Книга Елена Троянская, страница 77 – Маргарет Джордж

— Этот остров принадлежит царю Ликомеду! — крикнул их командир. — А вы кто такие? Кто вас прислал?

Парис собирался ответить, но Эней опередил его:

— Я Эней, царевич Дардании. Я плавал послом в Саламин, а теперь возвращаюсь домой.

— Добро пожаловать, царевич, на наш остров! Мы проводим тебя и твоих спутников во дворец.

Нет, только не это! Сейчас нас узнают, и наш маршрут станет известен. Или — самое худшее — нас схватят и будут держать в плену. Парис может скрыть свое имя, но мне это сделать не удастся. Если они увидят меня…

Я подошла к Энею и шепнула:

— Попроси немного времени. Скажи, что нам нужно приготовиться. Придумай что-нибудь…

— Добрые хозяева, дайте нам немного времени отдохнуть! Мы устали с дороги! — крикнул Эней.

— Во дворце и отдохнете! Вас ждут горячие ванны, столы с угощением!

Отряд явно не собирался уходить без нас.

— Елена! — Кто-то потянул меня за плащ: это была Эвадна. — Намажь лицо вот этим. Это состарит тебя.

Она протянула мне глиняный горшочек.

— Навсегда?

Сильное средство — разом решит все проблемы!

— Ну что ты! Пока не умоешься. Это крем Гекаты. Подарок старой богини.

Ты сама и есть старая богиня, подумала я вдруг. Почему я считала ее человеком? Ведь я же никогда не видела ее в Спарте. И появилась она так загадочно, вместе с Геланором, и принесла священную змею… Мне стало холодно от своей догадки.

— Мы, пряхи, много знаем о коже, как за ней ухаживать, — пояснила Эвадна, словно желая успокоить меня. — В шерсти есть вещество, которое сохраняет кожу молодой. Посмотри на мои руки.

Она протянула ладони — и правда, кожа на них была гладкой, как у девочки, в отличие от сморщенного лица.

— Есть и такие вещества, от которых кожа кажется старой. — Она вложила горшочек мне в руку. — Скорее, моя дорогая.

Солдаты внимательно смотрели на корабль. Я наклонилась и намазала лицо густой серой глиной. Она неожиданно легким слоем легла на кожу, я почти не ощущала ее.

— Волосы отведи назад, — сказала Эвадна и стянула мои локоны в пучок.

Взяв грубый шерстяной шарф, она обмотала его вокруг моей головы, чтобы спрятать волосы.

— Горбись, когда идешь. Забудь свою обычную походку. Представь, что у тебя болят суставы.

Едва я успела изменить свою внешность, как мы спустились с корабля и направились к горе, на вершине которой стоял царский дворец. Я изо всех сил старалась ковылять, даже попросила палку, чтобы опираться на нее. Парис шел впереди с Энеем, а я хромала рядом с Эвадной. Подъем был довольно крутым, поэтому я играла роль без особого труда.

Мы оказались на гладком плато прямо перед дворцом, длинным двухэтажным зданием с портиком и полированными колоннами. Слуги вышли нам навстречу и, окружив, повели во дворец. Через галерею мы прошли во внутренний двор.

Вскоре, прихрамывая, появился царь. Он был так стар, как я притворялась.

— Добро пожаловать, путешественники! Прошу вас отобедать со мной и отдохнуть во дворце до утра.

За этим должна была последовать длинная церемония, состоящая из обеда и обмена подарками. Я была рада тому, что обычай запрещает спрашивать, кто мы такие и как нас зовут, до окончания обеда: у нас будет время придумать историю.

Царь провел всех в большой зал, где нас окружили, словно стайка бабочек, юные девушки.

— Это мои дочери, — сказал царь. — Думаю, у меня дочерей больше, чем у любого другого царя.

— А сыновья? — спросил Эней.

— Боги не послали мне такого счастья. Моему дворцу не хватает мужественных лиц, зато он не испытывает недостатка в прекрасных.

Царь рассмеялся и ласково обнял сразу несколько девушек.

Обед походил на все обеды такого рода: размеренный, в меру скучный, в меру приятный. Когда на обеде происходило что-либо значительное? Меня посадили на женской половине, поскольку предполагалось, что я незначительное лицо из свиты Энея. Сбоку от меня сидела старшая дочь царя лет пятнадцати-шестнадцати — ее звали Дейдамия. На ней был пеплос нежно-салатного цвета. Мне снова вспомнились бабочки. Следующая за ней девушка была крупнее и с виду старше, хотя мне сказали, что Дейдамия — самая старшая из царских дочерей. Эта девушка говорила мало и не поднимала глаз. Ее рука, которая отрезала мясо, показалась мне до странности мускулистой.

— Пирра, не молчи, скажи хоть словечко нашим гостям, — упрашивала Дейдамия.

Пирра подняла глаза от тарелки, и на мгновение они показались мне знакомыми. Потом она моргнула и выдавила низким голосом:

— В пути обошлось без приключений?

— Однажды на нас напали пираты, — ответила я.

— Вот как, где же?

Я хотела сказать правду, но потом спохватилась: не следует упоминать Киферу, слишком она близко к Спарте. И я ответила:

— Возле Милоса.

— Как это произошло?

— Разыгралась жестокая битва, и наши люди победили.

— Клянусь Гермесом, жаль, что меня не было там! — воскликнула Пирра басом.

— О Пирра! — звонко рассмеялась Дейдамия.

Пирра подробно расспрашивала об оружии, которым пользовались пираты, о корабле, с которого нас атаковали. Но поток ее вопросов был прерван торжественной частью обеда: приступили к обмену подарками.

Ликомед вручил свои дары Энею, Эней ему — несколько бронзовых изделий с корабля. И только после этого Ликомед спросил:

— Кто вы такие, друзья мои?

— Я Эней, царевич Дардании.

— Рад тебя видеть, царевич Эней! — сказал Ликомед дрожащим голосом. — А кто твои спутники?

Парис сделал шаг вперед.

— Я — двоюродный брат Энея. Меня зовут Александр.

Царь кивнул и уточнил:

— А остальные — ваша охрана и свита?

— Совершенно верно, — ответил Эней.

Он не стал представлять Эвадну, меня или Геланора, просто сказал:

— Это помощники, которые служат нам верой и правдой.

— Я рад видеть вас под своей крышей, — повторил царь.

Надо было скоротать время, и царь предложил нашему вниманию выступления летающих акробатов. Юноши и девушки прыгали через веревки, через спины и рога деревянных быков.

— Говорят, на Крите прыгают через рога настоящих быков, — заметил Парис.

— Это слишком опасно, — ответил царь. — Я предпочитаю, чтобы все мои акробаты возвращались домой целыми и невредимыми.

Один из акробатов, пропустив свой прыжок, проскользнул под веревкой, чтобы не нарушать выступления.