Онлайн книга «Поверь своим глазам»
|
– Просто вытащи оттуда ковер, Томас. – Рукой? – Да. – А что, если он опять включится и засосет мои пальцы? – Ничего подобного произойти не… В этот момент зазвонил городской телефон, и я снял трубку. – Алло! – Рэй, это Элис из офиса Гарри Пейтона. Мне поручено узнать, не найдется ли у вас минутка, чтобы заскочить к нам и подписать кое-какие бумаги в связи с имущественными делами вашего отца? – Да, конечно, – ответил я, собираясь с мыслями. – Разумеется. Когда Гарри удобнее принять меня? – Вообще-то у нас как раз сейчас очень тихо. Понимаю, что, может, момент не самый подходящий для вас, но если готовы… – Отлично. Буду у вас через несколько минут. Я повесил трубку, повернулся и чуть не уперся в Томаса, который все еще маячил у меня за спиной в ожидании дополнительных инструкций. Временно выведенный из строя пылесос стоял на полу рядом с ним. – Что происходит? – спросил брат. – Мне нужно съездить в контору нашего адвоката и подписать какие-то документы. – Я хочу пойти и заняться своей работой, – заявил он, взглядом указывая наверх. – Мне придется многое наверстать. – Ладно. С пылесосом я разберусь сам. Вернусь домой очень скоро. По пути в город меня преследовал вопрос, для чего моему отцу понадобилась информация из Интернета о детской проституции. Первые две поисковые строки были легко объяснимы. Он упоминал, что хочет купить новый телефон с выходом во Всемирную Паутину и хорошим фотоаппаратом. А если вспомнить намеки, которые я уловил прежде в разговорах с Гарри и Леном, отец, видимо, переживал период депрессии. Вероятно, он попытался поставить себе диагноз. Но детская проституция?! Признаюсь, мое воображение направляло мысли в совершенно нежелательном для меня направлении. Я же пытался найти простое и логичное объяснение, зачем отцу понадобился такой поиск. Его просто не могло не быть. А если он увидел по телевизору какую-то передачу или сюжет в новостях о сексуальной эксплуатации несовершеннолетних? Это стало для него сильнейшим потрясением, и отец решил узнать побольше, чтобы… Зачем? Ему захотелось пожертвовать деньги некой организации, борющейся с этим отвратительным явлением по всему миру? Похоже на нашего отца? Часто он жертвовал деньги на благотворительность? Нет. Отец был очень хорошим человеком – здесь двух мнений быть не может. Когда кому-нибудь требовалась помощь, он всегда предлагал ее. Помню, я был еще ребенком и у наших соседей – не у Хитченсов, а у другой семьи, жившей по противоположную от нас сторону, – случился в доме пожар. Расчет прибыл вовремя и сбил пламя, но кухня пострадала от огня очень сильно. У соседей не было страховки, и они не могли себе позволить нанять рабочих, а потому вынуждены были все восстанавливать сами. Но проблема заключалась в том, что одного желания оказалось мало – необходимо было еще и умение. А папа, который никогда не работал ни водопроводчиком, ни плотником, умел многое. Его всему научил отец. И целый месяц, как только у него выдавалась свободная минута, он трудился на соседской кухне. Отец любил помогать людям и готов был предложить практическую помощь, не жалея времени и сил, но он был не из тех, кто снимает трубку телефона, чтобы продиктовать номер своей кредитной карточки представителям какой-нибудь благотворительной организации. Значит, эту причину для поиска информации на тему детской проституции можно исключить. Тогда, может, он узнал, что проблема приобретает серьезные масштабы на севере штата Нью-Йорк, и хотел принять меры, чтобы она не распространилась в Промис-Фоллз? Нет, вряд ли. Так в чем же причина? Когда вернусь домой, проверю, какие именно сайты посещал отец в этой связи. Может, это прольет свет на мотивы, которыми он руководствовался? Мне вспомнились все истории о том, как после смерти своих родителей люди узнавали о них нечто совершенно неожиданное. О матери, которая отдала раннего ребенка в приют, чтобы не помешал ей выйти замуж. Об отце, крутившем роман со своей секретаршей. О женщине, годами ухитрявшейся скрывать от близких свою наркотическую зависимость. О мужчине, тайком от всех содержавшем вторую семью в другой части страны. Даже если речь шла о посторонних, подобные истории вызывали шок. Но что значили они в сравнении с открытием, что извращенцем мог быть собственный отец? Но я еще ничего не знал об этом. И просто не мог в это поверить. Существовала ведь еще одна допустимая вероятность. Это не отец искал в Сети информацию о детской проституции. Его компьютером мог воспользоваться кто-нибудь другой. – С тобой все в порядке, Рэй? – спросил Гарри Пейтон, когда я придвинул стул ближе к столу, чтобы поставить свои подписи под документами. – Да, конечно, – ответил я. – У тебя измученный вид. Я продолжал расписываться там, где он мне указывал. – Со мной все хорошо. – Тебе совершенно не о чем беспокоиться. Никакой бумажной волокиты. Все идет как по маслу. – Рад это слышать. – А как дела дома? Как Томас? Я отложил ручку в сторону и откинулся на спинку стула. – Как Томас? – повторил я. – На этот вопрос нелегко ответить одним словом. – Что ты имеешь в виду, Рэй? – Скажите, Гарри, вы ведь формально являетесь и моим адвокатом тоже? – Разумеется. – То есть мне понятно, что вы были поверенным моего отца, а сейчас взяли на себя все хлопоты, связанные с его имущественными делами. Но я могу вас считать своим адвокатом, если речь идет о других проблемах? – Да. Я твой адвокат. Со мной можешь говорить совершенно откровенно. Я считал себя готовым к беседе, но обнаружил, что не знаю, с чего начать. Конечно же, не с отца и не с находки, какую я сделал в его компьютере. Ведь это оказалось далеко не единственным событием, которое потрясло меня за последние двадцать четыре часа. – К нам наведались агенты ФБР, – произнес я. – Кто? Рэй, почему ты сразу не позвонил мне? Они предъявили ордер? – Нет, лишь показали свои удостоверения. И я рассказал ему обо всем. Как они приехали, задавали вопросы мне и брату. Как я узнал, что Томас отправлял электронные письма в ЦРУ на имя Билла Клинтона. Как сам слышал его воображаемые разговоры с бывшим президентом. Гарри сидел, положив ладони на стол. – Невероятно! – воскликнул он. – Да уж, тебе есть над чем задуматься, Рэй. – Но мне нужно расспросить вас еще кое о чем. – О чем же? – Это касается отца. – Я слушаю. – Папа когда-нибудь… Нет, не так. Вам известно что-либо о частной жизни моего отца? – А какой смысл ты вкладываешь в понятие «частная жизнь»? Тебя интересует секс? |