Книга Карфаген должен быть разрушен, страница 37 – Александр Немировский

— Я готов, друг мой! — тотчас же отозвался Менилл. — Мне доставит это к тому же истинное наслаждение. Хоть раз провести ромеев! Как только кончатся переговоры, я возьму Деметрия на корабль, даже если, узнав об этом, мой повелитель прогонит меня прочь.

— Надо остерегаться! — перебил Полибий. — Будет беда, если ромеи догадаются, с чьей помощью бежал Деметрий. В Остии много других судов. Кстати, с Деметрием придется прихватить его наставника Диодора.

— Это я беру на себя! — воскликнул Менилл. — Завтра же отправляюсь в Остию.

Полибий сидел на горячем от солнца камне, прислушиваясь к падению воды. «Время течет и в Риме по нашим эллинским часам [63] , — с удовлетворением думал он. — Консул Эмилий Павел привез эллинские книги для своих сыновей. Теперь ими зачитывается едва ли не весь сенат. Консул Сульпиций Гал по ночам изучает звезды. А сколько бородатых эллинов разгуливают со своими питомцами в претекстах [64] ?! В варварский говор вплетается журчанье эллинской речи. И никакому Катону этого не остановить!»

Появление Диодора прервало поток мыслей. Полибий встал, приветствуя сирийца движением руки.

Ответив поклоном, Диодор начал вполголоса:

— Поразмыслив, мы решили воспользоваться твоим советом.

— А я могу вас обрадовать, — сказал Полибий, приблизившись к сирийцу. — Обстоятельства складываются чрезвычайно благоприятно. Мой друг отправился в Остию договориться с корабельщиками, и вот оказалось, что там стоит едва ли не под парусами карфагенская триера, держащая курс к побережью Сирии.

— Как же она оказалась в Остии? — удивился Диодор.

— Думаю, вам надо принести жертву Посейдону, — улыбнулся Полибий. — Он наслал бурю на корабль, везущий в Тир [65] священные дары, и не потопил его, а только отнес к Италии. Потребовалась месячная починка. На корабле нет пассажиров. Это очень важно для безопасности. Глава священного посольства Гасдрубал согласился взять египетских послов, за которых вас выдали, до Тира. А оттуда — день до Лаодикеи.

— Полдня! — поправил Диодор.

— Еще лучше.

— Мы готовы в путь хоть сегодня, — добавил Диодор.

— Торопливость излишняя, — возразил Полибий. — Скажи лучше, много ли у вас рабов?

— Семеро, — ответил сириец. — Но если их нельзя захватить с собой, мы их бросим или подарим. И разумеется, прикажем им молчать.

Полибий расхохотался:

— Сразу видно, что ты не знаешь ромейской присказки: «Сколько рабов, столько врагов». Не успеете вы отойти и на милю, как кто-нибудь из невольников помчится к претору с доносом. Занимаясь историей, я узнал, что почти все неудавшиеся побеги или заговоры выданы рабами.

— Но наши рабы преданы Деметрию, — перебил Диодор. — Он добр и никогда их не наказывает.

— Даже если раб предан господину, он выдаст тайну под пыткой. Ты же знаешь, что допросы рабов в Риме производятся только под пыткой, — возразил Полибий. — И вообще о наших планах не должен знать никто, кроме тебя и царевича. Но и в ваших разговорах мое имя не должно упоминаться. Пусть я буду для вас «врачом». Обо мне можно говорить лишь так: «врач сказал», «врач советует», «пойду к врачу».

— А что же делать с рабами? — растерянно проговорил Диодор.

Полибий задумался:

— Не ездил ли Деметрий за город? Не увлекается ли охотой?

Диодор всплеснул руками:

— Как же! Охота — его страсть.

— Великолепно! — воскликнул Полибий. — Значит, рабы привыкли, что господин охотится, и не удивятся, если их, разбив на две группы, отошлют к месту предполагаемой охоты.

— Да ты настоящий стратег! — с восхищением проговорил Диодор. — Когда Деметрия не будет, рабы не скоро всполошатся, решив, что он с другими!

— Мой друг придет за вами вечером, — продолжал Полибий. — Приготовьтесь к дороге и оденьтесь, как охотники. Лишних вещей не брать. Оставьте все на своих местах, чтобы казалось, будто господа отлучились ненадолго. Доброго вам пути!

— А я… Что я могу тебе сказать? — проговорил Диодор взволнованно. — Такие услуги не забываются, и мой повелитель не забудет о человеке, вытянувшем его из ромейской трясины. До встречи, Полибий!

Полибий хлопнул себя ладонью по лбу:

— Чуть не забыл! Мой друг передаст тебе резную доску работы Александра, сына Персея. Отвези ее Лаодике.

Элия смотрела на юношу удивленно и испуганно, словно его не узнавала.

— Андриск! Где же ты был? Даже Блоссий ничего о тебе не знает…

— Учителю я написал. Тебя — должен был увидеть.

Он взял в свои руки тонкие пальцы Элии и поднес их к губам. Повеяло морем, близ которого они бродили в то первое для них лето, и вновь возникло ощущение неправдоподобного счастья.

Элия молчала. Еще не высохшие слезы сверкали на щеках.

Они долго вспоминали свои короткие встречи и не могли наговориться.

Наконец Андриск с усилием проговорил:

— Мне надо уходить, Элия.

— А как же я? — В голосе ее звучал ужас.

Он оглянулся, чтобы убедиться, что они одни.

— Как тебе объяснить? Понимаешь, я должен убить дракона.

— Дракона? — растерянно повторила она. — Но это же моя выдумка, сказка!

— Нет, не сказка! — отозвался Андриск после долгого молчания.

Подняв руку, он очертил ею полукруг во весь размах:

— Он огромен, и пасть его полна острых зубов. Своим туловищем он придавил круг земель от моря до моря, и никто не может поднять головы. Народы дрожат под его железной пятой. Цари раболепствуют перед ним и приносят ему кровавые жертвы.

— Но ведь это Химера! — воскликнула Элия. — Ее убил Беллерофонт!

— Нет, не Химера. У Химеры было три головы. Новый дракон — о семи головах. Страшное, ненасытное чудовище…

— Милый, опомнись! О чем ты говоришь?!

— Я должен его уничтожить! — упрямо повторил Андриск. — И после того я вернусь. На Форуме появится колесница, запряженная белыми конями. Я буду царем…