Книга Я сломалась и падаю вниз, страница 62 – Владимир Колычев

— Но я не заказывала Диму! — Людмила Кулагина всхлипнула.

— Да, но Черемнов убил его и признался в этом.

Матвей лукавил, но угрызений совести не чувствовал. Черемнов пока не раскололся, не заявил об убийстве своего напарника, но ведь все шло к этому.

— Но я ничего не знала! Он мне об этом не говорил!

— Елена Никитична, давайте рассуждать логически. Черемнов предложил вам заморочить голову сотруднику милиции и усыпить его. Вы же не глупая женщина, должны были понимать, чем это все для вас может закончиться, тем не менее согласились. Как это объяснить? А причина в том, что у Черемнова был на вас компромат. Если вы ему не помогаете, он делает вас виновной в убийстве собственного мужа. Был такой разговор?

— Не было ничего подобного!

— Почему же вы согласились?

Кулагина замялась и промолчала.

— Черемнов был вашим любовником?

— Да, я говорила.

— Вы сказали так, чтобы запудрить мне голову.

— Но это правда.

— Лучше бы вы предупредили меня о том, что Черемнов находится у вас на балконе.

Кулагина опустила голову.

— Вы знали, чем занимается Черемнов?

— Каким-то бизнесом. Они вместе с Димой что-то мудрили. У них ларьки были.

— Маканин помогал вам содержать сына?

— Да.

— Черемнов тоже?

— Он давал мне деньги.

— А потом ваша жизнь вдруг наладилась. У вас появились собственные средства.

— Да, я сама занялась бизнесом.

— Каким?

— Производство воды. Нашла источник, открыла линию, и знаете, пошло дело. Со сбытом проблем не было.

— Почему?

— Чистая вода в Москве хорошо продается, — как-то не очень уверенно сказала Кулагина. — А что здесь такого?

— Нет, ничего. Просто вы слишком бодро сказали, что со сбытом проблем не было. Производственную линию открывали со скрипом, зато с продажей сложилось. Кто вам помог?

— Это, в принципе, нетрудно, — чуть ли не по слогам проговорила женщина.

— Мила, я ведь могу пойти тебе навстречу и сказать, что не было никакого снотворного. Ты не знала, что у тебя на балконе сидел Черемнов.

Кулагина не хотела раскрываться, и Матвей решился на хитрость. Тем более что с этой особы действительно можно снять обвинения, если, конечно, Черемнов не подтвердит ее соучастия в убийстве Маканина. Матвей не кровожадный. Если Кулагина поможет ему, то он поддержит ее.

— Не было снотворного! — Женщина заметно взбодрилась.

— Да и про Черемнова ты не знала. Так что там у тебя со сбытом продукции?

— Алла мне помогла. У ее мужа крупная торговая сеть. Они брали мою воду. Плюс еще доставка на дом.

— Крупная торговая сеть — это «Центр-Глобус»?

— Да, «Центр-Глобус».

— А говорила, что нет, — усмехнулся Матвей, вспомнив недавний разговор.

Кулагина опустила голову и промолчала.

— А как фамилия Аллы?

— Коригова.

Матвей ощутил себя рыбаком, поплавок на удочке которого вдруг нырнул под воду.

— А говорила, что Крикалева.

— Нет, это не так.

— Придумала фамилию?

— Да.

— Могла бы девичью сказать.

— Тогда бы вы точно заявили, что я все придумала. Петрова у нее фамилия. Слишком простая.

— Петрова?

Поплавок еще глубже ушел в воду.

— Я не выдумываю.

— Верю. А отец у нее кто?

— Он в охранной фирме работает. Начальником.

— Название?

— «Баргузин». Эта фирма «Центр-Глобус» обслуживает и мой завод тоже охраняет.

— Понятно. Алла и тебя к «Центр-Глобусу» пристроила, и отца своего.

— Нет, Игорь Терентьевич еще до ее замужества работал на «Центр-Глобус».

— И про Алексея Коригова знал?

— Должен был.

— Может, он их и познакомил?

— Нет, Алла сама на Лешу вышла, голову ему запудрила, женила на себе. Она девушка красивая.

Матвей задумался. Интересная складывалась мозаика. Алла и Елена Кориговы оказались конкурентками в праве на «Центр-Глобус». Рано или поздно Илью Петровича Коригова признают умершим. Тогда Алла, жена его сына, будет делить пирог с Еленой. А зачем отдавать то, что можно взять целиком? Уж не Игорь ли Терентьевич Петров заказал Елену, чтобы избавить дочь от лишних волнений, а заодно обогатить ее мужа?

Солнце в небе, теплое лето на дворе. Такой погоде только радоваться, но Черемнов уныло смотрел в окно. Небо для него в клеточку, а друзья будут в полосочку.

— Не убивал я Маканина. Вы ничего не докажете, — буркнул он.

— Да плевать мне на Маканина. — Матвей покачал головой.

— Да и в Сумарокову я не стрелял. А то, что какого-то перца собирался убить, так неправда это. Не желал я никого валить. Просто попугать хотел. Пистолет у меня пневматический был…

— И волосы синтетические, — подсказал Матвей.

— Почему?

— А потому! На одежде, которую ты снял после убийства, найдены твои волосы. Найдены они и в машине, в которой ты скрывался с места преступления. На фальшивой бороде твоя ДНК. Теперь у нас есть с чем сравнивать…

— Вот когда заключение будет, тогда и поговорим, — заявил Черемнов и вздохнул.

— Нет, мы сейчас побеседуем. Потом поздно будет. Петрова еще не допросили. Когда он во всем сознается, ты себе уже ничем не поможешь. — У Матвея был такой вид, с каким завзятый картежник кладет на стол козырного туза.

— Какого Петрова не допросили? — спросил киллер и нахмурился.

— Да того самого, на которого ты работаешь. Даже не представляешь, как легко было на него выйти. Ты знаешь его дочь?

— Нет. — Черемнов совсем не убедительно мотнул головой.

— А я знаю. Алла — его дочь. У нее такие же права на «Центр-Глобус», как и у Сумароковой. Не будет Елены Евгеньевны, исчезнут и проблемы с наследством. Тогда все достанется Алле, вернее сказать, ее мужу. Сначала мы вышли на Аллу, затем — на ее отца. Об этом Петрове ты и разговаривал с Маканиным. Одно только непонятно. Вы с Маканиным вдвоем наследили, а зачистили только его. Почему Петров тебя пощадил? Может, потому, что ты с подругой его дочери спишь? Но так Маканин тоже Миле был не чужой.

— При чем здесь Мила? — Черемнов пренебрежительно усмехнулся.

— А кто при чем?

— Ты меня на дурака не бери, начальник. Не знаю я никакого Петрова.