Книга Боцман. Спасите наши души!, страница 53 – Сергей Зверев

Грифитс включил связь.

— Да, я слушаю, — сказал он.

На экране появилось изображение. Камера смотрела мимо человека. Все, что можно было различить, — это кусок потолка и стены. Из динамиков зазвучал голос.

— Надо снова встретиться. Я хотел бы…

Джон нервно обернулся, в каюту вновь вошла Кэт. Она сделала это чрезвычайно тихо, указательный палец прижимала к губам. Компьютер стоял так, что в поле зрения камеры журналистка не попадала.

— Что-то не так? — прозвучало из динамиков.

— Нет, все в порядке, просто мне показалось, что я не закрыл дверь, — отведя руку в сторону, Грифитс погрозил Кэт кулаком, мол, не уберешься, плохо будет.

Но женщины любопытнее мужчин, к тому же Кэтрин надоели секреты Джона. Она справедливо полагала, что тот где-то нашел подработку и не делится с ней ни деньгами, ни информацией. Журналистка присела на край кровати и вся обратилась в слух.

— Меня интересуют записи того, как вы с профессором Файезом искали подземный тоннель, — прозвучал из динамиков голос.

— На канале уже в курсе того, что мы сняли. Так что эксклюзива у вас не будет, — тут же вставил Джон.

— Я не говорил об эксклюзиве. Меня интересуют сами записи и еще то, что вы сняли во время боя. Заплачу, как обычно. Ты согласен? Встреча на прежнем месте, в прежнее время. Успеешь?

— Успею, — пообещал Грифитс.

— И еще, — проговорил инкогнито. — Ты просил меня организовать интервью с адмиралом Исмаилем. Он дал согласие встретиться с тобой. Так что прихвати камеру.

Кэт чрезвычайно оживилась и стала подавать Джону знаки. Грифитс сказал:

— На интервью я приеду не один. Для этого потребуется взять мою напарницу — журналистку. Она будет говорить с Исмаилем.

Кэт показала Грифитсу оттопыренный большой палец, мол, правильно поступаешь. После короткого молчания из динамиков донеслось:

— Хорошо, приезжайте вместе. Но для твоей напарницы правила такие же, как и для тебя.

— Понял, до встречи.

— До скорой встречи.

Связь прервалась. Грифитс повернулся к журналистке, на его лице было недовольное выражение.

— Ты чего? — повела плечами женщина. — Меня страшным лицом не испугаешь.

— Какого черта ты приперлась? Я же сказал тебе выйти.

— Я вышла.

— Но потом вернулась.

— Ты не сказал, сколько мне ждать.

— Но ты же все прекрасно поняла, а теперь строишь из себя дурочку. Лезешь не в свои дела.

— А еще ты сказал, что будешь говорить с женщиной, — ухмыльнулась Кэт. — Знаю я таких женщин — бородатая и с автоматом. Оказывается, ты у меня за спиной материалами съемок приторговываешь. — Журналистка покачала пальцем под самым носом у Грифитса.

— Раньше я продавал то, что делал без тебя, — не совсем честно признался Джон. — Теперь поступило и новое предложение, я бы с тобой обязательно поделился. По-честному поделился бы.

— А ты говоришь, что я зря вошла. Чуяла, ты мне изменяешь в финансовом плане, а это куда хуже, чем в сексуальном. Ладно, я пошла, сделаю прическу. Надо хорошо выглядеть в кадре. Мы будем первыми, кто сделает интервью с адмиралом Исмаилем после покушения на него.

— Сделаешь прическу по дороге — на яхте. Все равно ветром волосы растреплет. Собирайся, а я буду ждать тебя на палубе. Поторопись. Этот человек ждать не любит.

Кэт манерно повела плечами и «испарилась», чтобы снова возникнуть уже в строгом платье на палубе. Макияж тоже наложила скромный.

— Как я тебе? — спросила она.

— Стерву, как ни одевай, она все равно стервой выглядит.

— Это для меня комплимент. Каждая журналистка должна быть не только стервой, а вдобавок прожженной стервой. Таких зрители любят. Особенно мужчины.

— Не сильно рассчитывай на успех с интервью. Адмирал во многом уже отыгранная карта. На первые номера мы с ним в эфире не вырвемся.

— Я раскручу его на откровенный разговор. Если подмонтировать интервью к нашим съемкам в горах, то выскочим вперед. Кстати, сколько нам заплатят за запись? Ты уже перегнал материал?

— Кэт, я профессионал, я все уже сделал. Заплатят не нам, а мне, я просто с тобой поделюсь. И прошу тебя, не будь такой болтливой с покупателем. Он этого очень не любит. Он даже не хочет, чтобы я видел его лицо.

— Интересно, — проворковала Кэт. — Ты даже не представляешь себе, кто это?

— И не хочу представлять. Достаточно того, что он исправно платит.

Яхта изящно обошла плавучий госпиталь и взяла курс на Латакию. На этот раз Грифитс не стал ставить парус, шел, используя двигатель. Острый нос яхты резал волны, золотился в лучах солнца лакированный деревянный настил.

Оператор и журналистка сидели на палубе за небольшим раскладным столиком. Под маленькой кофеваркой горела спиртовка. Вода закипела, зашипел пар. Кэтрин разлила напиток по чашечкам.

— Кофе, это единственное, что ты умеешь готовить, — сказал Грифитс.

— А я и не претендую на звание повара высокого класса. Я умею делать не так уж много вещей. Но все, что делаю, делаю великолепно.

— Намекаешь на секс? — Джон пригубил кофе.

Кэтрин не ответила на его вопрос, вместо этого озабоченно проговорила:

— Тебя не беспокоит то, что наши новые знакомые дружно исчезли с плавучего госпиталя и не собираются больше выходить с нами на связь?

— Они просто не хотят с нами больше сотрудничать, вот и свалили, чтобы ничего не объяснять.

— Может, ты и прав.

— Не «может», а «точно».

Кэтрин задумчиво стала стучать пальчиками по столу, словно набирала текст на невидимой компьютерной клавиатуре.

— Вопросы адмиралу сочиняешь? — догадался Грифитс.

— И это тоже.

— Каким же будет первый вопрос?

Кэт улыбнулась.

— Первый и все последующие вопросы должны быть провокационными. Как думаешь, адмирал-перебежчик не сильно обидится, если я спрошу его примерно о следующем: мол, ходят слухи, что это вы руководите сплавом морских мин, и что вы скажете по этому поводу?

— Такие слухи в самом деле циркулируют? — удивился Грифитс.

— Нет, — засмеялась Кэт. — Но, если сопоставить два факта, то можно прийти и к такому парадоксальному решению.

— Какие такие факты?

— Мины появились вскоре после того, как адмирал переметнулся к повстанцам.

— У тебя и фантазия. Я думаю, он сразу же станет вспоминать о кознях недругов, желающих очернить его честное имя и благородные намерения. У высоких чинов язык без костей и хорошо подвешен, а в запасе всегда найдется сотня штампов, позволяющих не информировать зрителя, а шифровать пустоту. Кстати, тебе уже пора вплотную заняться прической. Скоро придем в Латакию.