Онлайн книга «Солдатами не рождаются»
|
– За что же тебя после всего этого перевели в рембат? – А, товарищ подполковник, чего об этом сейчас вспоминать? – И все же? – Как-то с ребятами поддали не слабо, это уже после награждения, ну и подняли шум в общаге. Кастелянша позвонила в штаб, пожаловалась. Явился замполит и давай материться. Какие только выражения не употреблял. Ну и послал я его! Утром вызвали к командиру полка. Полкан был с понятием, хотел замять конфликт, но при условии, что я принесу публичные извинения. А за что? Это он должен был извиняться. Я отказался, а потом, уж и не помню по какому случаю, политической проституткой его обозвал! – Вновь по пьянке? – Нет, трезвый! После этого понеслось. Он словно за каждым моим шагом следил. Ну и собрал досье, где чуть ли не по минутам было расписано все, что можно было отнести к нарушению воинской дисциплины. А потом приказ, меня перевели сюда! Кудреев прошелся по канцелярии. – И тут ты решил на все забить, так? – Не сразу. Сначала просился перевести в часть постоянной дислокации в Чечне. Но этот маймун, Кравцов, словно цель перед собой поставил – сожрать меня! Вы извините меня, товарищ подполковник, но майор – сука еще та! И переводу хода не дает, и в батальоне на каждом шагу достает. Короче, подумал я и решил валить из армии. Пошло оно все на хер, раз так вышло. Только куда идти на гражданке? В бандиты? В киллеры? Таких, как Кравцов, мочить? Лейтенант, замолчав, опустив голову. Молчал и подполковник. Потом внезапно спросил: – В спецназе служить хочешь? – Что? Дубов поднял на подполковника полные изумления глаза. Чего-чего, а подобного вопроса лейтенант никак не ожидал. – Ты не понял меня? – Виноват, товарищ подполковник, но все это так неожиданно… – И все же да или нет? Или тебе необходимо подумать? – Я бы с огромным удовольствием перешел к вам прямо сейчас. Подполковник улыбнулся: – Ну, удовольствия служить в спецназе, скажу тебе, не так уж и много. Это во-первых. Во-вторых, попасть в действующие подразделения сил особого назначения не так-то просто. Придется пройти серьезный отбор и далее курс специальной подготовки. – Я готов ко всему, товарищ подполковник! – Не спеши. Впрочем, твое нетерпение понять можно. Договоримся так. Я попробую организовать твой перевод в спецслужбу. Обещать ничего не буду, но, думаю, мне удастся заинтересовать свое начальство в твоей персоне. Возбуждение на лице Дубова вдруг сменилось унынием. Он проговорил: – Боюсь, у вас ничего не получится. – Почему? – В спецназ, насколько мне известно, отбирают самых лучших, а в моем случае достаточно будет лишь открыть личное дело, чтобы тут же отказать. Чулков, прежний замполит, да и Кравцов расписали меня так, что я четвертый год не могу получить очередного звания, несмотря на награды. Кудреев положил руку на плечо лейтенанту: – Да, ты прав, Саша, в спецназ отбирают лучших. Но, поверь, не по содержанию личного дела. В каком-то смысле негативная информация в официальном документе играет на тебя. Дубов удивился: – Как это? – У нас отдают предпочтение самостоятельным в решениях и действиях, смелым, думающим офицерам. Карьеристам в спецназе не место. Это долго объяснять. Если все получится, сам узнаешь обо всех нюансах отбора в наши подразделения. Будем считать, что твое согласие на службу в силах специального назначения я получил? – Конечно! Извините, так точно! – Ну и добро, Александр Викторович! Только с этой минуты отношение к настоящей службе изменить. Никаких скандалов, никаких конфликтов с замполитом. Вести себя образцово и о нашем разговоре, естественно, никому ни слова. Исключение составляет лишь подполковник Воронцов! Боевой офицер, в свои двадцать четыре года кавалер ордена Мужества и медали «За воинскую доблесть», вышел из казармы спецназа другим человеком. Теперь у него была надежда и жизненная перспектива. Казалось, что и городок вокруг изменился. Он стал как будто светлее, радостнее. А Кудреев, проводив Дубова, позвонил Воронцову. Тот оказался на месте, в своем кабинете. – Дмитрий Дмитриевич? – Да, Андрей? – Поговорил я с твоим лейтенантом. И вот что. Подготовь-ка ты мне выписку из его личного дела. – Хорошо. Думаешь, у тебя с ним что-нибудь получится? – Иначе не стал бы ничего затевать. – Что ж, доброе дело сделаешь. – Когда будут готовы документы Дубова? – Если срочно, минут через десять. Спустя пятнадцать минут командир спецназа зашел к Воронцову: – Готовы бумаги на лейтенанта? – Вон они, в пакете. Кудреев забрал выписку из личного дела младшего офицера. – Кто делал копию? – ПНШ, помощник начальника штаба! – Ты предупреди его, чтобы не распространялся об этом! И чтобы ни о чем не узнал твой вездесущий Кравцов. – Уже предупредил. – Порядок. Ну, пока? Увидимся послезавтра. – Удачи, Андрей, а ко мне с утра комиссия прибывает. – По какому поводу? – По линии тыла, вещевики. – Благополучно тебе отделаться от них. Командир спецназа зашел в свою секретную часть. Ольга не ожидала появления подполковника, поэтому в первое мгновение немного смутилась. Но быстро совладала с собой, доложила, что с момента получения последнего сообщения никакой дополнительной информации из Центра не поступало. Кудреев попросил: – Ольга Дмитриевна, достаньте, пожалуйста, мою личную оперативную карту Чечни. Воронцова выполнила приказ, спросила: – Вы с картой будете работать здесь? – Нет, возьму с собой. – Тогда распишитесь в получении. Командир отряда поставил росчерк в журнале выдачи секретной документации. Посмотрел на прапорщика, сказал: – Оля! Сегодня с утра я был немного не в себе и вел себя недопустимо грубо. Прошу извинить. В 20.00, после построения личного состава, получив в оружейной комнате штатный пистолет «ПМ», он отправился домой. Людмила по пути на этот раз не встречала его, и Кудреев облегченно вздохнул, войдя в квартиру. Ему совершенно не хотелось видеть официантку, и она словно чувствовала это. Может, одумалась баба, решив, наконец, отстать от него? Это было бы неплохо. В конце концов, даже такой надоедливой, самоуверенной особе должно стать ясно, что все ее усилия навязать себя подполковнику, который к ней равнодушен, обречены на провал. Закрыв дверь и раздевшись, Кудреев первым делом направился в душ. После легкого ужина, включив музыку, приглушив свет, с чашкой кофе и сигаретой, Андрей откинулся в кресле. |