Онлайн книга «Ловушка горше смерти»
|
Алексей Петрович был небрит, раздражен, у него трещала голова. — Когда ты приехала? — спросил он. — Позавчера. Мальчиком Коробов даже не поинтересовался. — Ну и как? — Нормально, — ответила Лина, закуривая сигарету. — Дай и мне, — сказал мужчина. Они сидели на кухне, легкий ветерок трепал шторы; Коробов был в майке, обтягивающей его бугристые плечи, лицо его показалось Лине обрюзгшим и постаревшим — выражение обреченности мелькнуло и пропало на этом некогда боготворимом ею лице. Сердце Лины томительно дрогнуло, и она произнесла, глядя, как он брезгливо втягивает в себя дым, полуприкрыв лиловатые набрякшие веки: — Алеша, ты можешь не беспокоиться, я вернула долг, все пятнадцать тысяч. Вчера утром я встретилась с Анатолием Владиславовичем… — Какого черта! — выдохнул Коробов, и голова его дернулась. — Почему ты не отдала деньги мне? — И так как Лина молчала, он повысил голос: — Зачем ты лезешь в мои дела? Я смирился с тем, что ты укатила в Москву, не дождавшись моего прихода, однако когда ты приехала и привезла бабки, почему ты… — Не надо кричать, — оборвала его жена. — Ведь тебя не оказалось дома. — Я должен был сам с ними встретиться. — Тебе незачем вообще связываться с этим человеком, — сказала Лина. — Если, конечно, ты меня не обманул и твой долг не составляет сумму гораздо больше той, что получил Анатолий Владиславович… — Послушай, Полина, — проговорил, кривясь, Коробов, — я прошу, не вмешивайся больше в мои дела. Ничего никому я не должен, но терпеть, что кто-то сует свой нос в мою жизнь, я не намерен. — Алеша, — растерянно произнесла женщина, — ведь я твоя жена! — Ну и занимайся своими женскими делами, — отрезал он, вскакивая и швыряя окурок в мойку, — раз уж вернулась… — Когда ты едешь в лагерь? — спросила Лина, глядя на его спину. Он опять глотал воду. — Никуда я не еду… — По какой причине? — Она осеклась, потому что Коробов стремительно обернулся. Лицо его исказилось, и он закричал: — Опять! Я не собираюсь давать никаких объяснений. Не еду — и все тут. Ты же мне не сообщила, где провела пять лет жизни, прежде чем оказалась здесь? А кстати, куда ты подевала своего обожаемого сыночка, который мне все нервы измочалил? — Замолчи! — шепотом воскликнула Лина, вздрогнув. — Я вижу, с тобой сейчас бесполезно о чем-либо разговаривать… Иди проспись, я приготовлю поесть. Катя скоро вернется. — Вот как! Ты и в Полтаве успела побывать? — Да. — И что же это ты задумала? — Я сообщу тебе об этом позже… Когда она кормила девочку, позвонил адвокат. Коробов еще не показывался из своей комнаты. Лина коротко сообщила Дмитрию Константиновичу, что завтра они с дочерью приезжают. На вопрос, как чувствует себя Иван, адвокат ответил, что все они без нее соскучились. — Лина, — спросил Дмитрий Константинович, — когда ты вышла за Марка, ты не меняла фамилию? — Нет. — А во второй раз? — Тоже. — Коробов даст тебе развод? — Я еще не говорила с ним об этом. — Почему? — У меня не было возможности. — Все так… плохо? — Нет, Митя. Обычная суета и грязь, будто и не бывает другой жизни. — Ты твердо решила уехать оттуда? — Да. Позови, пожалуйста, Ваню, я хочу услышать его голос. — Лина… Ладно, завтра мы увидимся, но прежде, чем ты будешь говорить с сыном, знай, что ни о чем волноваться тебе не придется, даже если Коробов тебя не будет отпускать. Через некоторое время я сам займусь всеми формальностями по разводу. Как дочь? — Хорошо. Позови Ваню… Мальчик осторожно спросил: — Мама? — Иван, мы завтра приезжаем. — Я очень рад, Лина. — Что ты поделывал? — Думал. — Дмитрий тебе сказал? — Да, — ответил мальчик, помолчав. — Ванечка, — сказала Лина. — Я… — Мама, — перебил ее мальчик, — мы рады, что все кончилось и ты завтра приезжаешь… — Пока, — произнесла Лина, — давай клади трубку! — Нет, ты… — Я люблю тебя, — сказала Лина и, закрыв глаза, медленно опустила белую трубку на рычаг, — невыносимо… Оставалось всего несколько часов. Вещи давно были собраны, и она упросила Катю прилечь с книжкой в большой комнате. Пока она разговаривала по телефону, девочка вымыла посуду и теперь старательно мела пол на кухне. Она была худенькой и очень рослой для своих лет. Коробовского в ней было, пожалуй, только слегка вздернутый нос и настороженный взгляд голубых глаз, в остальном она все больше становилась похожей на Лину. С братом ее роднили сдержанность и небоязнь оставаться самой собой. Лина подумала, провожая Катю в комнату, что в своем ослеплении так и не удосужилась узнать собственных детей. Прикрыв дверь гостиной, она коротко постучала в дверь комнаты Коробова. Ответа не последовало, и Лина тихонько вошла. Коробов лежал на своем коротком диване поверх мятого пoкрывала в одних джинсах. Скомканная несвежая одежда валялась по всей комнате. Скорее по привычке, чем движимая желанием навести порядок, Лина наклонилась чтобы поднять вещи. — Оставь, — сказал, проследив ленивым взглядом за ее движением. Коробов, — я сам. У нас поесть что-нибудь имеется? — Да. — Лина выпрямилась, отошла к двери и взглянула на часы. — Алеша, у меня мало времени. На кухне ты найдешь еду. Кроме того, я оставляю тебе немного денег, они лежат в спальне, на трюмо, поверх квитанций за телефон. — Ага, — произнес Коробов, чуть приподнимаясь, но не вставая. — Как я понимаю, ты опять куда-то собралась? — Я уезжаю. — В Москву? — Да. Катя едет со мной. — И надолго? — Он рывком сел, поморщился и, потягиваясь, хрустнул суставами пальцев, сплетя их перед собой на уровне мощных грудных мышц. Лина хорошо знала этот его утренний жест, сейчас вызвавший в ней глухое раздражение. Отекшим багровым лицом и большими плоскими ладонями Коробов был похож на рубщика из мясного, у которого закончился трудовой день. — Когда вас ждать? — спросил он, зевая. — Алеша, — Лина на секунду запнулась, — послушай меня внимательно. Кончай свою физкультуру… — Коробов удивленно взглянул на нее. — Я уезжаю навсегда. Мне нужно твое согласие на развод. Жить с детьми я буду в Москве. |