Книга Цирк мертвецов, страница 47 – Джон Кей

Мелани сидела рядом Джином в тени трибуны под будкой комментатора. Напряжённость таяла, она медленно и старательно отвечала на его вопросы до тех пор, пока не прозвонил звонок и ребята из первой смены не стали собираться на травяном поле. В течение этого часа Мелани узнала, что Джин говорил с Джоан Рейнольде, её соседкой, которая жила этажом ниже в особняке Аргил.

— Она рассказала, что ты состоишь в организации «Анонимных алкоголиков». Я посетил несколько встреч «Анонимных алкоголиков» в Голливуде, — сказал Джин. — Я сказал, что мы с тобой старые приятели и…

— В общем, солгал. Выдал себя за алкоголика и выведал моё местожительство.

— Ну, можно и так сказать.

— Джин, как тебе не стыдно? Прикинулся алкоголиком. Джин кивнул:

— Ты права, извини.

Она не приняла его извинений:

— Что-то ты не выглядишь виноватым.

— Нет. Мне и в самом деле стыдно. Встречи «Анонимных алкоголиков» должны быть чистыми. Я поступил неправильно и даже волновался из-за этого.

— Ты поэтому вчера ушёл со встречи так рано?

— Да.

— Мне не показалось, что ты вообще хоть из-за чего-то волновался. Еще мне показалось, что я тебе понравилась.

Если уж мы договорились быть честными, то и ты мне нравишься.

Джин затушил сигарету. Боковым зрением он увидел, что она понимающе улыбнулась ему. Она была стройной, загоревшей и выглядела намного симпатичнее, чем он предполагал, но он знал, что роман с ней был абсолютно невозможен. Он занимался делом и всегда четко разграничивал работу и свои личные чувства, сколь сильно бы он ни заводился.

— Почему ты передумал? — тем же утром, несколько позже, спросила Мелани Джина. Он обнаружил, что лежит на её фланелевых простынях и обнимает её за плечо; вот так просто, без усилий они прошли путь от знакомства до постели меньше чем за три часа. — Ты думал, что получишь больше информации, если трахнешь меня?

— Никогда об этом не думал.

— О, пожалуйста, только не надо. Ты думал о том, как бы заняться со мной сексом, всё утро.

— С чего ты это взяла?

— Потому что ты парень, — прошептала Мелани и легко поцеловала его в шею. — Вот почему. И это произошло, — сказала она. — Как только я пригласила тебя на чашку кофе, ты моментально пришёл в игривое настроение, а твой член возбудился — вот как сейчас. Но поскольку ты был здесь по делу, ты не хотел думать ни о чём другом и постарался не думать о пизде, особенно о моей пизде. Так?

— Очень похоже.

Мелани улыбнулась и уселась на Джина, играя своими грудями.

— Но затем передумал и стал думать о них. Не так ли?

— Ну, может, я разок-другой и подумал о твоей груди.

— И ты просто умирал от желания их потрогать, вот так, как я сейчас, — сказала Мелани и, после того как он вошёл в неё, продолжила: — Эх, какая же я всё-таки потаскушка.

— Непьющая потаскушка. Звучит как противопоставление.

— Ты удивился?

— Можно я спрошу тебя кое о чём? — сказал Джин и дотронулся до сё сосков, которые твердели под сто пальцами. — Ты трахалась с Бобби Фуллером?

Глаза Мелани вспыхнули, но выражение лица осталось прежним.

— Мне было интересно, когда снова начнётся игра в вопросы-ответы.

— Не хотел застать тебя врасплох.

— Нет, именно это ты и хотел сделать. Но я думала, что до этого ты ещё раз доведёшь меня до оргазма.

— Готов поспорить, что ты трахалась с ним.

— Прекрати, Джин.

— Но…

Мелани зажала Джину рукой рот. За секунду до оргазма она дважды ударила себя кулаком в грудь, чуть откинулась назад, закрыла глаза и:

— Нет, — кончая, закричала она в потолок. — Я не трахалась с Бобби Фуллером!

Пока Мелани пела в душе, Джин позвонил от неё домой в Лос-Анджелес. Автоответчик проинформировал его о том, что ему звонили два раза и не оставляли сообщений и что у него было сообщение от Карла Риза, который дважды осторожно, но уверенно произнёс его имя. Джин повесил трубку, перекатился к зашторенному окну и раздвинул занавески. Внизу женщина средних лет с длинными стройными ногами загорала у кромки бассейна, рядом с ней, втирая в её медную кожу детское масло, сидел печальный человек тех же лет в розовой рубашке с короткими рукавами и в шортах.

— Всё суёшь нос в чужие дела? — Мелани вернулась в комнату, её волосы были ещё влажными, и вода стекала вниз по её животу к тёмному треугольнику между её бёдер. — Кто там? Пара моделей без лифчиков?

— Если бы.

— Ах, ясно. Тебе было мало.

Джин отпустил шторы и сел в ротанговое кресло возле кровати. Улыбаясь, Мелани застегнула лифчик, исчезла в гардеробной и через секунду появилась в кремовой блузке с логотипом «Дезерт-Инн», вышитым над карманом. Она быстро наклонилась, натянула облегающие штаны и повернулась к Джину, попросив его застегнуть молнию. Сделав это, он спросил, когда начинается её смена.

— В десять.

— А потом?

— Перекушу. Может быть, я успею на позднюю встречу «Анонимных алкоголиков» в городе.

Джин встал и наблюдал за тем, как Мелани расчёсывает волосы, стоя перед высоким зеркалом. Он обнял её за талию, она провела рукой по его паху, их глаза встретились в зеркале. Она внимательно посмотрела не него. Джин сказал:

— Мы так и не поговорили по-настоящему.

— Ну да. По-моему, трахаться было веселее.

— Если я останусь, ты мне ещё что-нибудь расскажешь?

Мелани высвободилась из объятий Джина. Потом положила расчёску на туалетный столик и взяла ключи от машины. Повисла неловкая пауза, потом она, слегка волнуясь, обернулась к нему.

— Я хочу кое-что тебе рассказать. Слушай внимательно, — сказала она Джину и пристально смотрела на него до тех пор, пока он не кивнул. — В девятнадцать лет у меня был отличный парень, Тед Бэбкок. Он был студентом последнего курса в университете Лос-Анджелеса. Как-то в субботу мы встретились на пляже. Я напилась тёплого пива, и мы трахались с ним той ночью. Я трахалась с ним всё лето. Той осенью Тед пошёл в юридическую школу, и мы прекратили встречаться. Это был просто летний роман. Затем он стал работать в центре города в окружной прокуратуре, и иногда его имя мелькало в «Лос-Анджелес Тайме». Он входил у группу юристов, расследовавших проникновение организованной преступности в музыкальный шоу-бизнес. Ты слушаешь меня, Джин? Джин выглядел смущённым:

— Не вижу, как это связано…

Мелани предостерегающе подняла руку, и Джин замолчал.

— Ты имеешь в виду, как это связано с тем, о чём мы говорили? Тесно связано. Знаешь, в 1964 году, за два года до смерти Бобби, меня арестовали за вождение в нетрезвом виде. Так записано в моём личном деле, которое ты уже видел. Но ты не знаешь, что мало того, что я получила статью за вождение в нетрезвом виде, в моей сумке лежало две унции отличного героина, который я распространяла в голливудских клубах, вроде «Мелоди Рум» или «Эрниз Стардаст Лаундж», героина, которым меня снабжал Карл Риз. Ты всё ещё слушаешь меня, Джин?