Онлайн книга «Метро 2033. Питер»
|
В затылок словно влили расплавленный свинец. Иван охнул, споткнулся, выронил фонарь, схватился за затылок обеими руками. Блин, блин, блин. Точка в затылке пульсировала. — Иван, что случилось? — к нему бросились на помощь. Он оттолкнул Мишу, встал, оперся рукой о стену туннеля, чтобы не упасть. Под пальцами была влажная грязь. Точка продолжала пульсировать, но уже слабее. Затылок ломило так, что перед глазами двоилось. Такое один раз уже было. Иван с усилием выпрямился. — За нами кто-то идёт. Кто-то очень большой… и очень страшный. Темнота обволакивала. Мы идём в Большое Ничто. — Быстрее! — Иван не знал, почему он торопит остальных, но ртутная тяжесть в затылке не отпускала. — Давайте, давайте. Шевелим ногами. Рядом кто-то есть. Я знаю. Иван пригнулся, закрыл глаза на мгновение. Открыл. — Быстрее! Они бежали. Я чувствую, что он рядом. Он идёт за нами. Сейчас… сейчас… — На одиннадцать часов! — крикнул Иван. Скинхед повернул автомат… Тишина. Движение. Писк. Убер насмешливо поднял брови: — Это и есть твой большой и страшный? В пятно света неторопливо вышла крупная серая крыса, села и посмотрела на людей с презрением. Туннель тянулся бесконечно. Вроде бы не такой уж длинный перегон должен быть, а поди ж ты… — Объясню проще, — профессор покачал головой. Вцепился себе в бороду, дёрнул. — Хороший пример: крысы. Вроде той, что мы недавно видели. — При чём тут? — Иван сдвинул каску на затылок и почесал вспотевший лоб. Сейчас была его очередь идти первым. В незнакомом перегоне не расслабляйся, ага. Он надвинул каску на лоб и продолжил шагать, поводя головой вправо, влево. — Ни одна крыса не умирает от старости. Понимаете, Иван? Только представьте — крыса, живущая вечно. Теоретически это вполне возможно. И это впечатляет. Природа заложила в них такой запас живучести, что просто страшно становится. — Но крысы же не живут вечно? — спросил Убер. — Нет, конечно. — Они же всё равно умирают? — Умирают, — согласился Проф. — Но знаете, от чего именно? Иван прищурился. Кажется, сейчас мне откроется ещё одна тайна мироздания. Оно мне надо, а? Тем не менее послушно спросил: — От чего? — От рака. Иван хмыкнул. Интересно. — Рак? — Да, именно. Всех крыс рано или поздно убивает рак. Иначе бы они жили вечно. И мир был бы поглощен крысами, расплодившимися аки саранча. Они бы сожрали всё. И друг друга. В итоге бы на земле — мёртвой, изгрызенной до голого камня — остался бы только огромный злобный крысиный волк, сожравший всех остальных. Иван представил огромную жирную крысу, сидящую на безлюдном каменном шаре посреди черноты космоса. Крысиный Апокалипсис. На груди у крысы было ожерелье из крысиных черепов. — Другая экосистема, — сказал Иван. — Нет? — Думаю, это скорее резервный вариант, — Водяник начал выдыхаться. С его комплекцией — не то чтобы толстый, но грузный, он быстро уставал даже при нормальном темпе ходьбы. Иван помахал рукой. Привал. Профессор сел прямо на рельсы и шумно выдохнул. — Вух! Спасибо, Ваня… Самое интересное, что одним из самых действенных методов лечения рака в моё время было… радиационное облучение. Иван помолчал, обдумывая. — То есть, грубо говоря, выйдя наверх, в зараженную зону, крысы излечились от рака? — Да, именно это я и хочу сказать. Теперь ничто не мешает им жить вечно. Вообще, мы очень мало знаем об аварийных системах природы. Скажем, та же крыса — прекрасный резервный вариант на случаи ядерной катастрофы. Или падения метеорита, скажем — что тоже даёт повышение уровня радиации, вспомнить хотя бы Тунгусский феномен… Или чудовищное извержение вулкана, после которого Земля превратится в одну очень тёмную планету, летящую в космическом холоде. При этом уровень радиации тоже повысится! Радиационное поражение — идеальная среда для крыс. Срок их жизни увеличится, часть особей излечится от рака — и крысы заполнят мир. Прекрасные животные! Иван покосился. Нет, профессор совершенно искренен. — Вообще, я думаю, что увеличение заболеваний раком перед Катастрофой — это признак того, что людей стало слишком много. И природа должна была сдерживать рост популяции. Рак — природный ограничитель. А катастрофические изменения этот ограничитель снимают. — Вот лайв форева-а, — пропел Уберфюрер. — Бессмертные крысы в килтах сражаются на мечах. Горцы. Остаться должен только один! Проф усмехнулся. — Забавно, но, в сущности, так и есть. Остаться должен только один. Через некоторое время они вышли к станции Чёрная речка. Остановились, открыв рты. Станцию было не узнать — впрочем, до Ивана её видел разве что Убер. Но тогда она была тёмная и заброшенная, только компания цыган сидела вокруг единственного костра. А теперь… Иван присвистнул. Вот это да. — Вы это видите? — спросил Убер. — Мне не мерещится? — Не-а, — сказал Иван. — Если только мы не умерли и не попали в рай. Перед ними на прежде безлюдной станции горели десятки цветных огней, возвышались разноцветные шатры. Цирк вернулся. * * * Водяник объяснил, что сейчас под цирком понимают не совсем то, что до Катастрофы. Вернее, уточнил профессор, в метро мы вернулись к более древней форме цирка, которую точнее обозначить словом «карнавал». Странствующий праздник на любой вкус. Карнавал включает в себя цирковые номера, спортивные состязания, гадание, фокусы, аттракционы, игры на деньги и призы (то, что раньше называлось казино), поэзия, музыка, песни, танцы и театр. И продажная любовь, естественно. «Шведский стол» искусств, сказал Проф иронично, но Иван его снова не понял. Что тут придумывать? Цирк — он и есть цирк. После акробатов выступали силачи. После силачей — клоуны. Потом давали распиливание женщины. Дальше фокусы. И танцы полуобнаженных девиц… В общем, каждый нашёл себе развлечение по вкусу. Когда Иван вернулся из санузла, началось следующее представление. Иван устроился в первых рядах зрителей. Сидели прямо на платформе, поджав под себя ноги. У кого-то были коврики. Правильная мысль. Иван мимоходом пожалел о своей скатке, оставшейся на Восстании, и приготовился смотреть и слушать. Поморщился, поерзал. Задницу холодило на граните. — А сейчас выступит, — сказал длинный. — Вы её все знаете и, возможно, даже любите… Прекрасная Изюбрь! |