Книга Аня из Инглсайда, страница 23 – Люси Мод Монтгомери

— Ты больше заботишься о своем саде, Ануся, чем о собственном муже, — заявила тетя Мэри Мерайя.

— Мой сад так добр ко мне, — отозвалась Аня мечтательно, а затем, осознав, каким образом можно истолковать ее замечание, начала смеяться.

— Ты говоришь престранные вещи, Ануся. Конечно, я знаю, ты не хотела сказать, будто Гилберт не добр к тебе, но что, если бы твои слова услышал кто-нибудь чужой?

— Дорогая тетя Мэри Мерайя, — сказала Аня весело. — Я, право же, не отвечаю за то, что говорю в это время года. Все вокруг знают это. Весной я всегда немного безумна. Но это такое восхитительное безумие. Вы обратили внимание на ту дымку над дюнами? Кажется, будто там танцуют феи. А наши желтые нарциссы вы заметили? У нас в Инглсайде еще не было таких великолепных нарциссов, как в этом году.

— Я не особенно люблю нарциссы. Они слишком лезут в глаза, — сказала тетя Мэри Мерайя, кутаясь в шаль и уходя в дом, чтобы уберечь свою спину от вечерней прохлады.

— А знаете ли вы, миссис докторша, дорогая, — в тоне Сюзан было нечто зловещее, — что стало с теми новыми ирисами, которые вы собирались посадить в тенистом уголке? Она посадила их сегодня после обеда, когда вас не было дома, посадила в самой солнечной части заднего двора.

— Ох, Сюзан! И мы не можем пересадить их. Она так обиделась бы, если бы мы это сделали.

— Если вы только дадите мне распоряжение, миссис докторша, дорогая…

— Нет, нет, Сюзан, оставим их пока там. Вы помните, как она плакала, когда я намекнула, что ей не следовало подрезать спирею до цветения.

— Но хулить наши нарциссы, миссис докторша, дорогая, да они славятся на всю округу!

— И вполне заслуженно. Взгляните, Сюзан, они смеются над вами из-за того, что вы обращаете внимание на тетю Мэри Мерайю… А настурции все же взошли на этой клумбе, Это так интересно, когда уже оставишь всякую надежду увидеть ростки и вдруг обнаружишь, что они появились из земли. Я собираюсь устроить небольшой розарий в юго-западной части сада. Само название «розарий» вызывает во мне трепет. Вы когда-нибудь видели такую голубую голубизну неба, Сюзан? Знаете, если теперь прислушаться очень-очень внимательно в вечерний час, то услышишь, как все маленькие ручейки весело болтают, обмениваясь новостями. Я была бы не прочь лечь сегодня спать в ложбине с подушкой из диких фиалок под головой.

— Вы нашли бы, что там очень сыро, — снисходительно заметила Сюзан. Миссис докторша всегда была такой по весне. Это пройдет.

— Сюзан, — начала Аня вкрадчиво, — я хочу отпраздновать день рождения на будущей неделе.

— Почему бы нет? — отозвалась Сюзан. Конечно, в семье нет никого, кто бы родился в последнюю неделю мая, но разве это препятствие, если миссис докторше хочется отпраздновать день рождения?

— День рождения тети Мэри Мерайи, — продолжила Аня, как человек, бросающийся навстречу опасности. — Гилберт говорит, что на следующей неделе ей исполнится пятьдесят пять, и я подумала…

— Миссис докторша, дорогая, неужели вы действительно хотите праздновать день рождения этой…

— Сосчитайте до ста, Сюзан, сосчитайте до ста, Сюзан, дорогая. Ей будет так приятно. Подумайте, есть ли в ее жизни какие-нибудь радости?

— Это ее собственная вина…

— Возможно. Но, Сюзан, я очень хочу устроить для нее праздник.

— Миссис докторша, дорогая, — сказала Сюзан тоном, не предвещавшим ничего хорошего, — вы всегда были так добры, что давали мне недельный отпуск всякий раз, когда я чувствовала, что нуждаюсь в нем. Возможно, будет лучше, если я возьму такой отпуск на следующей неделе. Я попрошу мою племянницу Глэдис прийти и помочь вам по хозяйству. И тогда — что касается меня — мисс Мэри Мерайя Блайт может праздновать хоть десять дней рождения.

— Если вам, Сюзан, так не хочется участвовать в этой затее, — медленно произнесла Аня, — то я, разумеется, откажусь от нее.

— Миссис докторша, дорогая, эта женщина навязалась вам на шею и собирается остаться здесь навсегда. Она извела вас, держит под башмаком доктора, отравила жизнь детям. Я не говорю ничего о себе, ибо кто я в конце концов такая? Она и отчитывала, и пилила, и оскорбляла подозрениями, и ныла, а теперь вы хотите праздновать ее день рождения! Ну, все, что я могу сказать, — это то, что, если вы хотите так поступить, нам просто придется взяться за дело и осуществить вашу идею!

— Сюзан, вы прелесть!

Началось обсуждение подробностей замысла. Сюзан, после того как дала свое согласие, была полна решимости не уронить честь Инглсайда — празднование дня рождения должно пройти так, чтобы даже Мэри Мерайя Блайт не нашла, к чему придраться.

— Я думаю, Сюзан, что мы устроим праздничный завтрак. Тогда гости уйдут не очень поздно, и вечером я смогу поехать вместе с доктором на концерт в Лоубридж. Мы сохраним все в тайне и сделаем ей сюрприз. Она не должна знать ничего о предстоящем празднике до самой последней минуты. Я приглашу всех, кто нравится ей здесь, в Глене.

— А кто бы это мог быть, миссис докторша, дорогая?

— Ну, тех, к кому она относится терпимо. И ее кузину Аделлу Кэри из Лоубриджа, и кое-кого из Шарлоттауна. У нас будет большой фруктовый торт с пятьюдесятью пятью свечками…

— Который, разумеется, предстоит испечь мне.

— Но, Сюзан, вы же знаете, что на всем нашем острове нет никого, кто мог бы испечь фруктовый торт лучше, чем вы.

— Я знаю, что я как воск в ваших руках, миссис докторша, дорогая.

Последовала неделя таинственных приготовлений. Весь Инглсайд жил в атмосфере секретности. С каждого было взято торжественное обещание не выдавать тайну тете Мэри Мерайе. Но Аня и Сюзан не учли, что есть еще и такая вещь, как слухи. Вечером накануне торжественного дня тетя Мэри Мерайя возвратилась из Глена, куда ходила с визитом, и застала их, довольно усталых, сидящих без света на застекленной террасе.

— Все в темноте, Ануся? Не могу постичь, как это кому-то может нравиться сидеть в темноте? На меня мрак нагоняет тоску.

— Это не темнота. Это сумерки. Свет и темнота соединились в любовном союзе, и необыкновенно прекрасен плод его, — сказала Аня скорее себе самой, чем кому-то другому.

— Надеюсь, что хотя бы тебе самой, Ануся, понятно, о чем ты говоришь. И значит, у вас завтра гости?

Аня резко выпрямилась в кресле. Сюзан, уже сидевшая очень прямо, не могла сесть еще прямее.

— Но… но… тетечка…

— Ты всегда предоставляешь мне узнавать новости от посторонних, — сказала тетя Мэри Мерайя, но, казалось, скорее с грустью, чем с гневом.

— Мы… мы хотели, чтобы это был сюрприз, тетечка.

— Не понимаю, Ануся, зачем вам собирать гостей в такое время года, когда погода так неустойчива.

Аня вздохнула с облегчением. Очевидно, тетя Мэри Мерайя знала лишь, что придут гости, но не подозревала, что это имеет какое-то отношение к ней.