Книга Порнографическая поэма, страница 81 – Майкл Тернер

— Карл, не мог бы ты съездить в химчистку и забрать мое платье? Я должна заскочить к Смартам.

Он был более чем счастлив, что получил возможность съебаться отсюда.

В течение следующих пяти минут я был наедине со своими часами. Ровно в тридцать три минуты я встал, чтобы отправиться к дому Черил. Меньше чем через неделю я буду за пределами этой страны. Все завертелось в бешеном темпе.

Потом случилась очень странная вещь. Я открыл холодильник, чтобы взять орхидеи, которые заранее купил для Черил, собираясь сразу после этого выйти из дома, но услышал звонок в дверь. Открыв, я увидел на пороге не кого иного, как двух копов в штатском — тех самых двух копов, которые выдворили меня из «Венеры» полтора года назад. Они спросили, я ли такой-то, и я ответил, что да. Тогда они представились: следователи Риз и Браун — и попросили разрешения войти. Я последовал за ними в гостиную, вспоминая, какими правами обладаю по закону. Риз предложил сесть, но я остался стоять. Браун отпустил какую-то остроту по поводу моего смокинга и, прежде чем я успел ответить, сообщил мне, что я вляпался в большое дерьмо. Я спросил, в чем дело, но он ответил другой шуткой насчет моего пиджака. Риз вытащил из своего портфеля папку. На папке стояло мое имя.

— Эй вы, — наехал я на них, — или арестуйте меня, или валите отсюда немедленно. Вы не имеете права вторгаться в мой дом таким образом.

События сегодняшнего дня положительно выбивали меня из колеи. Я потребовал у копов показать их удостоверения, ордер на арест или что там у них есть. Затем заявил, что не буду с ними говорить без адвоката. Браун смерил меня взглядом.

— Кто ваш адвокат?

Я выдумал какое-то имя. Риз раскрыл папку и записал названное мной имя. Засунув ручку в карман, он поднял на меня глаза.

— Боюсь, я должен согласиться с коллегой Брауном, — произнес он бесстрастным голосом, глядя мне прямо в глаза. — Этот смокинг — самое большое преступление, какое я когда-либо видел.

Браун хихикнул. Риз в ответ и глазом не моргнул. Он определенно производил впечатление серьезного и честного человека.

Странная игра. Я ущипнул себя. «Это сон, это сон, это сон», — повторял я про себя. Риз открыл папку где-то на середине и жестом пригласил меня сесть напротив. На этот раз я сел.

— Знаете ли вы этого человека? — спросил он, показывая мне фотографию спящего Робина Лока.

— Да, — ответил я.

— Его имя, пожалуйста, — подал голос Браун.

— Его зовут Робин Лок.

— Когда вы видели его последний раз? — спросил Риз.

Я задумался, пытаясь вспомнить.

— Приблизительно в канун Рождества семьдесят восьмого года, — ответил я наконец.

— Известно ли вам что-нибудь о его исчезновении? — задал вопрос Браун.

Я отрицательно покачал головой.

— Я слышал, что он в «Детоксе» [61] — сказал я.

— Кто сказал вам, что он в «Детоксе»?

— Марк Болан, — назвал я первое пришедшее на ум имя.

— Кто это? — спросил Риз.

— Певец, — ответил я.

Риз так и записал: «Марк Болан, певец».

— Можете ли вы сказать, где встречались с этим мистером Боланом? — спросил Браун.

— Он мертв, — ответил я.

Риз записал «мертв» в скобках после имени Болана и закрыл папку. Повернувшись ко мне, он сказал:

— У нас плохие новости — мистер Лок тоже мертв.

Каким-то непостижимым образом я уже знал это. Так же, как знал и то, что этот визит имеет большее отношение к Флинну, нежели к Робину. Я проверил свое состояние: я по-прежнему был зол. И это подстегнуло меня. Я ненавидел себя за то, что мое горе по Робину так быстро уступило место страху перед Флинном. И я ненавидел Флинна.

Следующие двадцать две минуты Риз и Браун говорили об убийце. Хотя они ни разу не упомянули имени подозреваемого, я прекрасно понимал, кого они имеют в виду.

— Нам нужна твоя помощь, сынок. Мы собираемся накрыть этого парня, — сказал Риз, убирая папку в портфель.

— Так что просим вас в понедельник первым делом приехать к нам в управление и сообщить все, что вы знаете о Роберте Локе, — подхватил Браун.

— Мы собирались предложить вам сделать это сегодня, — добавил Риз, вставая и поправляя брюки. — Но поскольку у вас выпускной вечер, не будем его портить.

— Эх, да, — вздохнул Браун, поправляя свои, — выпускной вечер после окончания школы бывает один раз в жизни.

Я открыл дверь, и детективы вышли на солнце.

— Кроме того, — сказал в качестве последнего аккорда Риз, — нам было бы жаль, если бы такой прекрасный смокинг пришлось оставить дома.

Блядь, я не верил своим ушам. На этот раз они оба смеялись.

— Выяснили ли вы, что все-таки случилось с отправленной вами на проявку пленкой?

— Да, в конечном счете.

Я взглянул на часы. Конечно, я опоздал. Я подождал, пока Риз и Браун завернут на Валли-драйв и скроются из виду, потом схватил орхидеи и понесся вниз по ступеням. По лестнице как раз поднимался Карл. Он нес для матери платье, которое она собиралась надеть на мой выпускной вечер.

— Очень мило, а? — просюсюкал он, разворачивая платье и показывая его мне.

— Да, Карл. А теперь, пожалуйста, не мог бы ты убрать с дороги свой ебаный автомобиль?

Карл сменил тон. Он вытащил из кармана ключи от своей машины и протянул мне: «Вот, возьми лучше „кэдди“ [62] . Не хочешь же ты сегодня показаться на людях с этим куском говна, на котором все еще ездит твоя мать?»

— Какая, на хуй, мне разница? — подумал я. — После всего, что случилось.

— Как прошел выпускной вечер?

— Глупо.

— О чем вы говорили с Черил?

— Ни о чем.

— Обсуждали ли вы прощальную речь, которую должны были сказать на вечере?

— Черил объяснила мне, почему именно мне досталась эта честь.

— Она сказала, это был розыгрыш.

— Именно так.

— Она сказала, выпускники подумали, что выбрать вас будет очень забавно.

— Вы правы. Она заявила, будто все считают меня психопатом.

— У вас действительно была репутация человека непредсказуемого.