Онлайн книга «Детям»
|
– Колеса! – прошептал он, нагибаясь к нам и взмахивая руками. – Иди! Мы осторожно ступили на первые бревнышки помоста, как вдруг произошло что-то невероятное. Мы так и сели. Огромная рука – в этот момент она показалась огромной – быстро выставилась из-за двери, схватила Драпа поперек живота и увлекла. Раздался крик Драпа и дикий хохот. У меня волосы зашевелились на голове. Васька уже был за углом, а я так и замер на лестнице. – Дяденька-а! – услыхали мы пронзительный крик бесстрашного Драпа. – Пу-усти-и, дяденька-а-а!.. – Спущу, спущу-у… ха-ха-ха!.. Так это ты у меня голубей таскаешь! За голубями!! – Ай, дяденька! Ей-богу, не вру-у-у!.. – ревел Драп. – Мы та-ак… – Лезь в бадью! Лезь!! Спущу в тартарарры!  Драп погибал. – Кто ты такой есть? Знаешь ты, что я из тебя сейчас сделаю?! А? Кто ты такой? – Я, дяденька… Драп… – Дрррап? Сукно-трика-дррап?! Говори, как звать, чтобы помнить! Мы услыхали топот. Должно быть, он напал на Драпа. – Ку-уда, бесенок! Сорвешься!!! В колодец ввалишься, подлец ты этакий! Бак там, бак! Слезай сейчас! – Отпускай лучше! – крикнул Васька. – Отпускай! Я за будочником побегу… Слышь!.. – Ах, подлецы! – раздался сиплый голос, и в дверях показался он. – Ошалели вы, что ли! Дурачье, шутки не понимают… Иди, не бойся… В этот момент из-под руки старика стрелой выскочил Драп и прямо со второй площадки ринулся вниз. – Ах, головорез, шут! Голову чуть не свернул!.. – Вали его! – крикнул Драп, хватая ком сухого навоза. – Да ты одурел! Тьфу! Вы ежели честью смотреть пришли, так и говори, а не то чтобы скандалить. Брось! Драп бросил ком. – Испугал… Там у него наворочено всего, страсть! Голубей что! Утопить хотел… Там и дна не видно… – Ха-ха-ха!.. – покатывался старик, ворочая одним глазом. – Дураки-дураки! Ну, иди, не бойся… – Машины у него там, лошади… – Ну, иди, что ли… не бойся!.. – Да-а, иди! А может, у тебя там… Может, ты нас заманиваешь… – сказал Васька. – Чего – заманиваешь? – А может, ты… Может, у тебя там жулики… – Ступай вон! – крикнул кривой человек. – Раз ты такое безобразие, нет вам ничего! – И скрылся. – Он нарочно… – сказал Васька. – А ты заорал! – Да, как клещами схватил! Сразу, как подкрался… – Дяденька! – крикнул Васька. – А дяденька! Старик вышел. – Ты не пужай… Нам бы машину посмотреть… Вот ему хочется, – указал Васька на меня. Кривой взглянул на меня, а за ним и Васька с Драпом. Видя, что на меня устремлено все внимание, я и сам оглядел себя. На мне был чистенький костюмчик, лаковые сапожки и, как я знал, синяя шапочка с якорьками. – У них есть дом… – продолжал Васька, очевидно желая расположить Кривого в мою пользу. – А у меня нет?! – усмехнулся Кривой. – Во какие хоромы! – У него две лошади! – продолжал Васька перечислять мое могущество. – О! А у меня четыре! – У него бани и сто кур! Должно быть, сто кур произвели сильное впечатление на Кривого. Он свесился и внимательно одним глазом оглядел нас. – Да вы сами-то откуда? – спросил он. – С его двора… Васька назвал мою фамилию, и тут произошло совершенно неожиданное. Кривой выпрямился и торжественно снял шапку. – Так вот кто пришел! Сам молодой хозяин! Хозяин пришел! Пожалуйте, пожалуйте сюда… Здравия желаем! Пожалуйте, поглядите… У меня тут вся механика… Он спустился к нам и взял меня за руку. Я смотрел, ничего не понимая. Я здесь хозяин? И Драп, и Васька смотрели на меня и на Кривого. – А вы чего глаза пучите? Ведь это их водокачка… В бани воду подает… У меня сильно билось сердце. Этот таинственный дом, эти лошади, колеса и цепи, этот Кривой оказались связанными со мной. Это было мое! И я, я был здесь каким-то хозяином. И все таинственное и такое заманчивое разлетелось. И Кривой, который теперь осторожно вел меня за руку по помосту, был уже просто старый человек, от которого сильно пахло дегтем и навозом. Я хорошо видел его закрытый глаз и другой, которым он добродушно смотрел на меня. Драп и Васька шли за ним. – Вон что! – шепотом говорил Драп. – Во-до-качка… – Вот-с, пожалуйте… – говорил Кривой. – Все мое правление… Садитесь на стульчик… Он смахнул рукавом с толстого чурбашка сор, взял меня за плечи и посадил. – Очень даже на папашеньку похожи… Видите, как у нас здесь налажено. Это водокачка-с. Я при ней водолив-с, у вашего папашеньки служу. Они меня приспособили. По случаю моей старости и гла́за мне бы теперь на паперти стоять, а они меня приспособили, дай им Бог здоровья. «Ты, – говорят, – Сидор, живи у меня по случаю, как ты служил верой и правдой и кровь свою проливал, и как захочешь, я тебя всегда в богадельню определю». А я говорю: «Я хочу сам себе прокормление иметь, и дайте мне какое услужение работы». А они смеются и говорят: «Дуракам закон не писан, служи водоливом, а за мной считай угол по самый день смерти». Слыхали про Сидора-то Кривого? Это я самый-с и есть. Он стоял передо мной, склонив голову набок, и смотрел. И Драп, и Васька смотрели. Их приятель так неожиданно оказался таким могущественным. Чувство стыдливого замешательства испытывал я. Я, такой маленький и слабый, оказался хозяином всего, что было кругом, – колес и цепей, лошадей, которые мирно пожевывали в стойлах, сотен голубей, рядками сидевших на стропилах, и этого большого человека, который всем управляет здесь и так бережно и ласково относится ко мне. – Вот-с лошадки… Эй, вы! Губошлеп, Стальная! – Стальная?! Где Стальная? – А вот-с, серенькая-то… Она самая-с… Ужли узнали? Ну, иди! Он хлопнул Стальную по крупу, вывел из стойла и поставил головой на меня. Стальная! Вот нам где пришлось встретиться! Столько слез пролил я год назад, когда ее уводили от нас! Цыган уводил ее. Она, бывало, возила детей кататься, как старая и смирная лошадка. «Заложить Стальную!» Я, кажется, еще и сейчас слышу этот далекий теперь голос отца. Но она стала слепнуть и натыкаться на фонарные столбы, и цыган обменял ее на Ворончика, получив еще придачи. Пропала Стальная. И вот теперь снова была передо мной она, повислая, с красными, воспаленными глазами и сильно вздутым животом, с задней ногой, обернутой в грязную тряпку. Вот где привела судьба встретиться! Но она была все того же «мышиного» цвета, с черным клеймом на левой задней ноге, у крупа. |