Онлайн книга «Летучий Голландец»
|
— Один мой старый знакомый, еще с Брайтона… Банан все понял. Пока они летели на Кипр, а потом ждали в Никосии рейса на Барселону, Вилли успел рассказать ему не только о том, как он чуть не пришил своего отчима, но и как в его жизни появился человек, называющий себя Даниэлем. И еще он обмолвился о Белом Тапире. Когда Вилли заговорил о Белом Тапире, то голос его начал дрожать. И он странно посмотрел на Банана и на никелированный термос с ампулой. Но потом объявили рейс на Барселону, они пошли к нужному выходу, и было уже не до рассказов. А сейчас загадочный Даниэль ждал их через час. Судя по всему, это было недалеко — Вилли умерил свою прыть и лениво шел по Рамблас. Они остановились у живых скульптур — Банан так и не смог понять, кого они изображают. Затем притормозили у большой клетки с попугаями, и Вилли вдруг принялся щебетать, а попугаи недовольно хрипели в ответ, и Банан засмеялся. Вилли посмотрел на часы. Оставалось еще с полчаса, они присели за столик в первом встречном кафе, и Вилли заказал пива. Банан почувствовал, как напряжение спадает вместо этого подползает страх. Платаны все так же лениво шелестели зелеными пятипалыми листьями, а желтые медленно отрывались от ветвей и плавно падали на бульвар. Банан незаметно проверил, как держится на ремешке термос. — Пойдем! — наконец сказал ему Вилли. Банан молча кивнул. Вилли расплатился и повернул в сторону ближайшего перекрестка. Они перешли на другую сторону, Вилли внимательно смотрел по сторонам. Внезапно он остановился, потом вновь пошел — между двумя домами была узкая щель, и Вилли нырнул в нее. Банан последовал за ним. Это был жилой квартал, но первые этажи сплошь заняты офисами. Было тихо и безлюдно. Шум Рамблас остался позади, они вынырнули в ином мире. Нужный им дом был пятым по правой стороне, в здании один подъезд, возле него два чугунных фонаря и красивая скамейка. А у входа, по обе стороны от двери, висело несколько латунных и медных табличек. Вилли начал пялить на них глаза, зачем-то шевеля губами. Третья табличка слева гласила на английском: «The International Institute of Postcontact Reabilitation». — Что за хрень? — поинтересовался Банан. — Понятия не имею, — ответил Вилли, — но мне сюда! — А я? — спросил Банан. — А ты подожди, — сказал Вилли, — вот видишь, какая скамейка шикарная! Банан сел на шикарную скамейку и стал наблюдать, как Вилли нажимает кнопку домофона у нужной таблички. Вскоре дверь открылась, и МС Адамастор исчез в глубине здания. А Максим достал сигарету, прикурил и начал смотреть на асфальт. Тот был серым, почти таким же серым, как и в том городе, где он жил. Но все равно — другим, более теплым, что ли. Скоро Максиму надоело смотреть себе под ноги и он уставился на дверь. Та была плотно закрыта, внутри, на одном из этажей, находился Международный институт послеконтактной реабилитации. И никто не мог объяснить ему, что это за фигня. Банан докурил сигарету и закрыл глаза. Судя по всему, Даниэль, босс Вилли, чуть ли не президент этой фигни. Или директор. Какого только бреда не бывает в мире! Видимо, здесь реабилитируют тех, кто повстречался с пришельцами. Приводят их в норму, вновь учат общаться с людьми. Любить обычных женщин, а не чешуйчатых, и говорить на человеческих языках, а не на тех, на которых общаются… Кто? Ну эти… Хотя, может, это просто крыша, подумал Банан. Под видом межконтактной реабилитации они тут гонят героин… Или ставят какие-нибудь опыты… На Палтусе тоже ставили опыты, и Палтус пропал.. От него осталась сперма, и она сейчас в ампуле. ZZX 222. Он знает это сочетание наизусть. Только до сих пор не понимает, что ему с этим делать. Действительно — все вышло из-под контроля, а ведь тот черный чувак во сне велел ему сделать вполне определенную вещь. Вилли все еще торчит в институте. Наверное, трахает какую-нибудь чешуйчатую, каждые пятнадцать минут у Вилли возникает желание кого-нибудь трахнуть… А сам он так и не трахнул Марго, хотя она этого хотела… Интересно, выплыла она или нет? Скорее всего, что да, такая женщина не может утонуть… Как их называет Вилли? Чиксы? Клевая чикса с крутым набором гамет… Ему надо было взять шприц, надеть перчатки, широко раздвинуть ей ноги и оплодотворить. Влить содержимое ампулы между ног Марго. И она бы понесла, была бы сейчас беременна ребенком Палтуса. А потом родила, и что бы он стал делать? Банан чувствует, что засыпает, солнце все еще жжет, хотя и не так сильно, как днем. Уже шестой час, скоро начнет смеркаться — к восьми должно стать совсем темно, интересно, выползет ли Вилли до этого времени? С утра было безумное напряжение, а сейчас странный, чуть ли не абсолютный покой. Наверное, к смерти… Смерть нашла его в Барселоне. В городе, где хочется жить… Ему больше нигде так не хотелось жить, как сегодня в Барселоне. Только, наверное, это была бы совсем другая жизнь… Тогда он действительно был бы Рикардо Фуэнтесом. Или — Исидро Тамайо, Вилли на этого Исидро со своей рожей не тянет… Где же Вилли? Уже седьмой час, Вилли надолго застрял у таинственного Даниэля. Глаза совсем не смотрят, Банан засыпает, и ему ничего не снится. Он спит крепко и безмятежно. Улица пуста, отчего-то по ней никто не ходит. Точнее — почти никто, но редкие прохожие не обращают на Банана никакого внимания. Дверь из подъезда открывается, на улицу выходит Вилли. Он молчит и таинственно улыбается. Банан спит и все так же не видит снов. Вилли делает странный круг и подходит к нему сзади. |