Книга Метро 2033. Война кротов, страница 48 – Александр Шакилов

Караванщики ответили гробовым молчанием.

Че прищурился, разглядывая авангард каравана в прицел:

— Я помню, давно учили меня отец мой и мать: лечить так лечить, любить так любить, стрелять так стрелять! [43]

Палец коснулся спуска.

* * *

Но выстрелить Че не успел.

Ему помешал Сайгон. Ведь сражаться на два фронта не годится, верно?

— Господа! — Он шагнул вперёд. — Как приятно встретить во мраке подземелья коллег!

Караванщики подозрительно забухтели.

— В честь нашей встречи я хочу подарить вам это чудное растение! — Напрягшись, Сайгон оторвал кадку от пола и, кряхтя, поднёс к троице, которая не торопилась опускать руки.

— Это что такое?! — В голосе караванщика прозвучало искреннее восхищение.

— Фикус. То есть пальма. — Подумав, Сайгон добавил: — Типа.

— Пальма?! — Из-под халата возник потрёпанный довоенный журнал. На глянцевой обложке красовались голые девицы. Фон: пляж в обрамлении высоких пальм. — Типа?!

— Только ещё маленькая, — смутился Сайгон. — А вот когда вырастет… — Он сделал многозначительную паузу, чтобы парнишка понял: когда это случится, от безотказных девиц отбоя не будет, причём пляж и океан тоже как-то образуются. — В знак наших добрых намерений!

— Спасибо! — Подарок явно пришёлся по душе. — А мы типа в свою очередь хотели бы…

— Пропустить нас! — закончил за караванщика Сайгон. — Мы ведь очень спешим!

Че опустил ружьё. Лектор спрятал цепь. Гильза поднялась и шагнула к нигерийцу. За его спиной она чувствовала себя комфортней. Типа в безопасности.

— Ну… — замялся торговец.

Сайгон знал, что для коммерса уступить дорогу — всё равно что снять штаны и подставить тыл кошевому с Политеха. Дабы караванщик на такое согласился, одного фикуса маловато. Ни секунды не колеблясь, Сайгон снял с себя кожаную куртку:

— А это лично тебе, братишка!

— Что ж ты делаешь, ведь я… — возмутился Фидель.

Сайгон пожал плечами — мол, не о том думаешь, команданте.

Караванщик натянул на себя турецкую кожу. Сделка состоялась.

И тут потянуло невыносимым смрадом.

— Что за вонь?! — Мышка согнулся вдвое и выплеснул из себя остатки последнего завтрака… или ужина? Гильза брезгливо зажала нос пальцами. Маникюр, блин?! И когда только успела?

Разглядывая свою новую куртку, торговец пояснил:

— Да это типа врубились вентиляторы. Нагнетают воздух с поверхности. Тут рядом типа боковой туннель к вентшахте. А с электричеством проблемы: то врубается установка, то целыми сутками тишина. Когда она работает, в туннеле типа дышать нечем.

— Это почему ещё? — Фидель, как и прочие спасатели, не уловил связи между установкой и смрадом.

— Потому что урки устроили там кладбище.

— Типа?

— Неа, настоящее кладбище.

На Святошине тела умерших сбрасывали в ливневую канализацию. То есть смывали, так сказать, в Стикс.

А у блатных всё было не как у людей. Под кладбище они определили отвод, ведущий к воздушному коллектору. Похоже, им нравилось дышать вонью почивших авторитетов и шестёрок. И как обитателей Вокзальной до сих пор не скосила эпидемия, разносчиками которой могли стать крысы или ещё какие падальщики?..

— Зачем ты отдал куртку этому торгашу? — спросил Фидель.

Натянув на лица респираторы, платки, майки — всё что можно и нельзя, — спасатели свернули в отвод.

— Жалко его стало. Зато теперь эту куртку на нем дырявят, не на нас. — Сайгон отчётливо слышал звуки перестрелки. — Пусть будут пухом ему шпалы. Хороший был мальчик…

Похоже, караванщики и берсерки решили отметить приятную встречу шквальным огнём. Сайгон надеялся, что фикус убедит берсерков в том, что дальнейшее преследование лишено смысла. Но Фидель придерживался иного мнения:

— Берсерки хоть и обезумели от мухоморов, но глупцами их назвать нельзя. Торгашам отрежут головы и отправят с ними гонца к Космосу. А сами берсерки продолжат погоню. На всякий случай, мало ли…

Потому спасатели и свернули в смрадную нору, сплошь заваленную трупами.

Все в команде хорошо одеты, даже Лектор, которого на Политехе привели в человеческое подобие. Один лишь Сайгон в дырявой тельняшке с обрезанными рукавами да в прожжённых штанах. Оступись, поранься, кожа ведь открыта — и заражение с гангреной, считай, обеспечены.

— Берсерки сюда не полезут, западло им. — Фидель, похоже, сам себя пытался в этом убедить. — Только низшие в иерархии Вокзальной заглядывают сюда, чтобы оставить очередного жмура. Авторитеты бывают здесь только после смерти.

Вонью пропиталось всё. Она конденсировалась каплями на стенах, капли медленно стекали вниз, объединяясь и образуя мутные ручейки, вляпавшись в которые вовек не отмоешься, будешь мертвечиной фонить.

Гильзу опять вывернуло. Бедолага. Она едва переставляла стройные ножки. Хорошо там, где нас нет? Верно, милая?

У Сайгона от смрада потемнело в глазах. Вонь вырубила тот участок мозга, что отвечал за способность видеть в темноте. Обидно. И вдвойне обидно то, что у остальных с этим полный порядок. Сайгон вытащил из рюкзака фонарь, продел кисть в хлястик на рукоятке, чтобы не потерять. Давно он так не делал…

У Фиделя на роже противогаз, у Че и Мышки тоже — подготовились ребятки, молодцы. У Байды респиратор — не ах, но хоть что-то. Без предупреждения троица в противогазах ускорилась, Байда рванул за ними. Гильзу вывернуло вновь, хотя желудок у неё давно пуст. Зато Лектор рядом и держится как ни в чём не бывало. Так сказать, пригодилось образование.

— Мы вместе, да? — Сайгон едва шёл, держась, где можно, за стену.

Главное — не поскользнуться. И не подвернуть ногу, наступив на череп.

Кое-где не наступить нельзя было при всём желании: трупы, завёрнутые в «саваны» — куски старого брезента и рубероида, — лежали рядами в несколько слоёв.

— Фидель! — крикнул Сайгон. — Че!

— Береги дыхание. — Лектор взвалил Гильзу на плечо. Девушка вырубилась, но ридикюль из рук не выпустила. — Кричать не надо. Мало ли кто придёт на зов.

Сайгон кивнул.

Тишина. Словно и не было четверых спасателей, ушедших вперёд. Они ведь на разведку ушли, верно? Сайгон уверял себя, что они скоро вернутся, но время шло, а их всё не было и не было. Слиняли, значит. Оставили амазонку и фермера на попечение каннибала… Избавились от лишнего груза.

Сайгон завидовал нечувствительности Лектора к «ароматам». Но ведь воздух тут отравлен метаном, аммиаком и сероводородом. Это как минимум.