Онлайн книга «За нами Москва!»
— Все, убедил, — усмехнулся генерал. — Ты извини, что я во все лезу, просто, кроме тебя, у меня тут ничего нет. Не беспокойся, танками твоими через твою голову командовать не собираюсь. Продолжай разгрузку, утром выдвинешь свою разведку, а мы поедем с тобой позицию выбирать. Лелюшенко поднялся, надел каску и вышел в ночь, полковник выглянул вслед за ним: разгрузка шла своим чередом и его присмотра не требовала. Он вернулся в автобус и раскинул на склад ном столике карту — километровку: прежде чем куда-то ехать, надо хотя бы приблизительно изучить местность. 4 октября 1941 г. — Командир, подъем! — Петров вывалился из сна мгновенно, он уже привык переходить от сна к бодрствованию за секунду. Утро 4 октября встретило старшего лейтенанта все тем же холодным пронизывающим ветром, хорошо хоть дождь прекратился. — Капитана Гусева и ротного вызвали к комбригу. — Безуглый был непривычно серьезен. — Похоже, скоро начнется. Экипажи спали в полуразрушенном станционном бараке, дававшем укрытие от дождя и ветра, люди лежали, тесно прижавшись друг к другу, чтобы сберечь тепло. Один за другим танкисты выбирались из-под брезента, что служил им и постелью, и одеялом, кто-то грел руки над костром, другие приседали, размахивали руками, чтобы разогнать кровь. Петров посмотрел на серое небо — тучи, кажется, поднялись выше, и это беспокоило командира: погода постепенно становилась летной, а значит, им придется нелегко. Мимо, печатая шаг, прошла рота красноармейцев, и Петров на минуту прервал упражнения, привлеченный необычным видом бойцов: в новеньких шинелях, ладном, отлично пригнанном снаряжении, они выделялись какой-то особенной аккуратностью. Многие были вооружены СВТ, пулеметы и минометы присутствовали в количествах, точно положенных по штату, впрочем, «Дегтяревых», кажется, было даже больше, чем по одному на отделение. — Тульский батальон, — сказал подошедший комиссар Бурды, старший политрук Александр Загудаев, — курсанты оружейно-технического училища. Хорошо идут, и вооружены добро. — Выходит, с нами воюют? — спросил старший лейтенант. — Похоже на то, — кивнул старший политрук. — Так, товарищи, зарядку заканчиваем, вон наш ротный сюда бежит. Вдоль путей могучей бычьей побежкой несся старший лейтенант Бурда, перескочив через пути, он рысью вылетел на площадку перед бараком. — Командиры машин — ко мне! — рявкнул комроты. Судя по всему, дело предстояло серьезное, и командиры немедленно окружили ротного, ожидая разъяснений и приказа. — Получен приказ провести разведку в направлении Орла. Наша рота вместе с одной ротой мотострелкового батальона должна выйти к восточной и юго-восточной окраине города и установить количество немецких войск в городе. — Он посмотрел на командиров. — Это задание чрезвычайной важности, причем вернуться не менее важно, чем разведать силы немцев. В головном дозоре идет взвод Ивченко. Мотострелки сейчас подойдут, сажаем по отделению на машину. Товарищ Петров! — Есть! — отозвался старший лейтенант. — Случалось водить танки с десантом? — Да, — ответил молодой командир, — и неоднократно. — Здесь все зависит от мастерства водителя, — заметил Бурда. — Ты уверен в своем? А то молод он… — Осокин любому из твоих фору даст, — спокойно сказал Петров. — Я его видел в деле, он на двадцати километрах в час ни одного десантника не стряхнул. — Ну хорошо, — кивнул комроты. — Экипажам построиться перед машинами. Две минуты ушло на то, чтобы снять с танков Нехитрую маскировку, затем Бурда и командир мотострелковой роты распределили 11 отделений между одиннадцатью машинами. Бурда коротко объяснил поставленную задачу и выразил надежду, что рота выполнит ее как должно. Безуглый не мог упустить такой случай и поспешил заявить о себе: — Так точно, товарищ старший лейтенант! — рявкнул неугомонный москвич. — Ждем только момента вонзить клыки в фашистское мясо! Петров вздохнул: Безуглый был неисправим, и если в батальоне Шелепина к его выходкам привыкли, то еще неизвестно, как отреагирует Бурда. В строю танкистов и пехотинцев послышались смешки. — Что касаемо клыков, могу сказать следующее. — Комроты был абсолютно спокоен: — У нас в Донбассе есть поговорка: «Трусливая собака звонче гавкает». В лице сержанта Безуглого мы наблюдаем удивительное исключение из этого правила: кобель храбрый, но и брешет громко. Строй затрясся от хохота, даже Петров не смог сдержать смех, улыбнулся и сам Бурда. — Ладно, посмеялись и будет. — Лицо старшего лейтенанта стало серьезным. — По машинам. Экипажи полезли в танки, мотострелки занимали места за башнями и на бортах. — Упирайтесь ногами в зарядные ящики на боку, держитесь друг за друга, — сказал Петров молодому сержанту, командиру их десантников, — будет трясти. Затем старший лейтенант повернулся к Безуглому: — Да, Сашка… — Знаю-знаю, — нагло ответил москвич, — три наряда вне очереди. Петров хмыкнул: сержант оставался самим собой, и ничего тут не сделаешь. Будь это кто-то другой, такое нахальство и наплевательство на нормы Устава вызывало бы лишь раздражение, но командир видел своего Сашку в бою. Бесстрашие, мастерство и холодная ярость молодого танкиста с лихвой перекрывали все проблемы с дисциплиной. Над командирским KB взвилась ракета, Петров сполз на сиденье и крикнул водителю: — Заводи! Две роты, двадцать четыре танка, две сотни пехотинцев двинулись на юго — запад, на Орел, в неизвестность. * * * — Ну что, лучше вряд ли найдем? — Полковник опустил бинокль, в который обозревал окрестности, и повернулся к начальнику оперативного отдела. — Наверное, товарищ полковник, — ответил Никитин. — По крайней мере, река ограничивает места возможного прорыва мостами. Он быстро набросал кроки местности и теперь намечал позиции мотострелкового батальона и танковых засад. — Что Кульвинский? — спросил Катуков. Начальник штаба остался на станции руководить разгрузкой эшелонов, которые продолжали прибывать. — Разгружен зенитный дивизион и ремонтная рота, сейчас занимаются артиллерией и вторым танковым батальоном, затем транспортная рота, полк НКВД ожидается к вечеру. — Никитин говорил, словно читал из блокнота: — В настоящее время мотострелковый батальон следует сюда пешим порядком. — Двадцать с лишним километров, — подумал вслух Катуков. — Будут тут через четыре часа. Пусть сразу начинают окапываться. От разведгрупп есть что-нибудь? — Бурда молчит. Гусев докладывает что-то непонятное — вышел к окраинам, один танк поврежден, два ворвались на окраину Орла, после чего связь с ними была потеряна. Полковник с раздражением убрал бинокль в футляр. |