Книга Неизвестная война, страница 97 – Отто Скорцени

Декабрь 1944 года. Немецкое контрнаступление в Арденнах на несколько недель приостановило наступление союзников на рейх. Это была последняя попытка повернуть ход событий.

Немецкая взрывающаяся моторная лодка первой версии, сделанная по образцу итальянских моторок «МТМ». Подразделение Скорцени использовало лодки этого типа в своих действиях, в частности, на Балканах. При приближении к цели, до взрыва заряда, пилоты прыгали в воду.

Самоходная мортира «Тор», которую обергруппенфюрер СС Эрих фон дем Бах-Зелевски намеревался использовать в Будапеште для обстрела Замковой Горы.

Отто Скорцени с миссией в Будапеште в сопровождении своих подчиненных: начальника штаба специального подразделения «Фриденталь» хауптштурмфюрера СС Адриана фон Фелкерсама (в центре) и унтерштурмфюрера СС Вальтера Гирга (первый справа),

Немецкий танк «Тигр II» на улицах Будапешта в октябре 1944 года во время операции «Фауст-патрон», проведенной Скорцени.

Адмирал Миклош Хорти присоединился к антикоминтерновскому пакту. После попытки договориться с союзниками он был отстранен от власти немцами и интернирован в рейх.

Отто Скорцени в нюрнбергской тюрьме. Суд оправдал его от выдвинутых против него обвинений. Американский прокурор Альберт Розенберг позже назвал его самым опасным человеком в Европе. Затем Скорцени был арестован немецкими властями, однако совершил побег из тюрьмы в городе Дармштадте. Поселился в Испании. Умер в 1975 году в Мадриде.

18 февраля 1944 года немецкая политическая разведка была объединена с армейской. Некоторые агенты Канариса оказались явными предателями, они были разоблачены как двойные агенты, сам он был отправлен в отставку. Однако Кейтель сделал адмирала начальником специального штаба по «делам хозяйственной войны», располагавшегося в Эйхе вблизи Потсдама. Шелленберг, остававшийся руководителем VI управления РСХА, получил в наследство Абвер. Его переименовали в Amt Мил. [198]

Лицо Шелленберга было зеленоватого цвета. На его письменном столе лежал револьвер. В апокрифических «Мемуарах» он написал, что у него в письменном столе был установлен пулемет, приводимый в действие педалью. Одно нажатие — и посетитель падает как подкошенный. Я никогда не видел этого механизма у Шелленберга, но не это главное.

— Если они сюда придут, — сказал он, — я смогу защититься. Легко им меня не взять.

— До такой степени вам кто-то угрожает?

— Скорцени, ситуация очень серьезная. Я приказал раздать автоматы всему мужскому персоналу. Мы будем защищаться до конца.

— Послушайте меня, — сказал я. — Ваш приказ мне кажется очень неосторожным. Эти люди не умеют пользоваться огнестрельным оружием и в экстренной ситуации поубивают друг друга. Я только что отослал в подвал одного из ваших унтер-офицеров, державшего автомат, как зонтик.

Тогда Шелленберг сказал мне, что центр заговора находится в резиденции руководства войсками запаса на Бендлер-штрассе. Он спросил, могу ли я вызвать одну из моих рот с целью «обеспечения нашей защиты».

— Ну, конечно же! У меня действительно диссоциация, ведь я должен был сразу же об этом подумать. Мой батальон уже готов к выдвижению. Я хотел бы только знать, кто наш противник?

— Я вам говорю, что козни строят на Бендлерштрассе. Это заговор. Их ничто не остановит!

— О ком речь? Кто строит козни против кого?

— Мне кажется, что они готовятся к путчу, по улицам снуют танки. Танки, Скорцени, вы отдаете себе отчет?!

— Пожалуйста, успокойтесь, оберфюрер. До появления моих людей я наведу справки.

Было примерно 19.00. По телефону я приказал Фелкерсаму немедленно прислать одну роту под командованием хауптштурмфюрера Фукера на Беркерштрассе. Командир роты должен был выполнять только мои приказы. Сам Фелкерсам и оберюнкер (прапорщик) Остафель должны были прибыть ко мне, что они и выполнили за рекордно короткое время. Фелкерсам остался на Беркерштрассе, а я вышел с Остафелем, чтобы обойти правительственный квартал. Везде царила тишина.

— Пока что это опереточный путч, — сказал я Остафелю. — Поехали в танковую часть.

У меня было много друзей среди офицеров бронетанковых войск. Я также знал начальника штаба инспектората бронетанковых войск из Фербеллинер Плац, полковника Эрнста Больбринкера. Там у меня сразу же возникло чувство, что происходит что-то подозрительное. Танки из танковой школы в Вюнсдорфе, что под Берлином, были расставлены по всей ширине аллеи. Я отдал честь офицерам. Мне разрешили пройти; Больбринкер немедленно принял меня, и я заметил, что он очень взволнован. По приказу, поступившему с Бендлерштрассе, он должен был послать танки на разведку в сторону Ланквиц и казарм Лихтерфельде, где была расквартирована часть лейб-штандарте «Адольф Гитлер».

— Я ничего не понимаю, — сказал полковник. — Вы слушали радио? Покушение на нашего фюрера! […] Это неслыханно! […] Полковник Глеземер, комендант школы бронетанковых войск из Крампниц, не вернулся с Бендлерштрассе. Мне кажется, что части СС запланировали путч и произошли столкновения. Что вы об этом думаете?

— Господин полковник, — ответил я, — я имею честь принадлежать к войскам СС. Мне не верится в какой-либо заговор моих товарищей против фюрера. Я допускаю, что кто-то специально распускает эти слухи, чтобы развязать гражданскую войну и противопоставить сухопутные войска частям СС.

Полковник был удивлен.

— Гражданскую войну? Это как?