Книга Самая красивая женщина в городе, страница 37 – Чарльз Буковски

- И со мной смерть.

- Ты нам нужен, старик.

- Я подумаю, Черри.

Поэтому я объявился. Мысль эту мне подсказал Хайанс, собственноручно: мол, поскольку у Раскрытой Пизды - первая годовщина, вина, пизды, жизни и любви будет в изобилии.

Но войдя уже готовеньким и предвкушая увидеть повсюду еблю на полу и любовь галопом, я обнаружил только этих маленьких лапочек за работой. Они сильно мне напомнили - такие сутулые и унылые - тех старух, что сидели и вышивали, а я доставлял им материю, пробираясь к ним наверх в старых лифтах, полных крыс и вонючих, которые приходилось тянуть тросами вручную, лет по сто им было, старых рукодельниц, гордых, мертвых и психованных, как вся преисподняя, что вкалывали, вкалывали, чтобы кого-нибудь сделать миллионером... в Нью-Йорке, Филадельфии, Сент-Луисе.

Но вот эти, на Раскрытую Пизду, эти вкалывали без зарплаты, а Джо Хайанс тут же, грубоватый и жирный, прохаживался взад-вперед за их спинами, заложив руки за спину, надзирая, чтобы каждый доброволец выполнял (выполняла) свои обязанности как полагается и точно.

- Хайанс! Хайанс, грязный ты хуесос! - заорал я, войдя. Работорговлю тут развел, ах ты паршивый рыготный Саймон Легри [22] ! От легавых, да от Вашингтона справедливости требуешь, а сам - поганейшая свинья из них всех! Ты Гитлер стократно, сволочь ты рабовладельческая! Пишешь о жестокостях и сам же их преумножаешь! Ты кого, к ебеням, обмануть хочешь, паскудина? Ты кем, к ебеням, себя считаешь?

К счастью для Хайанса, остальной персонал уже достаточно ко мне притерпелся: они считали, что все, что я говорю, - сплошные глупости, а Сам Хайанс - олицетворение Истины.

Сам Хайанс вошел и вложил мне в руку скрепкосшиватель.

- Садись, - сказал он. - Мы пытаемся увеличить тираж. Просто садись и цепляй вот такую зеленую листовку к каждому номеру. Мы рассылаем остаток тиража потенциальным подписчикам...

Старый добрый Любовничек Свободы Хайанс - разбрасывает свое говно методами большого бизнеса. Самому себе мозги промыл.

Наконец, он подошел и взял у меня сшиватель.

- Ты недостаточно быстро их подкалываешь.

- Еб твою мать, падла. Да тут повсюду шампанское должно было литься. А я вместо этого скрепки жру...

- Эй, Эдди!

Он подозвал еще одного крепостного - худощекого, проволокорукого, скуднолицего.

Бедный Эдди голодал. Во имя Цели голодали все. Кроме Хайанса и его жены: те жили в двухэтажном доме и обучали одного из своих детей в частной школе, а кроме того в Кливленде жил старый Папуля, чуть ли не главный жмурик Торговца Равнин, у которого денег было больше, чем чего бы то ни было остального.

И вот Хайанс меня выгнал, а еще выгнал одного парня с маленьким пропеллером на тюбетейке, кажется, его Симпатягой Доком Стэнли звали, а также женщину Симпатяги Дока, и мы втроем без лишнего кипежа свалили через заднюю дверь, припивая из бутылочки дешевого винца, а нам вслед несся голос Джо Хайанса:

- И убирайтесь отсюда вон, и чтоб никто из вас сюда больше вообще никогда рыла не казал, но к тебе это не относится, Буковски!

Бедный ебилка, он знал, чем жива его газетка...

Потом грянул еще один рейд полиции. На сей раз - за то, что напечатали фотографию женской пизды. Хайанса, как обычно, перемкнуло. Ему хотелось вздуть тираж во что бы то ни стало - и в то же время прикочить газету и свалить.

Тиски, которые он не мог нормально разжать, и они смыкались все туже и туже.

Газета, казалось, интересовала только тех, кто работал за так или за тридцать пять долларов в неделю. Тем не менее, Хайансу удалось закадрить пару молоденьких доброволок, поэтому время прошло не напрасно.

- Почему б тебе не бросить свою паршивую работу и не перейти работать к нам? - спросил меня Хайанс.

- Сколько?

- Сорок пять долларов в неделю. Включая сюда твою колонку. Также вечерами по средам будешь развозить газету по ящикам, машина твоя, я плачу за бензин, и будешь писать по особым заданиям, пятница и суббота выходные.

- Я подумаю.

Из Кливленда приехал предок Хайанса. Мы вместе нарезались у Хайанса дома. И Хайанс, и Черри, казалось, очень недовольны Папулей. А Папуля лакал виски только так. Трава? Увольте. Я виски тоже лакал будь здоров. Мы пили всю ночь.

- Так, значит, убрать Свободную Прессу можно вот как: разбомбить их киоски, выгнать газетчиков с улиц, пару черепов проломить. Так мы в старину и поступали.

Башли у меня есть. Могу нанять несколько громил, настоящих архаровцев. Вот Буковски можем нанять.

- Черт бы вас побрал! - завопил Хайанс. - Я не желаю слышать такое дерьмо, понятно?

Папуля меня спросил:

- Что ты думаешь насчет моей идеи, Буковски?

- Я думаю, это хорошая мысль. Передай-ка сюда бутылочку.

- Буковски - ненормальный! - вопил Джо Хайанс.

- Ты же печатаешь его колонку, - возразил Папуля.

- Он лучший писатель в Калифорнии, - ответил молодой Хайанс.

- Лучший ненормальный писатель Калифорнии, - поправил его я.

- Сын, - продолжал Папуля, - у меня есть все эти деньги. Я хочу поддержать твою газету. Для этого надо только проломить несколько...

- Нет. Нет. Нет! - вопил Джо Хайанс. - Я этого не потерплю! - И он выбежал из дома. Замечательный все-таки человек Джо Хайанс. Убежал из дома. Я потянулся за следующим стаканом и сообщил Черри, что сейчас выебу ее, прислонив к книжному шкафу. Папуля сказал, что будет секундантом. Черри крыла нас почем зря, пока Джо Хайанс улепетывал вниз по улице вместе со своей душой...

Газета худо-бедно продолжала выходить раз в неделю. Потом начался процесс по поводу фотографии женской пизды.

Прокурор спросил Хайанса:

- Вы бы стали возражать против орального совокупления на ступеньках Городской Ратуши?

- Нет, - ответил Джо, - но я, вероятно, остановил бы движение.

Ох, Джо, подумал я, это ты прощелкал! Надо было сказать: "Я бы предпочел оральное совокупление внутри Городской Ратуши, где оно обычно и происходит."

Когда судья спросил адвоката Хайанса, в чем смысл фотографии женского полового органа, адвокат Хайанса ответил:

- Ну, вот такая вот она. Такая она обычно и бывает, папаша.

Они проиграли дело, разумеется, и подали апелляцию на новое слушание.

- Это наезд, - объяснял Джо Хайанс нескольким разрозненным репортерам, столпившимся вокруг. - Простой полицейский наезд.

Светоч интеллекта - Джо Хайанс...