Онлайн книга «Метро 2033. Выход силой»
|
— Так бы и сказали. — Старшина снова закинул ремень на плечо. — Пойду в другое место. — Ты меня не понял, парень, — проникновенно сказал продавец. — Под эту машинку совсем нет патронов. Ни у кого. — Почему? — опешил Князев: судя по физиономии, мужик не врал. — Понимаешь, какое дело, — оружейник почесал коротко стриженый седоватый затылок, — делали их в нескольких модификациях — под пээмовскую «девятку» и под тэтэш-ные семь шестьдесят два. Тебе не повезло. Был бы девятошный патрон, даже под парабеллумовский, длинный, я б тебе помог. Вон их сколько, девяток-то, — он кивнул на стеллаж за его спиной, заставленный яркими картонными коробками с патронами, — а с тэтэшными — извини. В следующие несколько минут Игорь с огорчением узнал, что производство пистолетных патронов калибра 7,62 мм в СССР и России было ограничено из-за основного пистолетного калибра 9 мм, а сам пистолет Токарева, под который этот боеприпас, в основном, был предназначен, перестали производить уже за много лет до Катастрофы. Он оставался популярным, особенно среди криминала, но большая часть ТТ, ходивших по Москве перед Катастрофой, была китайского производства с китайскими же патронами… — А патроны эти, — доверительно сообщил продавец Игорю, — из дерьма слеплены… Да и пистолеты их тоже — одноразовые. — Как это? — Для кого их делали-то? Для киллеров. Бабах, — оружейник наставил указательный палец на Игоря, — и в дамках. Ну, пару раз — основной и контрольный. А потом ствол с пальчиками — в урну. Все равно он засвечен уже — никто его второй раз на дело не возьмет. А если так и так на один раз пушка, то зачем стараться? Стволы сырые, исполнение топорное… По первости многие тут с тэтэшками ходили, а потом как-то повывелись они. Часть пытались под девяти-миллиметровый патрон переделать, да без особого успеха, часть — просто на лом пошло… Потому и патроны для них по новой набивать никто не стал. — И что — вообще нигде нет таких? — За все метро не скажу, — пожал плечами мужик. — Может, где и есть кустарные… Но за Черкизон ручаюсь. Так что можешь выбросить свою трещалку. Или мне продай — посмотрю, что из нее можно сварганить. — А я как же? — Купи себе чего-нибудь. — Торговец обвел широким жестом полки. — Не все же тебе, мурзилка, — кивнул он на шпагу на бедре Игоря, — с арматурой шастать. — Сколько стоит? — ткнул пальцем в старенький АК-74 Князев, решив проигнорировать слова продавца. Тот пожал плечами и назвал трехзначную сумму. Таких денег у Игоря конечно же не было. — А в патронах? К нему же. — Сейчас прикинем… — Мужик почеркал что-то на бумажке и объявил: — Двести пятьдесят. У Игоря было с собой максимум полторы сотни — в двух оставшихся рожках и россыпью в вещмешке. — А на сто пятьдесят что-нибудь есть? — Есть, — мужик кивнул на ружья. — А что? Дешево и. сердито. Это старшину не устраивало никак. — Я подумаю. — Подумай, подумай… Только вечером с этим на улицу не суйся. Из местных вряд ли кого на понт возьмешь. Игорь вышел на улицу в сопровождении старичка, так ничего и не купившего. — Сожалею, — сообщил провожатый. — Что не смог быть вам полезен, юноша. Что теперь думаете предпринять? — Ему можно верить? — кивнул Князев на дверь под блондинкой. — Да. Если Устюжанин сказал — значит, так оно и есть. Весьма информированный, скажу я вам, товарищ. Вы ведь ничего не имеете против слова «товарищ»? Так куда вы сейчас? — Ума не приложу… — Игорь действительно не знал, куда ему податься, — бездомный, почти безоружный. — Я бы мог предложить вам работу, молодой человек. — И что я должен буду делать? — Давайте обсудим это не здесь. — Старичок кивнул на по-прежнему толпящихся вокруг продавцов и покупателей оружия. — Я знаю неподалеку неплохую закусочную. Молодой человек почувствовал, как яростно заурчал пустой желудок, и вдруг представил себе дымящийся кусок мяса с гарниром из грибов на тарелке. И кусок… Нет, два, три, четыре куска черного ноздреватого хлеба. И… Наверное, все это ясно отразилось у него на лице, потому что провожатый весело улыбнулся и, поманив пальцем Игоря, свернул в переулок. Игорь украдкой огляделся: все столики небольшого кафе, приткнувшегося между двух магазинов, были заняты. Люди, сидевшие за ними, сосредоточенно поглощали разнообразные кушанья и напитки, болтали между собой, флиртовали с женщинами… Между столами сновали юркие официанты, разнося заказы и забирая пустую посуду. Заведения общепита были и на Первомайской и Щелковской, но они ни в какое сравнение не шли с этим. И еще его поразило разнообразие посетителей. В привычном Князеву мире двух станций преобладал европейский тип внешности. Азиатов или кавказцев было всего ничего. Здесь же эти типы превалировали: отовсюду неслась незнакомая речь, глаз то и дело задерживался то на раскосых глазах, то — на монументальном носе… — Пока готовят, мы можем обсудить наши проблемы. — Старичок сделал официанту заказ, и тот умчался куда-то. — Охотно, — кивнул Игорь и вдруг вздрогнул всем телом: за столиком на противоположном конце зала сидел человек с совершенно черным лицом. Что за?.. — Вы меня совсем не слушаете, — рассердился собеседник. — Куда вы сейчас смотрите? — Вон там, — Игорь склонился к нему через столик и понизил голос, — сидит черный человек. Разве сюда пускают мутантов? — Где? — Старичок обернулся туда, куда показывал Князев, и расхохотался: — Какой же это мутант? Это просто чернокожий человек. Если хотите — негр. Хотя ему и другим, похожим на него, этот термин не нравится. Так что, если будете с ним разговаривать, не вздумайте его так назвать, он очень обидится. Игорь со стыдом вспомнил, что когда-то читал в книжках про африканских и американских негров, а Антошка ему объяснял, кто это такие. Но смотреть на непривычного вида человека спокойно все равно не мог. Чернокожий заметил его интерес к себе и улыбнулся ему, продемонстрировав неожиданно белоснежные зубы. Зрелище было жутковатым. — Какими судьбами, кстати, вы к нам в Черкизон? — вежливо поинтересовался старик. — Я своего брата ищу. Пропал, — внимательно оглядываясь по сторонам, сказал Игорь. — Ну что ж, если узнаю о нем что-нибудь, обязательно вам сообщу, — улыбнулся старик. — У меня, знаете, работа такая — все знать. А вам могу предложить другую работенку… Как вы смотрите на то, чтобы стать гладиатором? — Кем? — удивился старшина: слово казалось знакомым, но что оно означает, он припомнить не мог. — Гладиаторы сражаются на арене, а зрители за это платят, — пояснил старичок. — Знаете, очень многие готовы заплатить за такое зрелище. Видели, как Лютый разделался с тварью? Так вот: Лютый — тоже гладиатор. В своем роде, конечно. |