Онлайн книга «Алтарь»
|
— И как ты проверить это сможешь, Словен, князь сколотов? В этот миг сильная рука обхватила ее за плечи, привлекла, и девушка ощутила жадный, крепкий поцелуй. На сей раз она не шарахнулась, не исчезла, а ответила на неведомую ласку, позволила опрокинуть себя, чувствуя, как неведомый жар растапливает тело и смывает в небытие остатки рассудка. Она перестала быть собой, она превратилась в мягкий воск, послушный и податливый в руках желанного мужчины. Она перестала быть мудрой хранительницей, верным стражем усыпальницы Нефелима — она стала частью чужой страсти, чужой ласки, чужого желания. Поэтому Вилия даже не ощутила, в какой из мгновений лишилась одежды, и первое проникновение стало для нее не болью, а вспышкой, заставляющей устремиться навстречу неведомому, таинственному, сладостному, всепоглощающему деянию, проваливаясь все дальше и дальше в небытие, в красный слепящий туман, в бездну, из которой не хочется возвращаться, потому что нет более в обычном мире ничего, более важного, нежели это чудо. И был взрыв, который поглотил все, швырнул ее ввысь, разметал, а потом собрал обратно, чтобы осторожно положить на холодную влажную траву. Вилия сделала вдох, выдох и подумала о том, а дышала ли она все это время? Потом повернула голову к уткнувшемуся рядом лбом в землю князю. Подняла дрожащую от усталости руку, погладила его волосы: — Что ты сделал со мной, желанный мой? Теперь я уже никогда не смогу стать прежней. Словен уперся руками в землю, выпрямился, сидя на коленях. — Что ты со мной сделала, берегиня? Заворожила, заговорила, сердце мое вынула да куда-то унесла. Ведь князь я, честь родов своих, совесть их. Как в глаза Шелони посмотрю, что детям скажу? — Ничего не скажешь, — молвила девушка. — Потому как сердце мое унес и не с пустой душой вернешься. Придется нам отныне обоим так жить: тебе с моим сердцем, а мне с твоим. Я заботиться стану о людях твоих, ты моему роду подарки носить станешь. А как сами ладить станем — кроме ночи, леса, огня и поляны этой, более никому знать незачем. — Только не говори, что ты ко мне тоже от семьи бегаешь. — Не скажу, — рассмеялась Вилия. — Не скажу, потому как нет у меня иного мужа, кроме тебя. Но забирать тебя ни у кого я не стану. В моем роду иные законы. Мужчинам туда дверей нет. — Как же вы живете тогда? — удивился князь. — Амазонки, слышал я, и те время от времени мужей к себе зовут. — То неважно, — покачала головой хранительница. — Важно то, что свели боги нас с тобой, единственный мой. Боги мои и твои. И ни к чему нам противиться их воле. Иди ко мне, Словен, князь сколотов, я уже начала скучать по твоим рукам. Мне так хорошо и радостно с тобой, что становится страшно. — Страшно почему? — Судьба никогда и ничего не дает просто так, — закинула руки за голову девушка. — Боюсь, за такой огромный подарок спросит она немалую плату. Но я согласна, согласна на все. Только иди ко мне. Я не способна так долго жить без тебя. * * * Санкт-Петербург, Загородный проспект, 27 сентября 1995 года. 15:50 Ресторан «Пара» скрывался в подвальчике напротив «Джаз-клуба», сверкающего переплетением неоновых трубок. Скромная вывеска, спокойная музыка, струящаяся из-за приоткрытой двери, плотные бордовые шторы, что оставляли в окнах лишь тонкие щелочки, через которые проглядывали тонущие в мягком полумраке столы, обещали уединение и уют. Пустынник первым сбежал по каменным ступеням вниз, отворил тугую дубовую створку, подал Тане руку, помогая спуститься, пропустил мимо себя в зал. — Вам помочь? — моментально подскочил молодой человек в черной рубашке и темно-синей жилетке. — Да, — обвел взглядом помещение колдун и указал на столик, прижимающийся к обшитой мореным деревом стене. — Вон те места не заказаны? — Для вас мы всегда освободим самый удобный столик, — вдохновенно соврал служка. — Позвольте, я провожу… Он устремился вперед, Татьяна двинулась следом, а Пустынник сделал два быстрых шага к окну, вынул из кармана трубку и на всю длину загнал ее отверстием вверх в горшок разлапистого фикуса, что чах в углу под слабо светящимся бра. — Вот, присаживайтесь, пожалуйста. — Парень отодвинул для женщины стул. — Так вам удобно? Пожалуйста, меню. — Мы хотели бы заказать ужин при свечах, — сообщил маг, уже усаживающийся напротив спутницы. — Разумеется, — кивнул молодой человек. — И что вам принести? — Для начала, я думаю, пару свечей в простеньком подсвечнике. — Но… — растерялся служка. — У нас никогда не бывало сбоев со светом… Поэтому… со свечами… — Однако согласитесь, — усмехнулся Пустынник, — ужин при свечах без свечей — это что-то несуразное получается. Я совершенно уверен, вы наверняка сможете что-нибудь придумать… Он сунул руку в карман, достал пару стотысячных бумажек и протянул официанту. Молодой человек напрягся, созерцая купюры, потом смахнул их мягким кошачьим движением, отступил: — Вы, пожалуйста, выбирайте блюда, не стану вам мешать. Я вернусь через минуту. Вернулся он минут через пять, изрядно запыхавшийся, зато с двумя десертными блюдечками, на которых стояли крученые декоративные свечи красного и зеленого цвета. Поставив их ближе к стене, молодой человек вынул из кармана зажигалку, щелкнул ею, запаливая фитили. — Может быть, приглушить свет? — поинтересовался он, указывая на свисающее над столиком бра. — Не нужно, — помотал головой Пустынник. — Принесите нам мясо в тесте, салаты морской, овощной и китайский и белое испанское вино. Надеюсь, испанское вино у вас есть? — Разумеется, — немедленно согласился официант, и колдун явственно ощутил, что тот опять врет. Хотя, с другой стороны — откуда взяться хорошему вину в этом стремительно деградирующем мире? — И пепельницу принесите, пожалуйста. Молодой человек умчался, всячески изображая торопливость. Таня улыбнулась, протянула руку, провела ею над крохотным алым огоньком: — Как романтично… Это ради меня? — Разумеется. — Настала очередь лгать колдуну. — Когда я вижу тебя при живом свете, ты кажешься еще прекраснее. Электричество мертво, при нем все выглядят желтыми, как восковые фигуры. Женщина опустила руки на стол — Пустынник наклонился вперед, сжал ее ладони в своих: — Самое великое чудо, которое я встречал в своей жизни, — это ты, Танечка. Ты самая прекрасная, самая отзывчивая и ласковая. Даже не представляю, как я без тебя существовал все эти годы… — И долго? — неожиданно поинтересовалась жещина. — Что долго? — Долго ты без меня жил? Сколько тебе лет, Толя? — Какая разница? — недоуменно отозвался Пустынник. — Без тебя это все равно была не жизнь… |