Онлайн книга «Схватка»
|
Неожиданно внимание Михала привлекла хорошо знакомая, но уже почти забытая песня, доносившаяся издалека, исполяемая детскими голосами. Эту песню обычно всегда пели на Ярилу: Валачыўся Ярыла па ўсяму свету. А дзе ж ён нагою, там жыта капою, А дзе ён зірне, там колас зацвіце… Михал обернулся. Два юноши вели под узцы белого коня, на котором восседала темноволосая девочка в белом платье. — О, — улыбнулся Михал, указывая Гановичу кнутом, — выбрали Лялю на Ярилу! — Точно, — просиял и бурмистр, — не забыли праздник! Молодцы! За белым конем с девочкой, выбранной накануне в качестве самой красивой, шла группа детей, весело распевая песню. Михал ткнул пятками своего скакуна и поехал навстречу праздничному кортежу. Он всегда любил посмотреть на ту, которую выбирали символической князевной древнего праздника. Обычно это была девушка лет пятнадцати или шестнадцати. Но сейчас в седле сидела девчушка не старше десяти лет. — Маловата, что-то, — повернулся Михал к Гановичу. Оба пана на время забыли заботы, увлеченные невинной, но такой светлой детской забавой. — Маловата, — кивнул Ганович своей бежевой шляпой, — но откуда взять нормальных взрослых девушек, пан Михал? Дважды москали нападали на Несвеж, жгли и убивали. Тут все разбежались. Не попадать же девушкам в лапы татарину или казаку! — И то верно. — Вот и остались дети да старики одни. — И что, люди, что бежали, не возвращаются? — поинтересовался Михал. — После того, как Хованский ушел, вроде как многие вернулись. Но ведь потом московиты тоже вернулись, и люди вновь в страхе бежали. Теперь не думаю, что вернется кто-то еще, кроме тех, кто уже возвратился. — И сколько сейчас в Несвиже проживает людей? Ганович пожал плечами: — Точно сказать не могу, пан Михал. Не более четырех сотен человек. Думаю, что это даже много, учитывая непростые условия. Ведь война, дважды город горел… — Это меньше половины, — покачал головой Михал. — Думаю, что люди ждут пока война окончательно закончится подписанием какого-нибудь мира, — успокаивал князя Ганович. — А то ведь хочется уверенным быть. Может быть и так, что уплыли люди в Америку, в Лапусинвилль. Вот там войны нет, нет московитов… — бурмистр говорил что-то еще, но Михал уже его не слушал. Они приблизились к белому коню с девочкой. Девчушка весело взглянула на двух панов. Ее длинные пышные каштановые волосы трепал ветер, большие зеленые глазенки горели от гордости, что ее выбрали Лялей, а щеки ярко пылали. «Похожа на мой детский портрет, — умиленно думал Михал, рассматривая девочку, — ну, вылитый я в десять лет!» Юноши, еще почти мальчишки, державшие за узду коня, остановились и поклонились пану Радзивиллу. Его здесь хорошо знали. — День добрый, пане! — День добрый, хлопцы и девчата! — улыбнулся в ответ Михал. — А это, стало быть, ваша Ляля! Что ж, красивая. А сколько тебе лет? — спросил он девочку. — Девять, — улыбнулась та, застенчиво опуская свои большие зеленые глаза. — А звать? — Михалина! «Надо же! Тезки! Не только на меня в детстве похожа, но и назвали аналогично», — подумал Михал, кивнув головой. — Хотя все меня зовут Князевна! — дополнила девочка, взглянув игриво на Михала. — Не удивительно! Тебя же выбрали Лялей! — ответил Михал. — He-а, пан, — покачал светлой как солома головой один из мальчишек, что держал коня, — ее так всегда называют. — А почему? — удивился Михал. — Похожа на князевню, так? — Мама говорит, что я родилась от князя! — гордо отвечала девчушка. Михал насторожился. Он внимательней взглянул на девочку, отмотал в уме время на десять лет назад, когда эту красивую чаравницу и зачали… «Совпадает-то все как!» — шевельнулась мысль. Несвижский ординат тут же вспомнил ту молодую девушку, с которой предавался любовной игре в ночь на Ярилу, и то, как она говорила, что может забеременить… И если это произошло, то ведь могло так статься, что эта маленькая миловидная Миха-лина и родилась именно у той девушки! Именно в честь него, Радзивилла, вполне могла мать назвать свою малютку-дочь!.. «Мы с ней даже не познакомились, — думал Михал, с холодеющим лбом вспоминая ту девушку, — но меня она уж точно знала, ибо в Несвиже все меня хорошо знали! Не то, что сейчас! Та прекрасная незнакомка даже знала, что у меня нет матери, а есть только отец. От какого же князя эта девочка Миха-лина могла родиться девять лет назад? Не от отца же, который на дух не переваривал языческие фесты! И даже я скрывал от него, что периодически хожу смотреть на Ярилу, на Купалье…» — А как твою матулю зовут? — спросил Михал, лишь бы что-нибудь спросить, ибо имя матери этой девочки ему все равно ничего бы не сказало. — Ольга. Ольга… Михал постарался вспомнить, так ли звали ту девушку, ставшую его первым взрослым опытом… Нет, все-таки она, кажется, никак не назвала себя, а его все время именовала паничем… Да разве они тогда толком разговаривали? Совсем мало! Михал любил ее яростной, но нежной силой, охватившей их обоих. И потом… они все-таки говорили. И Михал объяснялся в своей к ней любви. — Давай никогда не расставаться! Я обручусь с тобой. Ты будешь моей женой! Но девушка весело смеялась, ласково поглаживая Михала по щеке и шее: — Твой отец не согласится женить панича на простой девушке! Не так ли, панич Михал? — Я его уговорю. А если он будет упорствовать, то поступлю поперек его воли! — пылко возражал Михал, — я уже взрослый… — Взрослый… — вздохнула девушка, грустно улыбнувшись, — но не свободный. «Матка Боска, — думал Михал, углубляясь в воспоминания, — ведь тоже самое чуть позже говорил мне и Кмитич. И оба они были правы! Почему, ну почему мне нельзя было жениться на ком хочу!? Ведь какой бы скандальной ни была любовь Богуслава, он же все-таки не бросил свою Аннусю, довел дело до свадьбы! Точнее, еще доведет. Почему я так не смог? Но та девушка из яриловой ночи, похоже, и не очень стремилась попасть в загадочный Несвижский замок. Когда Михал стал собирать разбросанную на берегу одежду, девушка вдруг исчезла во мраке раннего утра. Исчезла, словно уплывшая в голубую бездну реки русалка… Михал пытался позвать ее, но вдруг понял, что не знает ее имени… Расспросив девочку, кто ее семья, и где она живет, Михал поехал обратно к замку, обуреваемый эмоциями и мыслями: «Моя дочь? Неужели?! Но ведь похожа! И по времени все совпадает, и по имени даже!» — Вы ее знаете? — отвлек Михала от раздумий голос бурмистра. — Что? Кого? — Ну, эту дивчинку! У вас вид, пан Михал, был такой, словно вы ее хорошо знали раньше. Или ее родителей. |