Онлайн книга «Записки старого козла»
|
– это уж точно. – слышь, а у тебя действительно нет на примете пары завалящих поблядушек? – ну почему же… – так может, попробуешь? – ну ты и хмырь, – сказал Мосс, затем встал и поплелся к телефону. он набрал номер и стал ждать. – алло, Шарен? – ожил Мосс – ох, Шарен, это Лу… Лу Мосс… помнишь? ну, вечеринка на Кателла-авеню у Бринсона… жаркая была ночка… да я понимаю, что вел себя как скотина, но ведь потом у нас все получилось, помнишь? ты всегда нравилась мне, твое лицо, знаешь, я считаю, что твое лицо – это классика, нет, всего пара-тройка пива, как там Мэри Лу? она молодчага… знаешь, ко мне тут друг приехал… что? он преподает философию в Гарварде… без шуток… нет, не пидор… да, я в курсе, что Гарвард – это юридическое заведение! но где Элоизы, там и Ебеляры. что? «шевроле» шестьдесят пятого… да, только что выплатил последний взнос… когда? а у тебя сохранилось то зеленое платье с таким крученым пояском, свисающим до попки? да я не потешаюсь, действительно очень сексуально… и красиво, я постоянно думаю о тебе и о курицах, шутка, шутка… ну так как насчет Мэри Лу? отлично, здорово, только предупреди ее, что это очень вежливый тип. умный, скромный и все такое… о, это мой дальний родственник, кузен… из Мэриленда… что? да господи, у меня мощная и влиятельная семья!., серьезно? да не смеши меня, короче, он приехал, закончил свои дела и сегодня свободен, нет, естественно, он не женат! ну почему я вру? нет, все это время я думал о тебе – этот ниспадающий поясок, – я понимаю, что сейчас скажу банальность, но это класс, ты – высший класс, что шумит? радио и калорифер, сходить куда-нибудь на Стрипе? да ну, там одни пацаны желторотые кучкуются, может, лучше просто прихвачу банку с собой? ладно, извини, нет, когда это я называл тебя старухой?., господи, ну ты же знаешь меня и мой поганый язык… нет, я позвонил бы, но меня отправили из города, сколько ему лет? тридцать два, но выглядит он моложе, получил какой-то грант, скоро летит в Европу, преподавать в Гейдельберге. да кроме шуток… так, через сколько? отлично, Шарен. увидимся, сладенькая. Мосс повесил трубку, сел и подхватил свое пиво. – у нас в запасе один час свободы, профессор. – час? – час. они должны еще попудрить свои киски и все такое, сам знаешь, как это делается. – за Джимми Давенпорта! – сказал профессор из Гарварда. – за Джимми Давенпорта! – поддержал его оператор вырубного пресса. они выпили до дна. зазвонил телефон. он сидел на полу на ковре, дернув за шнур, он стащил с тумбочки аппарат и снял трубку. – алло? – Маккаллер! – оу? – прошло уже три дня. – с чего? – с тех пор, как вы последний раз были на работе! – я строю лейденскую банку. – чего-чего? – прибор для хранения статического электричества, придуманный Канеусом в Лейдене в тысяча семьсот сорок шестом. он положил трубку и отшвырнул телефон, аппарат развалился, он прикончил очередную порцию пива и отправился просраться. обратно он вернулся, напевая: – ля-ля! ля-ля-ля-ля! ля-ля-ля-ля! уж очень ему нравился Херб А. и его «Т. Брасс», господи, что за мрачная меланхолия! – ра-да! ра-да! ра-да-да-да! он сел на ковер рядом со своей дочерью трех с половиной лет и пукнул. – эй! ты ПУКАЕШЬ! – воскликнула малышка. – я ПУКАЮ! – подтвердил он. оба посмеялись. – Фред? – обратилась девочка. – оу? – а я что-то хочу сказать. – валяй. – у мамы из попы достают какашки. – да ну? – да, всякие мужики засовывают ей в попу пальцы и выковыривают оттуда какашки. – ну зачем ты это говоришь? ты же знаешь, что этого не было. – нет, было, было! я сама видела! – принеси мне пива. – ладно. девочка выбежала из комнаты. – ра-да, – запел Фред. – ра-да-да-да! ра! РА! дочь вернулась с пивом. – дорогуша, а я тоже хочу тебе что-то сказать. – давай. – сейчас боль почти всеобъемлющая, когда она созреет до конца, я уже не смогу жить дальше. – а почему ты не такой синий, как я? – да я уже синий. – нет, почему ты не такой синий, как я и цветы? – ну, я буду стараться. – давай станцуем под «Человека из Ламанчи», – попросила девочка. он поставил «Человека из Ламанчи», и они пустились в пляс, он под шесть футов высотой, она в треть или даже в четверть от его роста, танцевали они порознь, кто во что горазд, и были очень серьезны, лишь изредка хохотали. песня закончилась. – Марти меня шлепнул, – сказала девочка. – что? – да, Марти и мама обнимались и целовались на кухне, а мне пить захотелось, я попросила Марти налить мне воды, а он не налил, тогда я заплакала, а он меня отшлепал. – принеси мне пива! – пива! пива! он встал, прошелся по комнате, поднял телефон и повесил трубку, аппарат тут же зазвонил, он поднял трубку. – мистер Маккаллер? – оу? – ваша автостраховка истекла, новая будет стоить двести сорок восемь долларов за год, оплатить вы должны заранее, у вас имеется три нарушения правил дорожного движения, каждое нарушение приравнивается к дорожно-транспортному происшествию… – брехня собачья! – что? – за аварии платите вы, за так называемые нарушения плачу я, но эти парни на своих мотоциклах, которые защищают нас от нас же самих, должны в день выписать от шестнадцати до тридцати штрафных квитанций, чтобы оплачивать себе дома, новые машины, одевать и обвешивать побрякушками своих женушек, так что не впаривайте мне всякую чушь, я больше не езжу, а машину столкнул с пирса вчера ночью, одно только жалко. – что это значит? – это значит, что жалко, я не остался в этой ебаной машине, когда она пошла ко дну. Маккаллер повесил трубку и принял от дочурки пиво. – малышка, – сказал он, – возможно, в твоей жизни будет больше хорошего, чем в моей. – я люблю тебя, Фредди, – сказала девчушка и обхватила папу, правда, ее коротенькие ручки не со- " шлись кольцом. – я раздавлю тебя! я люблю тебя! и раздавлю! – я тебя тоже люблю, малышка! – отозвался Фредди и тоже обнял свою дочь. девочка засияла вся, и если бы она была котенком, то наверняка замурлыкала бы. |