Онлайн книга «Шанс»
— Прости, но я не понимаю, что тебя смущает. — Ты не понимаешь?! — Я получаю удовольствие от общения с тобой и плачу за это. Мне не кажется это противоестественным. — А мне кажется! Если бы ты помогла мне найти работу и я сам зарабатывал, в этом не было бы ничего предосудительного. Если бы мы поженились, у меня бы не было выбора, я принял бы то, что ты даешь. Даже если бы ты просто любила меня, а я тебя — мы бы не делили ничего на твое и мое. Психологически, понимаешь! Я не могу спать с девушкой и получать от нее за это деньги. Меня это унижает. Как забавно. Выход из безвыходной ситуации, казалось бы, только недавно найден, но вот уже тягость безденежья забыта, и появились моральные проблемы. — Относись к этому проще. — Я не могу относиться к этому так, как относишься ты. Как к сделке. Удача чуть отодвинулась от стола, положила ногу на ногу. — Ты недоволен моей работой? Константин смутился. Еще бы, упрекать меня в непрофессионализме несправедливо. — Ты прекрасно справляешься со своей «работой». — Тебе свалился кирпич на голову? Облили грязью? Обсчитали в ресторане? — Нет. — Так в чем дело? Чем ты недоволен? — Ну пойми, люди так не общаются. Это ненормально!.. — Он смотрел на меня почти умоляюще. — Я знаю, почти все мои друзья были бы счастливы жить с тобой, тратить твои деньги и ни о чем не спрашивать. Играть в исцеление от неприятностей, каждый день получать новые подарки… А я… — А ты не можешь? — Мы с тобой оба отлично знаем, что я ничего не смогу тебе вернуть. — Но ты сам просил меня сделать тебя счастливым и удачливым. Я делаю. Он улыбнулся своей искренней беззащитной улыбкой, и мне стало искренне тошно в ответ. — Отлично. Все ясно. Давай поступим так. Я оставлю тебя на несколько дней, и ты подумаешь, стоит ли нам… встречаться дальше. Константин забеспокоился, подозревая, что обидел меня, должен был обидеть девушку, настойчиво в нем заинтересованную. Он вскочил, но я жестом заставил человека опуститься на прежнее место и вышел из зала. Вот теперь действительно пора задуматься, зачем он мне нужен? Какой смысл навязывать удачу тому, кто отталкивает ее обеими руками. Небольшое удовольствие — каждый день смотреть на унылую физиономию и ловить тягостные мысли о том, имеет ли он право получать удовлетворение в общении со мной. Так что стоит хорошенько подумать, надо ли возвращаться к бестолковому смертному после короткого испытательного срока. Я вышел из ресторана, все еще не меняя привлекательного женского облика, но не успел сделать и нескольких шагов. Высокий тонкий каблук одной из туфель, которые носила девушка-Удача, неожиданно подвернулся. На совершенно ровном месте. Я понял, что теряю равновесие, и не успел даже удивиться… Материальное воплощение успеха, великолепный бог Шанс сидел на холодных, жестких камнях тротуара и с изумлением рассматривал ногу, которая нестерпимо ныла в щиколотке. Вот это и есть человеческая боль? Я, конечно, знал, какая она, приходилось чувствовать через других людей, но никогда не доводилось испытывать лично. Как неприятно. Глупо! — Шанс! Что ты? Что с тобой? Ко мне подбежал испуганный Константин (увидел в окно мое нелепое падение). — Что случилось? — Нога… болит. — Я услышал в своем голосе безмерное удивление, которое должно было бы рассмешить любого нормального человека. — Наверное, ты ее подвернула… ну да. Так и есть. Это не страшно. Сейчас я вызову такси, отвезу тебя в больницу. — Нет! Никакой больницы. — Хорошо. Как скажешь. — Он озадаченно посмотрел на меня, видно, не ожидал столь резкой реакции на естественную заботу. — Тогда поедем домой… к тебе? — Нет, к тебе. — Ладно, ко мне. Давай, я помогу тебе встать. — Больно! — Потерпи немного. Он остановил машину, помог мне устроиться на заднем сиденье и всю дорогу посматривал с настороженным вниманием, как будто опасался, что я могу неожиданно упасть в обморок. Дома Константин продолжал трогательно заботиться обо мне, усадил в кресло, намазал распухшую лодыжку какой-то мазью, забинтовал, подобрал мои туфли, валяющиеся на полу, и неожиданно рассмеялся: — Знаешь, никогда бы не подумал, что ты умеешь быть слабой и беззащитной. У меня такое чувство, будто ты впервые испытываешь боль. Я промолчал, и парень понял, что меня лучше оставить в покое. Невезение невезением, а интуиция у Константина работала хорошо. Он уже спал, когда пришел Рок. Я сидел в кресле у окна, терпеливо ожидая, когда закончится мое добровольное человеческое мучение, не в силах покинуть это тело, пока физическая боль отвлекала меня от состояния отрешенности, свойственного (и необходимого!) богу. Ногу то сводило, то начинало колоть, а то она просто нудно, тупо ныла. Отвратительное ощущение. — А ведь я тебя предупреждал, — прозвучал рядом тихий задумчивый голос. Я поднял голову. Рядом стоял мой мудрый старший братец и смотрел на меня сверху вниз. — Отвали, Рок, без тебя тошно. — Я тебя предупреждал. — Да-да! Предупреждал! Вот такой ты умный и дальновидный! А теперь оставь меня в покое. — Как ты думаешь, почему это произошло с тобой? — Потому, что я упал. Словно не замечая грубости, Рок продолжал смотреть на меня с едва заметной ничего не значащей улыбкой сфинкса. — Ты считаешь себя богом, не так ли?.. А ты никогда не задумывался о том, что грань между сверхчеловеческим и человеческим очень тонкая? — О чем ты? — Чем дольше ты будешь оставаться с человеком, чем больше станешь думать о нем, чувствовать его и помогать ему, тем лучше станешь понимать, что творится у него в душе. Ты слишком любишь свою работу, Шанс. Как сказали бы люди, отдаешь ей всего себя. Не хочешь допускать брак. — Фем тоже любит свою «работу», — пробормотал я, не понимая, чего он добивается. — Фем не понимает человеческих чувств. Не знает, почему люди желают зла или добра друг другу. Он всего лишь зеркало. — А я? — А ты слишком много размышляешь, пропускаешь через себя человеческие эмоции. Хотя тебе и кажется, что ты равнодушен. Тебе нравятся люди. Не конкретный человек в отдельности, один из толпы, а все они вместе. Поэтому ты не хочешь знать, кто ловит твою искру — преступник или добропорядочный гражданин. Ты любишь людей, Шанс. — Нет. Нет! Я не могу никого любить! Я не имею права любить, иначе не смогу быть… равнодушным… — Это правило ты придумал сам. |