Книга Вторая гробница, страница 58 – Филипп Ванденберг

На этот раз Сара осталась довольна. Потом она продолжила:

– Я вначале подумала, что на меня несется какой-то дракон из сказки или какое-то диковинное животное, но когда ты приблизился, я поняла, что это велосипедист. Ты потом больше не предпринимал попыток. Почему, Говард?

– Мне было так стыдно, как никогда еще в жизни. Даже сейчас, вспоминая об этом, я Смущаюсь. Достаточно было того, что аварийная посадка произошла прямо у ваших ног, но, ко всему прочему, вместе с вами был этот Чемберс. Мисс Джонс, вы же не хотели меня обидеть?

Сара повернулась и поцеловала Говарда.

– Мой бедный мальчик, разве я тебя тогда обидела?

– Правда, мисс Джонс, – разгорячился Картер, – боль во всем теле, которую я чувствовал, казалась ничтожной по сравнению с унижением, которое я испытал. Потом еще несколько недель я пытался вести себя так, чтобы вы увидели во мне настоящего мужчину. Мне хотелось выглядеть как можно взрослее. А позже случилась эта глупая история.

– Ты же не станешь утверждать, что задолго до этого положил на меня глаз!

– Да, именно так и было.

– Развратник!

Говард рассмеялся.

– Теперь я точно могу это сказать. Еще на уроках я всячески пытался заглянуть между пуговиц вашей блузки. На основании тщательных наблюдений я понял, что, когда вы наклоняетесь вперед, оттуда открывается захватывающий вид. И чтобы вы приняли это заманчивое положение, я должен был допустить ошибку или неправильно ответить на вопрос, Я должен был всего лишь сказать: «"Женщину в белом" написал Чарльз Диккенс» или «"Остров сокровищ" – это произведение Уилки Коллинза» – и вы сочувствующе наклонялись ко мне и объясняли то, что я давно знал: «"Остров сокровищ" написал Льюис Стивенсон, а Женщину в белом" – Уилки Коллинз». В эти секунды мнимого получения знаний я наслаждался видом содержимого вашей блузки. И то, что я там видел, значило для меня больше, чем информация, которую вы пытались до меня донести.

Сара встала на четвереньки и внимательно посмотрела на юношу. Однако на лице Говарда не было ни тени смущения или стыда. Его симпатии к Саре были столь велики, что он высказывал ей все свои мысли. И только ей.

Но со вчерашнего дня у него появилась большая проблема, решения которой он не знал. Он, не раздумывая ни минуты, отклонил предложение на участие вместе с лордом Амхерстом и Перси Ньюберри в исследовательской экспедиции, но когда переспал с этой мыслью ночь, то понял, какой шанс ему предоставляется. Может быть, он, простой рисовальщик из Дидлингтон-холла, станет когда-нибудь знаменитым археологом?

Однако позже мысли о Саре Джонс подавили все его намерения в зародыше. Говард больше не мог жить без Сары, он и представить не мог, что его будут разделять с ней три тысячи миль. Нет, он совсем не хотел говорить ей о планах Амхерста, чтобы это не стало тяжким грузом еще и для Сары.

– Говард, что с тобой? – вдруг нарушила молчание Сара.

– Ничего, – ответил он, – правда, ничего!

Говард не умел врать и сам знал это. Он относился к тем людям, которые ведут себя совсем по-другому, когда врут. Их выдает даже внешний вид. Его беспокойные резкие движения и отсутствующий взгляд были для Сары лучшим подтверждением.

– Что ты от меня скрываешь? – спросила она. – Посмотри на меня!

– Ничего! – неохотно ответил Говард и потупился.

– Посмотри на меня! – настаивала Сара. – Это как-то связано с нами? Я хочу знать!

Он вдруг повернулся и сказал Саре в лицо:

– Лорд хочет отправить меня с экспедицией в Египет. На поиски сокровищ.

– Но это же великолепно, Говард!

– Великолепно, вы говорите? Вы знаете, как долго продлится экспедиция?… Два года! И знаете, как далеко находится Египет от Дидлингтон-холла?… В трех тысячах миль! И вы понимаете, что это означает?… Это означает конец наших отношений, мисс Джонс. Вы хотите этого?

Сара чувствовала себя слабой в душе. Она с трудом могла сделать выбор, ибо была сбита с толку и не меньше впечатлена, чем Говард. Что ей было ответить? Два года! Этого времени было достаточно, чтобы загасить их пылкие запретные отношения. Справится ли она с отъездом Говарда? Сара сомневалась. Никогда она не была так счастлива, как сейчас, рядом с Говардом. И теперь все должно быть кончено в один момент? Она любила этого мальчика и была несравнимо более сумасбродной, чем любая другая женщина ее возраста.

– Когда? – спросила она, чтобы просто хоть что-нибудь сказать. В конце концов, не так уж важно, расстанутся они через неделю или через месяц.

– Амхерст дал мне неделю на обдумывание. И она уже подходит к концу. Но я откажусь!

– Ты не должен этого делать, Говард! – вдруг вырвалось у Сары. Конечно, ее слова шли вразрез с ее чувствами. Но, невзирая на это, она повторила: – Ты не должен этого делать! Я думаю, мы оба потом всю жизнь будем упрекать себя за то, что упустили эту возможность. Разве ты не мечтал превзойти своего отца и братьев? Быть кем-то более значительным, чем один из многих?

– Да, но разве можно это сравнивать? Разве это не разрушит нашу любовь?

– Такой шанс бывает только раз в жизни. И он выпадает, несмотря на жизненные обстоятельства. И если этот шанс есть, ты должен его использовать. А что до нашей любви, Говард, она будет продолжаться или угаснет независимо от того, будут нас разделять десять миль или три тысячи. Вспомни, что ты думал, когда не хотел переезжать в Дидлингтон-холл. И что сегодня? Сегодня ты смеешься над этим. Разве я не права?

– Да, вот только Дидлингтон-холл – это не Египет. И река Нэр не Нил! – раздраженно вскрикнул он, так что в старых стенах отразилось эхо: – Я не хочу этого, поймите же меня, мисс Джонс!

Сара слезла с выступа стены. Добравшись до низа, она неуверенно заходила взад и вперед, скрестив на груди руки. Наконец она замерла и взглянула вверх, на Говарда.

– Я буду гордиться, что у меня будет муж, повидавший свет, может, он даже станет знаменитым исследователем, о котором напишут в газетах. Пусть пройдет пара лет, тебе исполнится почти двадцать, и наши отношения перестанут быть безнравственными.

– А что нас ждет в промежутке? – прокричал Картер. Юноша был прав. Сара сама не представляла, что станет с их нежной любовью, которую вряд ли можно отложить в долгий ящик. Терзая себя, Сара неуклонно продолжала настаивать:

– Мы можем писать друг другу два раза в неделю или даже каждый день. Я буду навещать тебя, если ты захочешь. Как долго плывет корабль в Египет?

Говард пожал плечами.

– Наверное, дней десять… Вы только забываете, мисс Джонс, что эта поездка будет не в Александрию или Каир, а куда-нибудь в пустыню, где нет ничего, кроме песка и скал. Часто там негде даже переночевать. Я думаю, у вас неправильные представления об этой стране.

Сара молчала, и Говард соскочил со стены на землю. Когда они стали друг перед другом, Картер заметил печаль в ее глазах. Он догадывался, что Сара говорила вопреки своим желаниям. Поэтому ее слова и возымели действие.