Онлайн книга «Вьетнамский кошмар»
|
Я посмотрел на Билли. Билли посмотрел на Цейса. Цейс посмотрел на меня. Я пожал плечами. Мы все посмотрели на Харкинса и прыснули от смеха — тут и Харкинс стал подхихикивать. В каморке напротив кабинета, под столом с копировалкой, я нашёл галлон растворителя. — Это всё уладит, сержант Харкинс, — сказал я как можно убедительнее, — вот наше спасение, утренняя и вечерняя звезда, ответ на наши молитвы. Мы вмиг отчистим комнату. Стойте и смотрите… Харкинс мне не поверил. Билли уже мостился открывать банку отвёрткой, это ему, наконец, удалось, но, вставая, он поскользнулся на краске и опрокинул растворитель. Теперь пол был залит краской, а сверху — скользким и липким растворителем. А я ещё думал, что хуже не бывает… — Ого, теперь нам точно не поздоровится, Билли, — гоготал я, едва веря в то, что он натворил. Билли хихикнул, потом хрипло утробно засмеялся — и вот он снова катается по полу и ржёт до колик. Харкинс взвился и почти плача забегал в своих полевых ботиках, готовый на всё, только чтоб спасти свою репутацию и уехать в Штаты на длительный отдых с последующим увольнением из рядов вооружённых сил. — Бедный поросёнок Порки, — вздохнул я. — Несчасный Элмер Фадд, — прошептал Билли. — Разве вам не нравится наш бардачок, сардж? — спросил Цейс. — О Боже! — взвыл Харкинс и хлопнул себя ладонью по лбу. — Он переживает, Брэд, так что пора ставить свечку дражайшему костлявому Иисусу… — Боже, даруй мне силы спокойно принять то, что я не в силах изменить… — Моя карьера…я пропал…24 года к чёртовой матери за одну ночь! Не могу поверить… — Нам нечего терять, сардж, — сказал Билли, — а вам есть, и вам жаль этого. — …Мужество, чтобы изменить то, что могу… — Нас всех упекут в каталажку… — Ну так что, сардж? — …И мудрость, чтобы познать разницу. Аминь. — Вот увидите, сидеть вам вместе со мной. — Не умирайте от инфаркта, Харкинс, — сказал Билли, — здесь не кардиология. Это просто краска… — Что я вам сделал, ребята?… — У вас что, кризис среднего возраста, Харкинс? — Что я вам сделал?… — Чёрт возьми, Билли, — рявкнул я, — это всё ты. А сержанту Харкинсу терять из-за этого лычку. Посмотри, что ты наделал! Ну что ты за придурок? — Не ори на меня, я этого не терплю… — Если б миссис Бауэрс не родила такого идиота, ничего бы не произошло! — Да уж, Бауэрс, — встрял Харкинс, — что это с твоей мамашкой: уронила тебя на головку или как? — ОТВАЛИТЕ, РЕБЯТА! Я НЕ СОБИРАЮСЬ НА ГУБУ! И НЕ ВПУТЫВАЙТЕ В ЭТО МОЮ МАТЬ! — Ты во всём виноват, Билли Бауэрс, — рыкнул я. — Болван неуклюжий, — добавил Цейс. И так всю ночь. Краска не давала покоя Харкинсу, Харкинс орал на Билли, а Билли орал на Цейса и на меня, и угар от краски действовала на всех. Харкинс поскользнулся на разбавителе, шлёпнулся и перепачкался липкой слизью. Ему начало жечь кожу, и он снова разорался. — У-У-У, У-У-У, У-У-У! — Посмотри на Харкинса, Билли, старого ебаку… сначала мы поломали ему жизнь, потом он разучился говорить. Ухает, как ушастая сова…наверное, мечтает улететь отсюда и устроиться на ближайшем банане — посмотреть, как всё это разлетится к едрене фене. — Жжёт, жжёт, жжёт, — пропел Билли и опять залился смехом. Харкинс, шатаясь, прошёл в уборную и попробовал отмыться. Его светло-зелёная накрахмаленная униформа, как и наша, была заляпана яркими жёлтыми кляксами. Краска на лысине, очках, ботинках, футболке, на шее, руках. Везде. — Что случилось, сардж? — спросил я. — Поссать не могу, — простонал Харкинс, — у меня руки в этой пакости! — Смотреть надо было… — Весь член в краске. Господи, как жжёт! — Так вам и надо, — сказал я, — нужно было натянуть резинку и отрезать кончик. — Эй, сардж, хотите, подержу вашу морковку? — поддразнивал Билли. — ОТВАЛИ! — Сардж, Билли говорит, что был санитаром. — ГОВНО! — Правильно, сардж, — сказал Билли, — на член можно намотать что-нибудь похуже горной краснухи. — Ага, что-нибудь типа жёлтой лихорадки, — сказал я. — Или какую-нибудь неизвестную гадость, — сказал Цейс. — Или малярию, — предположил Билли. — ОСТАВЬТЕ МЕНЯ В ПОКОЕ! — Билли, помоги Харкинсу подержать елдак! — ПРОВАЛИВАЙТЕ! НЕ НУЖНА МНЕ ВАША ПОМОЩЬ! — Где-то у меня тут тряпочка со скипидаром. Протрите ею свой шток, сардж… — ОТСТАНЬ, БАУЭРС! — Ему не нужна наша помощь, Билли. — Подумаешь. — Какой высокомерный и заносчивый. Надо ему вправить мозги. — Ну и хрен с ним. Пусть сам разбирается с Бум-Бумом. — Под музыку… — Да, нельзя забывать о похоронном марше. — СУКИНЫ ДЕТИ! НИКТО ИЗ ВАС НЕ МОЖЕТ ДАЖЕ ОТЫСКАТЬ ПРЫЩ НА ЖОПЕ ХО ШИ МИНА! — Ему хуже, Билли… — Вижу… — Мне его жалко. — Вы ещё там, сержант? Один раз стряхните — и хватит. Ибо два раза — это игрушки, а три раза развлекаться с петушком — уже онанизм. Вы ведь не хотите ослепнуть или чтоб на ладонях выросли волосы, а? — ЗАТКНИСЬ, БАУЭРС! — Ладно, сержант, это ваш корень, — подзадоривал Билли, — можете делать с ним что хотите: суньте куда хочется, в жопу Бум-Буму, например… — ВОТ ИМЕННО! ИМЕННО! МОГУ ДЕЛАТЬ ЧТО ХОЧУ — ЗАПОМНИ! — Ну так ссыте в штаны, саржд, нам всё равно, — сказал Билли. — Может, подхватите узорчатую сыпь, — сказал я. — Или лобковый зуд, — сказал Цейс. — Или грязь, — добавил Билли. — Или такую гниль из джунглей, что он просто отвалится, — сказал я. — Да, Хэтти это очень понравится: быть замужем за человеком без члена. — УБЛЮДКИ! В ответ мы засмеялись. — Я достану вас, ребята, — пригрозил Харкинс, — доберусь до вас. — О-о-о-й-й-й… — сказали мы с Билли в один голос. — Какой-то он сегодня тупожопый, как фельдфебель, — сказал Билли. — Ага, и он внесёт нас в свой чёрный список, — смеялся я. |