Онлайн книга «Фантастическое путешествие»
|
– Никаких. Это можно сделать, просто обнажив кинжал, как сказал Гамлет. Проблема в том, чтобы снова запустить его. – Это, мой дорогой полковник, ваша проблема и ваша ответственность. Он посмотрел на отметчик времени, который показывал 50. – Мы теряем время. Давайте начинать. Задействуйте вашу группу, занимающуюся сердцем, а я проинструктирую людей на «Протерусе». * * * Внутри «Протеруса» освещение было выключено, Мичелз, Дьювал и Кора, возбужденные, сгрудились вокруг Гранта. – Вот так, – сказал Грант. – Они остановят с помощью электрошока сердце Бенеша в момент нашего входа в него и запустят его снова, когда мы пройдем через него. – Запустят его снова! – взорвался Мичелз. – Они что, сошли с ума? Бенеш не может перенести этого в его состоянии! – Я полагаю, – сказал Грант, – они решили, что это единственная возможность успешно выполнить нашу миссию. – Если эта возможность единственная, то наша миссия провалилась. – У меня есть опыт операций на открытом сердце, Мичелз, – сказал Дьювал. – Это возможно. Сердце крепче, чем мы думаем. Оуэнс, сколько времени нам понадобится, чтобы пройти через сердце? Оуэнс выглянул из рубки. – Я как раз подсчитал это, Дьювал. Если у нас не будет задержек, нам понадобится от 55 до 57 секунд. Дьювал пожал плечами. – У нас будет еще 3 секунды в запасе. – Тогда давайте скорее приступим к выполнению задачи, – предложил Грант. – Мы уже сейчас дрейфуем вместе с течением по направлению к сердцу, – ответил Оуэнс. – я включу двигатели на полную мощность. Но мне нужно сначала проверить их. Они получили довольно серьезную порцию ударов. На килевую качку наложилась бесшумная пульсация, и ощущение движения вперед пересилило монотонную, беспорядочную дрожь Броуновского движения. – Выключите освещение, – сказал Оуэнс. – Вам лучше отдохнуть, пока я буду нянчиться с этой штукой. Освещение выключили, и все снова направились к окну, даже Мичелз. Окружающий мир полностью изменился. Это была та же кровь. Она содержала все те же частицы и молекулярные соединения, все кусочки и фрагменты, тромбоциты и красные кровяные тельца, но отличие… Теперь это была верхняя полая вена, идущая от головы и шеи, кислород в ней был уже израсходован. Красные кровяные тельца были лишены кислорода и теперь содержали только гемоглобин, а не оксигемоглобин, это ярко-красное соединение гемоглобина и кислорода. Собственно гемоглобин был голубовато фиолетовым, и в прыгающем отражении миниатюризированных световых волн корабля каждое тельце сверкало вспышками голубого и зеленого, часто перемешивающимся с фиолетовым. И все вокруг несло на себе оттенок этих лишенных кислорода частиц. Проплывали в тени тромбоциты, и дважды корабль прошел мимо – на довольно приличном расстоянии – огромных тяжеловесных белых кровяных телец, окрашенных теперь в зеленоватый оттенок. Грант взглянул еще раз на профиль Коры, поднятый вверх в почти религиозном экстазе, и стал смотреть на бесконечно таинственную темную голубизну. «Она похожа на снежную королеву некоей полярной области, залитую светом зелено-голубоватого рассвета», – выспренно подумал он. Неожиданно он почувствовал себя опустошенно и тоскливо. – Великолепно! – пробормотал Дьювал, но смотрел он вовсе не на Кору. – Вы готовы, Оуэнс? – спросил Мичелз. Я собираюсь вести вас через сердце. Он пошел к своим картам и включил небольшой верхний светильник, который тут же потускнел в сумрачной голубизне, наполнявшей «Протерус» странной таинственностью. – Оуэнс! – позвал он. – Карта сердца А-2, подход. Правое предсердие. Вы нашли ее? – Да, есть. – Разве мы уже в сердце? – спросил Грант. – Прислушайтесь! – сказал Мичелз раздраженно. – Не смотрите. Слушайте. Полная тишина воцарилась после этих слов на «Протерусе». Они услышали это – словно отдаленный гул артиллерийской канонады. Это была всего лишь ритмичная вибрация пола корабля, медленная и размеренная, но становившаяся все громче. Неясный глухой звук, за ним еще более неясный, пауза, затем повторение, громче, все громче. – Сердце! – воскликнула Кора. – Это оно! – Совершенно верно, – сказал Мичелз, – сердцебиение немного замедленно. – И мы слышим его не совсем верно, – с неудовольствием заметил Дьювал. – Звуковые волны слишком огромны сами по себе, чтобы воздействовать на наше ухо. Они вызывают вторичную вибрацию корабля, но это не то же самое. При настоящих исследованиях тела… – В некоем отдаленном будущем, доктор, – сказал Мичелз. – Оно звучит, как пушка, – заметил Грант. – Да, но это заградительный огонь, два миллиарда ударов за 70 лет, – сказал Мичелз. – Даже больше. – И каждый удар, – добавил Дьювал, – это тонкий барьер, отделяющий нас от вечности, дающий нам время примириться с… – Эти удары, в частности, – заметил Мичелз, – посылают нас прямо к вечности и не дают нам вообще никакого времени. Замолчите вы все. Вы готовы, Оуэнс? – Я готов. Я за рычагами управления, и карта передо мной. Но как я отыщу путь через все это? – Мы не можем заблудиться, даже если бы хотели. Сейчас мы находимся в верхней полой вене в точке соединения с нижней. Нашли ее? – Да. – Хорошо. Через несколько секунд мы войдем в правое предсердие, первую сердечную камеру, и им следует остановить сердце. Грант, радируйте наши координаты. Грант на какое-то время отключился от всего, очарованный открывшимся перед ним видом. Полая вена была самой большой веной, собиравшей на своем протяжении всю кровь из тела, за исключением легких. Когда она входила в предсердие, то превращалась в обширную резонирующую камеру, стены которой терялись из виду, так что казалось, что «Протерус» попал в темный безбрежный океан. Сердце теперь билось медленно и устрашающе, с каждым его равномерным глухим ударом корабль, казалось, приподнимался и вздрагивал. На вторичный призыв Мичелза Грант вернулся к действительности и повернулся к своему радиопередатчику. – Впереди трехстворчатый клапан, – объявил Оуэнс. Все смотрели вперед. В конце длинного коридора они увидели его. Три искрящиеся красные створки, разделяющиеся и вздымающиеся волной при движении корабля. Появлялся и увеличивался зияющий проем, а острые края створок и клапана трепетали. Там, за ними, был правый желудочек, одна из двух главных сердечных камер. Поток крови вливался в полость, как будто движимый мощным всасывающим насосом. |