Онлайн книга «Вождь из сумерек»
|
– Ерунда. Больше разговоров. Всех и потерь, что у волхва зуб выбит, – Стас кивнул головой в сторону подошедшего Пивня. – Так он все равно бы от старости скоро сам выпал. Правда, Пивень? Да Третьяк на телеге едет, как барин. Позволил себя копьем пырнуть какому-то разине. Одним словом, взводные учения. Зато у нас теперь своя художественная самодеятельность. Эй, Толян! – Да здесь я… – Знакомься. Маэстро Толян. Он же по совместительству запевала орденопросного всей нашей армии хора. Толян важно, с седла наклонил голову. Леха тем временем заметил новый наряд на парнях и одобрительно кивнул головой. – Смотрится! Волки, не волки, а на волчат уже похожи. Не торопясь зашагали к детинцу. – На новострой, Стас? – Потом, – неохотно ответил Стас, которому до смерти хотелось посмотреть, как устраиваются люди. Но каждый шаг давался ему все труднее и труднее. Ему порой казалось, что слышит, как хлюпает и плещется кровь в открытой ране. Того и гляди – хлынет водопадом через повязку. – Повязку сменить надо так, что веди сначала в казарму. – А нет казармы. Я воев под навес выселил. Пусть учатся стойко переносить тяготы и лишения воинской службы. Рожи толще будут, – удрученно развел руками, стараясь за шуткой скрыть неловкость. – Кто же знал, что за тобой такая прорва народа увяжется. Прямо Великое переселение народов. Да дикарями каждый день идут и идут. Крепко ты в Соколене пошумел. – Так получилось, – Стас с трудом пошевелил побелевшими губами. – Нельзя было иначе. Сожрали бы… И пуговиц не выплюнули. Алексей повернулся, посмотрел за спину. – Веселин, нехорошо слушать, о чем старшие говорят. Лети в оружейную избу и приготовь командиру местечко. Не под навесом же ему спать? От вашего храпа кони ночью вздрагивают. – Ну, вот еще, – попробовал возразить Стас, минуя распахнутые ворота детинца. Но где там! Веселина и спины уже не видно. В детинце от народа тесно. Свободна только полоса препятствий. Да и то – относительно. Десятка два воев пытались взять ее лихим наскоком. – Молодежь из новеньких, – пояснил Леха. – В свободное от работы время. Сами захотели, а я не мешаю. Про запас сгодится. Приставил к ним Квашенку. И Спень тут же. Старательные ребята. Гоняют так, что холки в кровь. Стас посмотрел на Пивня. – Ты бы, сударь мой волхв, присмотрел, как люди будут устраиваться… – Повернулся к застывшим в идеальном конном строю воям: – А вы почему до сих пор здесь? Разойдись! У кого есть семьи, даю неделю на обустройство. Пронеслось мимо что-то гибкое и тонкое. Мелькнули бойкие карие глаза. – А это что за хлопчик? Мало мне одного Веселина? – приостановился он. – У него даже под носом пушок не появился. Леха проследил за его взглядом и от души расхохотался. – И не появится, командир, – сквозь смех пояснил он. – Потому как это не хлопчик, а совсем наоборот… – Не понял! – Ты сейчас на нашего Толяна как две капли воды похож, Стас. Купава это. Вспомнил? Стас вздрогнул и обескуражено поглядел на кареглазое личико. – А что? Девица с характером. Где другие силой, она бабьей хитростью. От ребят не отстает, – продолжал улыбаться Леха, с удовольствием глядя на гибкое послушное девичье тело. – Скажи уж прямо, что глаз на нее положил, – хмуро проворчал Стас. – Только девок мне в строю еще не хватало… – Нужен он ей, мой глаз. Будь на то моя воля, нашел бы я и кроме глаза – что на такое добро положить. Только, похоже, Стас, перед ее глазами кто-то другой стоит, – с легкой усмешкой ответил Леха. – Вот еще бы узнать: кто невинной девушке белый свет затмил? Стас приостановился. – Помело! Груздень, Хмурый, а вы почему здесь? Свободны. Потрудились, а теперь можете отдыхать. Поймал на себе чей-то осторожный внимательный взгляд, незаметно скосил глаза. Встретился с озорными девичьими глазами. Смутился. Леха, заметив это, ухмыльнулся. – Пропал казак! – во все горло расхохотался Леха. – Пропал вместе со своей наследственной и благоприобретенной на полях военных действий нравственностью. Купава, отвернись! Но Купаве уже было не до него. К воротам подъезжал обоз. А вместе с ним – в идеальном строю десяток Хруста, оставленный для обеспечения важности исторического момента, и он с облегчением, вздохнул. – Пошли Леша, а то грохнусь посередине двора, и рассыплется мой героический авторитет на мелкие черепки на глазах у изумленной публики. В оружейной он тяжело опустился на лавку и закрыл глаза, на лице выступили капельки пота. Алексей внимательно посмотрел на него и, раскрыв двери, громко крикнул. – Войтик! Вина командиру и покрепче. Потом подошел к нему, помог снять бронежилет. Футболку, присохшую к ране, распорол ножом и снял, как распашонку. С треском распахнулась дверь, и на пороге появился Войтик. Отталкивая его плечом, следом, не уставая ворчать, протиснулся Пивень. – Посторонись! И нарастет же такое чудо. Тушу с мясом не отворотишь. – А ты не толкайся! – огрызнулся Войтик. – Волхвы должны ходить степенно, важно. Очи ниц держать, чтобы не оскоромиться. А ты лезешь, как дикий вепрь, пыхтишь и слюной брызжешь в разные стороны. А еще и лаешься непотребными и гнусными словами, которых волхву и знать-то не положено. В руках у Войтика – вместительный кувшин. Выбрал из уважения к командиру себе под стать. Держит его бережно, ладонью поглаживая круглый бочок. – Чистое, как Купавина слеза. И огнем полыхает. А от духа – не глотнув еще – можно замертво свалиться. Алексей кивнул головой. – Молодец! Угости командира трепетной рукой, – похвалил он, осторожно срезая присохшее к ране тряпье. – И в другую кружку тоже плесни. Стас, задыхаясь от боли, с размаха выплеснул Войтиково угощение в рот. – Твою… в Леху… мать! Леха улыбнулся. – Смотри, как складно получается. А тебе, Войтик, слабо так. Фантазия не та. Тут, брат, образование надо. Незаконченное высшее… – Да рви ты разом! Что ты крутишься вокруг меня, как студентка. Войтик, лей еще! И себе плесни. Не люблю пить один, – сцепив зубы, прохрипел он и, зацепив рукой присохшую намертво к ране тряпку, с силой рванул ее. Затем поднял кружку. – Будь здоров, Войтик! – пробормотал и лихо, по-курсантски опрокинул ее в рот. – Черта ли ему сделается, этому Войтику! – отчего-то возмутился Пивень. – Этого Войтика и лопатой не сразу прибьешь. Отскочит лопата. А ему – здоровья… |