Онлайн книга «Запечатанное письмо»
|
Приведя гостей в кабинет, она предложила им чаю. — Ого, у вас Теннисон. [25] Превосходно! — Андерсон указал серебряным наконечником трости на стихи в рамке и с пафосом прочитал: Мгновенье преходящее бесценно, Да не оставь его бесследным: Трудись и в час ночной, Когда вокруг все спят. Фидо улыбнулась: — На самом деле это стихи поэтессы мисс Анны Уолкер. Хелен усмехнулась смущению Андерсона. — Но поразительно похоже на манеру лауреата, — принялся оправдываться тот. За бутербродами с креветками выяснилось, что у Фидо и полковника есть общие знакомые в Шотландии. — Это предприятие делает вам честь, мисс Фейтфул, — отметил он. — Но в свое время у нас было много противников! Хелен замерла, изящно держа в пальчиках крупную креветку. «Ага, это ее заинтересовало!» — С самого начала нам практически объявили войну и всячески старались помешать работе, — рассказывала Фидо. — Били окна, мазали типографской краской рамы для заключки и табуреты, безнадежно портя платья работниц, вынимали литеры из гнезд и перемешивали или просто расшвыривали их по полу, машины разбивали ломами… Да, тяжелое было время! Мы несли огромные убытки, не говоря уже о том, чего это стоило нам в моральном отношении. — Дорогая, но это невероятно! — воскликнула Хелен. Удивительно, но спустя несколько лет то, что казалось таким унизительным, представляется Фидо забавным. — В газетах и журналах меня осыпали оскорбительной бранью; признаюсь, я не сразу научилась не обращать на них внимания. Но уже через год затраты «Виктории-пресс» начали окупаться, я удостоилась одобрения ее величества, а сейчас на Международной выставке мы получили медали за отличное качество работы. — На самом деле была только одна медаль, но Фидо слегка преувеличила, желая произвести впечатление на подругу. — Брависсимо! — воскликнула Хелен и захлопала в ладоши. — Подумать только, когда я с тобой познакомилась, ты по нескольку раз в день меняла наряды и только и говорила о раутах у леди Морган! Фидо весело рассмеялась: — Боюсь, мы представляли собой довольно необычную пару — моя, так сказать, наставница и я. — Мы танцевали с любым мужчиной, который пригласит нас, — вставила Хелен. — Помню, как я по наивности позволяла себе весьма дерзкие и легкомысленные высказывания. А тебе, как замужней леди, следовало меня сдерживать. — Ах, но Фидо всегда была моей лучшей половинкой! — призналась Хелен Андерсону. — А теперь посмотрите, как она чудесным образом превратилась из юной дебютантки в даму, занимающуюся филантропией… — Кстати, мисс Фейтфул, — шутливо поинтересовался Андерсон, — полагаю, вы не станете отрицать, что некоторые из ваших феминисток слишком далеко заходят? Фидо изобразила улыбку, напомнив себе, что мир будет меняться мало-помалу, ведь и мышка медленно прогрызает дырку в стене. — Уверяю вас, полковник, мы отнюдь не ставим себе целью разрушение общественного механизма, а хотим лишь улучшить его работу. — Но раздаются призывы к тому, чтобы женщины занимали судейские должности, избирались в парламент, на государственные посты… — Ну, если какие-то доводы доводить до абсурда… — Фидо взяла себя в руки. — Лично я думаю, что закон не должен препятствовать активному участию женщин в жизни общества. Впрочем, в этом ведь нет необходимости — трудно представить, чтобы профессиями, о которых вы упомянули, мечтали овладеть многие женщины. По своей природе мы преимущественно интересуемся более благородными областями деятельности: образованием, медициной и благотворительностью. — Это более благородно, чем ваша военная профессия, Андерсон, — с усмешкой заметила Хелен. — Ну, скажем, эти занятия более способствуют счастью людей, чем война, — примирительно произнесла Фидо. Полковник усмехнулся: — Безусловно, мисс Фейтфул. Взять хотя бы несчастных американцев, сколько их сейчас страдает с обеих сторон! [26] Она одобрила его взгляд на эту войну. — Но, признаюсь, мы, солдаты, всегда рвемся в бой. — Полковник провел в Крыму свои самые славные дни, — зевнув, сообщила Хелен. — А что касается бедных военных моряков вроде Кодрингтона, — добавил он, — то последнее настоящее сражение он видел в Аккре, целую четверть века назад! Довольно пренебрежительное замечание относительно своего друга, подумала Фидо. — Еще чаю? — спросила она. Сегодня утром Фидо следовало быть на Лэнгхэм-Плейс, где проводилось обсуждение квартального отчета Общества содействия трудоустройству женщин, а не гулять в Гайд-парке. Но небо такое ясное и синее, сентябрьский ветерок веет такой приятной прохладой! К тому же приглашение на прогулку исходило от Хелен, и ей вдруг подумалось, что большого греха не будет, если она один-единственный раз пропустит собрание. За семь лет разлуки с подругой она никогда себе этого не позволяла. Вся ее жизнь была отдана работе. — Ты читала «Женщину в белом»? [27] — спросила Хелен, когда они медленно шли вдоль извилистой речки Серпентайн, [28] полностью оправдывающей свое название. — Я два раза брала эту книгу у Муди, а потом купила себе экземпляр, — призналась Фидо. — Некрасивая, но невероятно благородная и преданная Мэрион глубоко трогает мое сердце. — А я в то лето постоянно носила белую шаль, как несчастная Анна Катерик. — Вижу, ты по-прежнему раба моды! А какого ты мнения о романах миссис Нортон [29] и мисс Брэддон? Хелен энергично кивнула: — Больше всего мне нравится ее книга «Трижды мертвый». — А ты покупаешь «Темпл бар»? Там сейчас печатается роман мисс Брэддон «Жена доктора», — сообщила Фидо, — но мне кажется, его героиня своего рода английская мадам Бовари. Ну а «Тайна леди Одли» списана с «Женщины в белом»… |