Книга Загадка Александра Македонского, страница 117 – Неля Гульчук

– Надо срочно избавиться от Таиды! Она будет в дороге обузой. Если ее обнаружат македонцы, тебе, Персей, конец. Если ее обнаружат персы, смерть придется принять и тебе, и ей.

– Нет, Смертис, – жестко ответил Персей. – Таида поедет с нами. И ты будешь охранять ее!..

– Но Бессу не понравится, если он узнает о Таиде.

– Я сказал нет. А с Бессом я разберусь сам.

– Значит, в Экбатаны, Персей?

– Да, к Дарию в Экбатаны. Сегодня же. Ночью. Проводник надежный?

– Надежнее не бывает. Он сопровождал до Экбатан самого Ариобарзана. Вывел его отряд прямо перед носом македонцев. У него свои тропы, о которых знает только он.

– Смердис, при Таиде должен быть врач. Она ослабла. И нужна мне здоровой. Это мой приказ. Ты отвечаешь за ее жизнь. А сейчас не медли. Отдай рабам распоряжение срочно собираться в дорогу.

Сердце Таиды бешено стучало. Она пыталась успокоить себя, но отчетливо понимала, что сейчас в полной власти Персея. Неужели ей предстоит встреча с самим Дарием и Бессом? Как вернуться к своим? Мысли путались в ее голове. Сначала надо встать на ноги, а там… Она предчувствовала, что найдет выход даже среди заклятых врагов. Она выполнила свой долг перед Элладой. Боги Олимпа должны протянуть ей руку помощи.

А в эти дни царь отменил все запреты на грабежи, которых строго придерживался во время похода до прибытия в Персеполь. Ему не оставалось ничего другого, так как это было желание воинов, желание большинства гетайров и военачальников.

Царь отдал распоряжение Птолемею, Клиту, Кратеру, Филоте лично руководить уничтожением города.

Это был жестокий, но неизбежный в античности ритуал после завоевания покоренных городов. Воины врывались в дома, грабили их, забивали всех сопротивляющихся и несопротивляющихся, через окровавленные пороги волокли плачущих женщин и детей для продажи в рабство, поджигали дома, угоняли скот. Вид человеческого горя не действовал на озверевших от войны македонских воинов. Они равнодушно взирали на то, как многие женщины и мужчины вместе с детьми лишали себя жизни на их глазах, предпочитая смерть рабству.

Особое удовольствие доставляло насилие женщин, юных девочек и мальчиков-подростков.

Шум на улицах становился все пронзительнее.

Лисипп поднялся на крышу дома, в котором остановился, и с ужасом взирал на происходящее на улице. Внизу он увидел два тела, извивающиеся в предсмертной агонии в луже крови. По улице бежала женщина с ребенком на руках. За ней гнались двое воинов с обнаженными мечами.

Женщина упала на колени, пытаясь защитить ребенка, и Лисипп услышал ее крик. Он не знал персидского языка, но отчетливо понял смысл слова:

– Пощадите!

В ответ воины пронзили ее мечами. Ребенок выпал у нее из рук, и один из воинов тут же отрубил ему голову. С их мечей капала на землю кровь.

Они убежали.

Чувствуя, как к горлу подступает тошнота, Лисипп в ужасе не мог отвести взгляда от трупов женщины и ребенка.

Внезапно он вспомнил Таиду и Александра с факелами с руках и прошептал:

– Как бессмысленна любая война! Как преступна месть!

Отовсюду слышались вопли умирающих. В воздухе стоял запах дыма и крови.

Бегающие с обнаженными мечами македонские воины были похожи скорее на диких зверей – их лица были искажены жаждой убийства.

Лисипп услышал, как один из воинов крикнул товарищам:

– У нас еще много дел. В Персеполе не должно остаться ни одного перса.

Скульптор поспешил спуститься в дом.

Душераздирающие крики побежденных, бездумный и торжествующий смех победителей, звон оружия, треск горящих домов оглашали погибающий город. Весь Персеполь был объят пламенем и вихрями искр, улетающих в небо.

Македонцы и греки не отличались от тех, кого сами же называли варварами, а часто и превосходили варваров в жестокости. Сокровища богатых персов разжигали в воинах-победителях свирепую жадность. Когда начались споры за раздел добычи и многие македонские воины стали хватать друг друга за горло, отрубать руки тем, кто пытался присвоить вещи, из-за которых спорили, а иногда и наносить смертельные удары мечом, царь положил конец кровавым бесчинствам.

Через несколько дней безмолвные, мертвые дома цветущего Персеполя стояли с распахнутыми дверями.

Жажда мести была утолена.

Птолемей не был в своем дворце уже несколько дней, так как выполнял приказ Александра по уничтожению города, и ничего не знал об исчезновении Таиды.

Первой исчезновение Таиды обнаружила Иола, явившись вместе с Неархом в дом Птолемея навестить подругу на третий день после поджога царского дворца.

Новая рабыня, которую в Сузах Птолемей подарил Таиде, сообщила, что хозяйки уже несколько дней нет дома.

Иола сразу же заволновалась и бросилась с Неархом в царский дворец разыскивать Птолемея, но он был в городе. Она стала расспрашивать пажей, не видел ли кто Таиду? Но всюду получала отрицательные ответы.

Тревожные мысли закрались в душу Иолы: «Где сейчас Таида, что с ней могло произойти?»

– Неарх, я предупреждала ее, чтобы она была осторожной. Когда я увидела ее с факелом в руке, мне стало страшно за нее.

Неарх старался успокоить Иолу:

– Не волнуйся, дорогая. Ты же знаешь, что Таида умна и находчива. Она найдет выход из любой ситуации. Тем более что нет на свете мужчины, кроме меня, который устоял бы перед ее чарами.

– Это так только кажется. Таида легкоранима. Я боюсь за нее. Но где же Птолемей? Надо срочно разыскать его.

Дурные предчувствия не покидали Иолу.

Иола и Неарх вскочили на лошадей и помчались по городу. Это было жуткое зрелище. Только обгоревшие дома попадались на их пути. Птолемея нигде не было. Неарх предложил Иоле вернуться в дом Птолемея и дожидаться его там.

Птолемей появился к вечеру. Он прискакал на взмыленной лошади, передал поводья конюху, влетел в дом и крикнул рабу:

– Где Таида? Немедленно проводи меня к ней.

Но ему навстречу спешили вместо Таиды Неарх и Иола.

Иола не стала терять время на приветствия:

– Где Таида?

Птолемей был удивлен услышанным вопросом.

– Не знаю.

– Произошло что-то ужасное. Ее наверняка похитили персы, – заливаясь слезами, с трудом промолвила Иола. И вдруг жуткая догадка озарила ее: – Птолемей, ее еще в Афинах и в Вавилоне преследовал Персей. Помнишь, он похитил ее? Это он!.. Он!.. Я уверена.

В комнату вбежал один из рабов с кинжалом в руках.

– Я нашел это у самого входа в парк. Там много запекшейся крови на траве.

– Это кинжал Таиды, – ахнула Иола.