Книга Лик над пропастью, страница 36 – Иван Любенко

— Простите великодушно! Экий я невежа! Вы только что были на волосок от гибели, а я принялся морали вам, знаете ли, читать, — тряхнул головой Фон-Нотбек и, повернувшись к Нижегородцеву, спросил: — А вы, Николай Петрович, рассказывали кому-нибудь о нашей прогулке за фазанами?

— Сразу и не вспомнишь, — неуверенно пробормотал доктор. — Ну, понятное дело, жене, потом… Безгласный знает, ну и Вера Игнатьевна.

— Кто? — едва выдавил из себя Фон-Нотбек.

— Вера Игнатьевна Тер-Погосян. Она намеревалась сегодня получить у меня консультацию, точно так же как и Феоклист Никанорович. Но я вынужден был им отказать: пояснил, что собираюсь охотиться. Безгласный — заядлый любитель побродить с ружьишком — тут же осведомился, далеко ли я намереваюсь забраться. Я ответил ему, что Альфред Людвигович пригласил нас с Климом Пантелеевичем к себе на дачу.

— Что касается меня, господа, то я лично никому ни о чем не распространялся.

— Стало быть, — заключил адвокат, — и коллежский секретарь Безгласный, и поручик Неверов — как участники памятной картежной партии — оба были осведомлены о нашем местонахождении, так?

— Ну да, — согласился доктор.

Фон-Нотбек спросил недоуменно:

— Позвольте, а поручик здесь каким боком? Мы ведь его даже не упоминали?

— Он ферлакурничает с вдовой Тер-Погосяна и узнать об охоте мог от нее, — пояснил доктор.

— Ну хорошо, допустим. А при чем тут игра в «девятку»?

— Видите ли, Альфред Людвигович, так уж получается, что все крутится вокруг той самой партии. И на тот свет уже отправились два главных ее участника, — внес ясность Нижегородцев.

— И что? Какое отношение могут иметь карты к этим двум убийствам? В конце концов, Клима Пантелеевича там не было. Логичнее предположить, что злодей собирался застрелить меня. Ведь и я тогда играл.

— Господи! Да как же я сразу не догадался! — воскликнул доктор. — У вас ведь точно такая же английская кепка, как у Клима Пантелеевича, и куртка почти такого цвета! Так, может, вас просто перепутали?

— Очень на то похоже, — чуть слышно пробормотал Фон-Нотбек.

— Именно! — обрадованно вскричал Николай Петрович. — А значит, вы и есть следующая жертва!

— Спасибо, утешили. — Чиновник нервно потянул подбородком. — Простите, господа мне что-то расхотелось охотиться. Предлагаю вернуться.

Всю обратную дорогу Фон-Нотбек шел с понурым видом. Под стать ему брел и Ардашев, погруженный в собственные мысли. Обогнув озерцо, они перешли железную дорогу и миновали вспаханное поле. Вездесущий Капрал поднял еще одного фазана, и удачный выстрел Нижегородцева позволил ему не остаться без добычи. Версты через три остановились у колодца, рядом с кошарой. Неподалеку стояла покосившаяся хата с соломенной крышей.

Клим Пантелеевич бросил в колодец ведро и неторопливо поднял. Зачерпнув водицы висевшей на цепи кружкой, он сделал несколько глотков и поморщился: чувствовался солоноватый привкус.

Когда фиолетовые сумерки превратились в ночную черноту, на пригорке показались огни. Среди голых ветвей виднелся особняк с колоннами и четырьмя окнами. Два из них были освещены мягким керосиновым светом. Неподалеку блестел пруд.

— Милости прошу, господа, — радушно выговорил Фон-Нотбек. — Сегодня на ужин у нас будут фазаны, стрелянные неделю назад. Моя кухарка уже должна была их приготовить. Свежие, знаете ли, в еду не годятся.

— То есть как не годятся? — Нижегородцев от удивления даже остановился на пороге. — А я хотел своего петуха отведать.

— Видите ли, Николай Петрович, свежебитый фазан — это еще не созревшее мясо. Если вы его приготовите сразу, то оно, вполне вероятно, будет жестким и всей своей прелести вам не откроет. А дайте ему полежать в леднике в перьях дней пять-шесть, и вы — за это я ручаюсь — пальчики оближете. Другое дело утка; тут хочешь не хочешь, а надо быстро готовить: мясо у нее скоропортящееся.

— Убей бог, не пойму, что означает «не созревшее мясо», — не унимался эскулап.

— А вот этого, знаете ли, я вам не объясню, — развел руками хозяин дачи.

— «Не созревшее», Николай Петрович, это значит, что в нем не образовалось достаточное количество молочной кислоты; с ее появлением растет и кислая реакция. Это придает блюду своеобразную пикантность, — пришел на выручку Ардашев. — Так что чем дольше фазан лежит, тем он вкуснее. Однако выдерживать его больше недели я бы не советовал.

— Слышу слова настоящего профессионалиста! — польстил Фон-Нотбек. — И в который раз убеждаюсь в широте вашего кругозора. И откуда у вас столько знаний?

— У Клима Пантелеевича великолепная память, — ответил за друга Нижегородцев. — Мы многое пропускаем мимо ушей, считая, что это нам вовсе не пригодится. Он же, напротив, — запоминает почти все. И потом, когда заходит разговор на какую-нибудь тему, Клим Пантелеевич просто вытаскивает из определенной ячейки памяти нужную информацию. Вот и я припоминаю теперь, что мне кто-то говорил, что убитого фазана прямо с перьями закапывают на несколько дней в землю.

— Можно и так, — согласился Ардашев. — Но только на два-три дня. И глубина должна быть не меньше аршина.

— Вот видите! — воскликнул доктор. — В общем, прав был Пушкин, называя русских ленивым и нелюбопытным народом!

— Эка куда хватили! — покачал головой Альфред Людвигович.

— Не расстраивайтесь, Николай Петрович. В охоте главное не оказаться без трофея. А у вас он имеется. Что ж до готовки, то это дело уже второе.

— И все-таки соловья баснями не прокормишь. Так что прошу, господа, прошу, — открывая дверь, суетился Фон-Нотбек.

Дача советника Губернского правления оказалась весьма уютной. Здесь было все, что нужно: веранда, кухня, две спальные комнаты, кабинет, каминная зала и даже лакейская.

Приведя себя в порядок, охотники уселись за уже накрытый стол. Кухарка то появлялась, то, подав блюда, незаметно исчезала.

Подняв бокал красного Кахетинского, хозяин провозгласил:

— На Кавказе говорят, что дикие животные охотятся друг за другом, чтобы не умереть с голоду, а человек ходит на охоту ради удовольствия и отдыха! Так выпьем за тяжелый ягдташ и полный бокал!

— Присоединяюсь! — согласился доктор.

Поданное блюдо — пара фазанов, изжаренных в сметане с шампиньонами, — оказалось великолепным. Все с удовольствием увлеклись едой.

— Да, изумительно приготовлено. А вы, — Нижегородцев обратился к Ардашеву, — помнится, как-то по-иному готовили фазана, и тоже было вкусно.

— Мой способ проще: я жарю его на вертеле, предварительно нашпиговав салом. Снаружи обкладываю шпиком и обвязываю промасленной бумагой. Держу некоторое время над огнем, а потом над углями, не забывая при этом поливать маслом. На это уходит почти час. Под конец со всех сторон посыпаю сухарями. К птице подаю соус муждей и кукурузную мамалыгу.