Онлайн книга «Майор из Варшавы»
|
Меланюк ловко уклонился от прямого ответа. Он хорошо знал, зачем идет к пану Длугому, но посвящать Пилюка в свои дела вовсе не собирался. Наоборот, тайной целью Петра стало подчинить «Кобзу» себе, а то еще не хватало и в самом деле превратиться в исполнителя Пилюковых «наказив». Впрочем, судя по всему Пилюк уже сделал нужные выводы. Человек, имеющий прямой контакт с немецким начальством, ценен сам по себе, а уж такому мужлану, как Петро, готовому буквально смотреть в рот «пану референту», и вообще цены нет! В общем, «Кобза» стал настолько любезен, что проводил Петра почти до квартиры Длугого. Герр гауптман отворил двери сам. Входя в переднюю, Меланюк про себя усмехнулся: наверняка «друже Кобза» сейчас подглядывает за ним в какую-нибудь щелочку. Вот пускай и видит, как почтительно встречает Петра немец. На самом деле, приказа Длугого являться к нему на квартиру Меланюк не имел. Просто так случилось, что в конторе Ланддинста гауптмана не было, и, разузнав, где его найти, Петро решил, что стоит рискнуть. При виде Меланюка Длугий ухмыльнулся. Захлопнув дверь, он оглядел Петра с головы до ног и спросил: — Ну чего пришел? Только не докладывай мне, что паны националисты нами недовольны, я это знаю. Пускай сначала на деле докажут, а то пока лишь обещать мастера… — Ни, я перепрошую, я не в тий справи… — Меланюк замялся. — Ах, не в той… — Длугий насмешливо задрал бровь. — А может, ты за своего дружка «Кобзу» похлопотать пришел, а? Кстати, как он? — Непогано. Я чув як пан референт перед полоненими виступав… — Ну и они «начхали пану референту в пику», так? — Гауптман коротко хохотнул и, не дожидаясь ответа, закончил: — Пусть спасибо скажет, что из того золота к нему ничего не прилипло. — Какого золота? — Петро недоуменно посмотрел на Длугого. — Ах да, ты не знаешь, — «герр гауптман» зачем-то почесал себя за ухом. — «Паны провидныки» золото у евреев изъяли, себе прикарманили, а мы их того… Длугий оборвал себя на полуслове, шутовская ухмылка исчезла, и он холодными немигающими глазами уставился на Петра. — Ну?.. — Герр гауптман! — Меланюк понял, что Длугий кончил валять дурака, и подобрался. — Я взнав дещо про той самолет, що вы казалы… — Узнал? — Длугий недоверчиво посмотрел на Петра. — И где он? — Там, за збаражским лисом, биля озера, здається де колысь торф брали. Там один мужик бачив, як литак нибы за озеро впав. Я його добре попытав. Вин каже, спочатку еден «мотур» став, а потим вже другий. Я його шукати послав, а сам скорише сюди. — Что? Озеро «С»? Ах ты ж… — и герр гауптман явственно, со знанием дела, выматерился по-русски в три этажа… * * * Сжав ладонями голову, пан Казимир тупо смотрел перед собой. Расплывающееся пятно аккумуляторной лампочки тускло желтело в углу бункера, а нервно вышагивающий по бункеру поручик Мышлаевский воспринимался майором только как периодическое исчезновение световых бликов на обшивке лодки. Решение не приходило. Мужик-соглядатай все еще сидел под арестом, и пан Казимир не знал, как ему поступить. Конечно, если бы вопрос состоял только в том, чтобы незаметно исчезнуть, то никаких проблем бы не возникало, но чтобы вот так бросить все… До сих пор, на что-то надеясь, они выжидали, и вот отпущенное время кончилось. Усилием воли майор вернул предметам четкость и, повернув голову, уперся взглядом в поручика Вукса, молчаливым истуканом сидевшего прямо под лампочкой. — Владек… — тихо спросил пан Казимир. — А тебе не кажется, что мужик наш не совсем то? Может, он того, врет и сейчас нас уже… Майор сделал красноречивый жест, как бы хватая кого-то за шиворот. Вукс немного подумал и возразил: — Не думаю. Я его допросил, и потом, дозоры посланы… — Да, да… — пан Казимир кивнул, и лампочка перед его глазами, теряя очертания, снова расплылась. Конечно, Вукс прав, и какое-то время у них еще есть. Все так, если б не эта радиограмма. Даже сейчас пану Казимиру казалось, что сквозь сукно он ощущает холодок, идущий от лежащего у него в кармане листка… Дверь хлопнула, и, спросив разрешения, в бункер спустился поручик Рыбчинский в сопровождении летчиков. Они явно хотели узнать ответ на радиозапрос, но пан Казимир встретил их вопросом. — Ну как, тихо? — Все тихо… — поручик Рыбчинский приложил пальцы к мятой конфедератке. — Я сам только что обошел все дозоры. — Хорошо… Пан Казимир погрузился в молчание, и тогда, не выдержав, инженер-капитан сделал шаг вперед: — Пан майор, позвольте узнать, как Лондон? — Лондон? — глухо отозвался пан Казимир. — А никак… — Как так, никак? — нервы инженер-капитана были натянуты до предела, и он мгновенно сорвался: — А что тогда? Москва?.. Скажите мне, где она эта Москва? Русофильство пана майора должно иметь предел! Сюда вот-вот заявятся немцы! Нет, мы все категорически требуем отправить нас в Лондон. Мы хотим воевать! — Что касается летчиков, я хоть сейчас… — Пан Казимир остался невозмутимым. — Тут только одна трудность… Пан Казимир полез в карман, достал смятый лист бумаги и протянул его инженеру. — Это последняя радиограмма. Прошу вас. Читайте вслух. Инженер пробежал текст глазами и только потом громко повторил: — Считать риск полета оправданным только в случае включения в группу инженера Брониславского. Бортинженер свернул листок и посмотрел на пана Казимира. — Прошу меня извинить… — Позвольте, пан майор… — вмешался первый пилот. — Мы отдаем себе отчет, что из-за трех летчиков никто самолет посылать не будет, но что мешает выполнить условие? — Все… — пан Казимир посмотрел на Вукса и Мышлаевского. — Вы это знаете, подтвердите… — Инженер Брониславский погиб, — отозвался Вукс. Летчики переглянулись между собой, и в бункере повисла тяжелая тишина, которую резко оборвал пан Казимир. — Панове, нам надо решить, как быть дальше! — Разрешите мне, пан майор? — выступил вперед Мышлаевский. — Прошу, — кивнул пан Казимир. — Я считаю, просто уйти отсюда мы не можем. Взрывчатки у нас достаточно. Предлагаю все взорвать и поменять дислокацию. — Позвольте… — Вукс по-школярски поднял два пальца. — Я считаю, что у нас есть шанс прояснить обстановку. — Как? — оживился пан Казимир. — Я выяснил, что этот самый Меланюк — всего лишь маленький полицейский чин, и самолет его просто так интересовать не может. За ним кто-то стоит. — Это и так ясно! — вставил реплику Мышлаевский. — Я предлагаю… — Вукс оставил его слова без внимания. — Использовать нашего пленника. |