могла сказать то же самое про мертвых.

Утром перед отъездом из мотеля Алара одолжила мне кое-какую свою одежду, поскольку моя пропахла канализацией. Теперь карманы у меня были набиты соляными патронами и гвоздями.

– Перемести руку повыше. – Алара показала мне, как правильно держать пушку. – Это дает бо́льшую возможность контроля.

– Поняла, – сказала я и взяла протянутое мне оружие. Пристроив его поудобнее, я собралась с духом и нажала на курок. Соляные заряды ударились о землю в нескольких шагах от дерева, в которое я целилась.

– В следующий раз постарайся не закрывать глаза, – вздохнула Алара.

После часовой практики я почувствовала себя уверенней и даже сумела попасть в несколько беззащитных деревьев и подстрелить одну колченогую белку.

Я сидела на траве, полируя ботинки ветошью, когда до меня донесся хруст гравия. Из-за угла фургона появился Прист в ярко-оранжевой толстовке с надписью «Обеды у Синди».

– Ну что, соскучились?

Следом за ним показались Лукас с Джаредом с двумя пластиковыми стаканчиками и розовой картонной коробкой.

Я кивнула на толстовку Приста:

– Это ты так для маскировки оделся?

– Альтернативой была толстовка с эмблемой Национальной гоночной ассоциации. И потом, моих фотографий, в отличие от некоторых, в газетах не публикуют.

– Это было по телевизору, а не в газете, – поправила я, как будто это что-то для меня меняло.

– Теперь и в газетах тоже.

Лукас бросил мне экземпляр местной газеты. Она была открыта на странице с моей фотографией и подробностями моего предполагаемого похищения.

Прист уселся рядом со мной:

– Не переживай. Про тебя напечатали на одной странице с историей о девяностошестилетней бабульке, которая выиграла в лотерею, поставив на дату рождения своей кошки. Так что про тебя, скорее всего, никто и не прочтет.

– Мы явились к вам с дарами. – Лукас передал каждой из нас по стаканчику, а Джаред открыл коробку.

Кофе с пончиками! Запах был божественный.

– Не дай бог, внутри окажется еще что-то розовое.

Алара надорвала несколько пакетиков с сахаром одновременно и высыпала их содержимое себе в чашку.

Я обошла фургон и побросала оружие в одну из спортивных сумок.

– Эй. – За спиной у меня стоял Лукас. – Прости, не собирался тебя пугать. Просто хотел кое-что подарить тебе. – Он сунул руку за пазуху куртки и вытащил оттуда блокнот из нелинованной бумаги. – Я знаю, твоя мама не передала тебе дневник, но подумал, может, ты са ма могла бы начать вести его. Или, если хочешь, можешь рисовать в нем. Прист говорит, ты здорово рисуешь.

Я протянула руку за блокнотом, и наши пальцы соприкоснулись.

Между нами определенно что-то было, пусть даже это и не походило на магнетическое притяжение, которое я чувствовала в присутствии Джареда. Я постаралась не думать о гипнотических голубых глазах и полных губах, которые у них были совершенно одинаковыми, и посмотрела на Лукаса. Рядом с ним я чувствовала себя в безопас ности, а дружбу он предлагал так же непринужденно, как улыбался.

– В магазине никаких других не было, но, как только у меня появится возможность, я раздобуду для тебя настоящий блокнот.

– Что ты, он просто отличный. Я скучаю по рисованию. – Я прижала блокнот к груди и неловко обняла Лукаса. – Спасибо.

Лукас взял меня за талию и притянул ближе. Я почувствовала запах его кожи – запах леса после дождя. Его щека коснулась моей.

– Не за что.

Я сунула блокнот в сумку и следом за Лукасом вышла из-за фургона. Джаред в нашу сторону не смотрел, старательно разглядывая что-то у себя под ногами.

– Ну как, разузнали что-нибудь?

Алара высыпала в кофе еще два пакетика с сахаром.

– Ну, слушайте. – Прист разорвал глазированный пончик надвое и сунул половину в рот. – Тут неподалеку есть старый магазин для фокусников. Он принадлежал какому-то чудаку. Официантка в закусочной сказала, что он вечно колесил по округе и привозил из своих поездок всякие диковинные штуки для своего магазинчика.

Алара сморщила нос:

– Терпеть не могу фокусников. Хуже только мимы и клоуны.

Прист прикончил вторую половину пончика:

– Ты не единственная, кто их терпеть не может. Пару недель назад этого владельца обнаружили в собственном магазинчике мертвым. Когда мы поинтересовались, как он умер, она стала твердить, что это слишком ужасно, чтобы говорить о таких вещах вслух.