Книга Незримое, или Тайная жизнь Кэт Морли, страница 14. Автор книги Кэтрин Уэбб

Миссис Эвери хмыкает несколько невежливо и звонит в серебряный колокольчик.

— Принесите миссис Буллингтон бренди. В самом деле, Сэнди, принесите бренди всем нам, — просит она служанку, пришедшую на зов.

— Вы говорите «дух», миссис Данторп, но вы можете сказать, мужчина это был или женщина? Ребенок или взрослый? — спрашивает Сара Викерс. — Вы можете объяснить, что так его взволновало? Может быть, он… или она… была убита?

— Подобные краткие контакты похожи больше на эмоциональное, чувственное впечатление, чем на связную беседу, — поясняет миссис Данторп. — Я не смогла успокоить его настолько, чтобы он услышал бы те рациональные вопросы, какие задаете вы.

— Но если вы слышали его, наверняка можете определить хотя бы его пол, — настаивает Сара Викерс.

В ее голосе угадывается вызов, и миссис Данторп достаточно умна, чтобы тотчас это понять.

— Речь духов совершенно не похожа на человеческую, уверяю вас, миссис Викерс, но, если бы я решила строить догадки на основании его интонаций, я сказала бы, что это был мужчина. Взрослый мужчина.

— О-о-о! Прекрасно. Жаль, что он задержался только для того, чтобы пнуть стол, вместо того чтобы рассказать о себе. Может быть, мы услышали бы от него имя его убийцы! — Сара улыбается.

— В самом деле, — холодно соглашается миссис Данторп.

Обе женщины сверлят друг друга взглядом.

— А первый? Тот, который говорил с вами, миссис Данторп? — спрашивает Клер Хиггинс, спешно заполняя неловкую паузу. — Можете ли вы рассказать о нем… о ней?

— Это был добрый дух. По-моему, женщина. Она была так озабочена тем, чтобы нас предостеречь, что я не успела спросить о ней самой. Думаю, это была женщина преклонного возраста, утонченная, умная и хорошо воспитанная.

— Что ж, если она была в родстве с кем-то из нас, я бы сказала, что она из хорошей семьи, — задумчиво произносит миссис Эвери. — Моя мать умерла несколько лет назад, — прибавляет она.

Эсме Буллингтон ахает.

— Вы думаете, это говорила ваша мама? Предостережение было для вас, миссис Эвери? — шепчет она, и ее глаза расширяются.

— Ну, если бы у меня в доме появились неожиданные гости, я, безусловно, насторожилась бы.

— По-моему, все мы должны поблагодарить миссис Данторп за эту яркую демонстрацию ее удивительных способностей, — говорит Эстер, вдруг почувствовав отчаянное желание, чтобы снова включили свет и тени в углах комнаты исчезли.

— О да! Это было незабываемо! — соглашается Эсме, и на ее лицо возвращаются краски жизни.

Постепенно атмосфера в комнате разрежается, снова начинаются разговоры, и каждая принимается сравнивать свои впечатления от визита духа с впечатлениями соседки. Дамы потягивают бренди, едят засахаренные фрукты и учтиво обмениваются сплетнями.

— Миссис Кэннинг, я слышала, у вас новая горничная из Лондона, — говорит миссис Эвери, двигаясь сквозь круг гостей к Эстер. В голосе ее вопрос не звучит.

— Верно, миссис Эвери. Ее зовут Кэт Морли. Она уже начала привыкать, хотя работает не так проворно, как можно было бы ожидать от горничной из большого дома, — отвечает Эстер.

— Я слышала, что она недавно сидела в тюрьме. Это правда? — спрашивает хозяйка, и на ее лице написано неодобрение.

Эстер чувствует, как кровь приливает к щекам. Откуда могли просочиться слухи? Только от Софи Белл, а ведь Эстер особо подчеркивала, что об этом никому не нужно рассказывать.

— Да. Я… э-э-э… — мямлит Эстер.

— Так правда или нет?

— Да, как ни печально, девушка сидела в тюрьме, это правда… Хотя и очень недолго, насколько я знаю… это было короткое заключение…

— Вы приняли в свой дом преступницу? Разве это разумно? — спрашивает миссис Эвери, своим вопросом пригвоздив Эстер к месту.

— Мы… мы с мужем подумали, что это милосердно, мы хотим дать девушке возможность зарабатывать на жизнь, шанс снова обрести место в обществе… В конце концов, она же исполнила свой долг перед законом, — удается выговорить Эстер.

Миссис Эвери хмыкает, дергает концы шали, поправляя ее на себе, ее подбородок лежит на груди. В седых волосах стального оттенка играют отблески света.

— Надо же! Так вот в чем причина. Весьма похвально, безусловно, и это меньшее, чего можно ожидать от священника, насколько я понимаю. Скажите, в чем состояло ее преступление?

— Это… это… подробности известны только самой девушке… Кэт Морли. Я не стала расспрашивать ее о деталях. Я подумала, лучше оставить…

— Да вы что! Не могу поверить! Вы просто обязаны были узнать, в чем дело, прежде чем брать ее к себе! Какая глупость не выяснить этого! А вдруг она убийца?

— Если бы она была убийцей, то срок ее заключения был бы гораздо дольше и она вряд ли была бы сейчас настолько молода, чтобы поступить на службу в дом викария, — вставляет Сара Викерс, заметив смущение Эстер.

— Я… я нарочно не стала спрашивать. Прошу прощения, миссис Эвери, — говорит Эстер. Сердце у нее колотится, щеки пылают. Она съеживается под взглядом хозяйки, мечтая, чтобы прожектор гнева в ее глазах потух. — Что бы она ни сделала, Бог ей судья. Я надеюсь… приехав сюда, она сможет оставить все в прошлом.

Брови миссис Эвери в изумлении взлетают, губы вытягиваются в ниточку.

— Похвальное решение, безусловно, — произносит она, и каждое слово подобно удару хлыста.

Внезапно Эсме Буллингтон ахает, зажимая руками рот.

— Миссис Кэннинг, а вдруг предостережение было для вас? Вдруг дух говорил об этой вашей новой горничной как источнике зла, вошедшего в ваш дом? — спрашивает она, хватая руку Эстер своими короткими костлявыми пальчиками.

— О-о-о! Нет, конечно… Разумеется, дух говорил не о Кэт… — Эстер натянуто улыбается.

— Нет ли у вас пожилой родственницы, которая недавно скончалась? — серьезно спрашивает миссис Данторп.

Все двенадцать пар глаз в комнате обращаются к Эстер.

— Э-э-э… Разве что двоюродная бабушка Элиза… Она скончалась четыре года назад от паралича, — признается Эстер.

— Вот же оно! Это была ваша бабушка, наверняка! — восклицает Эсме. — О миссис Кэннинг, будьте осторожны, помните о том, что нам сказали. Источник зла вошел к вам в дом, и вас ждут темные времена… Бедная миссис Кэннинг! Будьте осторожны!

— Ну же, Эсме, возьмите себя в руки, — увещевает миссис Эвери молодую женщину, которая утирает глаза уголком носового платка. — Я уверена, что никакое зло не может так запросто пустить корни в доме человека, посвятившего себя Богу. Не так ли, миссис Кэннинг?

— Разумеется, — отвечает Эстер.

Весь остаток вечера она ощущает на себе взгляды приятельниц, улавливает выражение жалости и изумления на их лицах. Она улыбается гораздо чаще обычного, чтобы снять напряжение, однако вечер испорчен, и за ее внешним спокойствием скрывается глубокая озабоченность. Она вспоминает пристальный взгляд Кэт, за которым невозможно угадать ее мыслей, вспоминает тени под глазами и болезненную худобу девушки. Кэт в самом деле похожа на больную.