Книга Спецоперации Второй мировой, страница 21 – Януш Пекалкевич

Из воспоминаний генерала Генриха Крайпе:

«Утром в тот день я был в войсках, части и подразделения которых были дислоцированы на значительных расстояниях друг от друга. После обеда направился в штаб дивизии в Ано Архане. Генерал Мюллер расположил свой штаб в вилле в Кноссе, что вызывало необходимость ежедневных поездок, не бывших, к сожалению, действительно необходимыми. Собственно, на этом и строился расчет союзнической операции… Вечером в 9 часов я был еще в казино, а после этого поехал к себе. В автомашине был пулемет, водитель также имел оружие, но мы были одни.

Мы двигались в общем направлении на юго-восток, а затем выехали на дорогу, ведущую в Ираклион. Покрытие дороги было неплохим, и мы ехали на приличной скорости. Но вот мы подъехали к повороту под острым углом и водитель сбросил скорость. Место это было выбрано диверсионной группой очень удачно, так как ехать там приходилось очень медленно.»

А вот что рассказывает Мики Акаумианос:

«Мы с Яссафакисом лежали спрятавшись за холмом и, когда показалась автомашина генерала, дали сигнал группе нападения. Лей-Фермор и Мосс вышли на дорогу — в немецкой форме одежды — в готовности остановить машину. По обе стороны дороги скрытно находилось шесть или восемь участников движения Сопротивления.»

Генерал Крайпе продолжает:

«Вдруг впереди на самом повороте показался красный свет. Водитель спросил:

— Надо ли останавливаться?

Поскольку дорожный контроль был у нас обычным делом, я ответил:

— Остановись!

Когда машина остановилась, к нам подошли два ефрейтора. Тот, что постарше — им был Лей-Фермор — попросил предъявить путевой лист. Поскольку у меня такового не было — мне его никогда и не оформляли — я ответил, что он мне не нужен.

Ефрейтор потребовал:

— Назовите тогда пароль!

И тут я допустил ошибку. Выйдя из автомашины, я спросил его:

— Вы из какой части? Вы что же, не знаете своего генерала?

На машине были вымпел и штандарт. На это ефрейтор (Лей-Фермор) заявил:

— Господин генерал! Вы являетесь английским военнопленным!

В этот момент откуда-то сбоку выскочил партизан, здоровенный парень с бородой во все лицо, и кинулся ко мне. Его мне удалось сбить с ног, но сам схлопотал удар сзади. Упав, получил несколько ударов прикладом, затем был связан и в рот засунут кляп. Кто-то из подошедших партизан сказал:

— Ну ты, проклятая немецкая свинья!

Меня сразу же засунули на заднее сидение автомашины и двое партизан легли на меня сверху с кинжалами в руках, произнеся с угрозой:

— Если только пикнешь, будешь тут же зарезан!»

Снова предоставляем слово Мики Акаумианосу:

«Когда автомашина была остановлена, все кинулись занимать свои предписанные места — часть к машине, часть для перекрытия дороги. Когда генерал вышел из автомашины, он был сбит с ног, моментально связан и уложен в задний салон. Я спросил у немецкого водителя, много ли бензина в баке. Он ответил, что машина заправлена полностью. Мосс сел за руль, и машина тронулась. Мы же с немецким водителем Альбертом пошли в западном направлении.»

Далее свой рассказ опять продолжает генерал Крайпе:

«Во время поездки — впереди сидели оба ефрейтора — я смог определить, где мы находились: мы ехали мимо моей виллы в направлении Ираклиона. В Ираклионе должно было быть много постов — и лишь один что-то крикнул. Западнее Ираклиона дорога шла на Ретимнон. Не доезжая до него, мы вышли из машины, автомобиль же поехал далее к побережью. В машине — как я услышал на следующий день — будет оставлена записка: «Генерал Крайпе находится на пути в Каир». В действительности же мы пешком отправились в горы на юг острова.

Должен отметить хорошую работу партизанской системы связи. Уже на следующее утро все радиостанции — в том числе и в Ангии — передавали сообщение: «Генерал Крайпе находится по пути в Каир.»

Это имело то последствие, что наши люди были введены в заблуждение, и погоня в первое время была организована плохо.

А мы день за днем передвигались по трудно доступной горной местности — в основном ночью или в сумерках. День мы пережидали в пещерах или в укрытиях в лесах.

Идти было трудно, так как дорог не было, да и партизаны не хотели оставлять следов. За все время нахождения в пути я всего один раз слышал стрельбу немецкого пулемета, да и то на расстоянии более километра. Маскировка была великолепной, а англичане находили хорошее взаимопонимание у партизан. Когда возникали какие-либо трудности или поступали сообщения о появлении немцев, партизаны оповещали друг друга зажжением костров на вершинах гор.»

Как раз в то время, когда группа с генералом вошла в пределы гор вокруг Анойи, на вершине одной из гор был далеко виден огненный сигнал, предупреждавший об опасности. После шестичасового утомительного перехода они подошли к полуразвалившейся хижине, где должны были встретиться с Лей-Фермором и греками, которые остались с ним, чтобы решить вопрос с автомашиной.

Мосс между тем направил связника с донесением о том, как прошла операция с похищением генерала, на плоскогорье Лазити, где находился агент управления специальных операций с радиостанцией. Мосс попросил разбросать над островом листовки, в которых должно сообщаться, что генерал Крайпе на подводной лодке уже доставлен в Каир, и вместе с тем запросил присылку скоростного катера в свое распоряжение.

Из деревушки им доставлялись вино и хлеб и все необходимое. Когда на следующее утро они сидели за завтраком, прибежал Маноли с известием, что немцы только что заняли деревушку Анойя и что из хижины надо срочно уходить. Новое укрытие было найдено в одной из пещер.

Оказалось, что все немецкие части и подразделения, насчитывавшие в общей сложности почти 30000 человек, подняты по тревоге и направлены в горы на поиски своего генерала. И произошло это уже на следующее утро после похищения, когда стало известно, что генерал не возвратился в виллу после обычной партии в скат, выехав в 21.45 из Ано Архане. Все находившиеся на острове самолеты типа «Физелер Шторьх» были подняты в воздух, чтобы установить наблюдение за всеми дорогами, горными проходами, деревнями и местами, где могли скрываться партизаны. Одновременно были отпечатаны и разбросаны листовки следующего содержания:

«Всем жителям Крита.

Прошлой ночью немецкий генерал Крайпе был похищен бандитами. Его прячут в горах. Место его нахождения не может оставаться неизвестным для населения. Если генерал в течение трех дней не будет освобожден, то все повстанческие деревни в районе Гераклиона будут стерты с лица земли. Против гражданского населения будут приняты самые строгие меры.»

Упомянутые выше самолеты облетали остров на низких высотах вдоль и поперек, кружа часами над горами. Несколько раз они обнаруживали на перевалах в горах подозрительные фигуры, шедшие с караванами мулов. Вызванные по радио немецкие подразделения, однако, устанавливали, что речь шла о безобидных крестьянах, направлявшихся на базары.