Книга Стальной ворон. Книга 2, страница 76 – Екатерина Стадникова

— Нет, Наставник… красивый мужчина, но в первую очередь он человек, личность. Как его твой «красавчик» характеризует? Никак, — возразила Эмьюз.

— В эти тонкости не закапываюсь. Чо вижу, то пою. Вижу красавчика, так и зову. Не нравится, не буду, — неожиданно уступила та. — Ну, выяснили или нет?

— Я — нет, — вздохнула Тень. — Может, у Лют лучше получилось.

Эмьюз не горела желанием рассказывать, как прошляпила возможность расспросить Клауса. Она в принципе не жаждала делиться с Зан новостью о размолвке. Тени отчего-то казалось, что та не упустит своего шанса пристать к приглянувшемуся парню. «Теперь во всех станешь искать червоточину?», — шевельнулось в груди. Эмьюз сделалось совестно до такой степени, что она почти собралась извиниться за собственные мысли, но в комнату ввалились Робин и Лют.

— Как я рада, что ты в порядке. — Би немедленно заключила подругу в объятья.

— Я тоже рада, — улыбнулась девочка.

— Еще бы, — вторая Тень плюхнулась на кровать. — А Виатрикс, небось, не рада. Как с ней поступят?

— По-моему, она спятила, — отклеивая от себя Робин, пожала плечами Эмьюз. — Сумасшедших преступников лечат в Сайленткипе.

— О! Лэндвик теперь будет не одна, — хихикнула Би. — Они даже смогут создать клуб по интересам. Для тех, кто не убил Леди Варлоу.

— Непременно, — кивнула Лют. — Завтра прогуливаем Историю Ордена?

— Зачем? — не поняла та.

— Не мы с тобой, а мы с Эмьюз, — отмахнулась она. — Профессор Карвер, тот самый «Макс», про Тангла ни сном, ни духом. Зато он признался, что лично реконструировал меня. Дружелюбный тип, пузатый, смешной.

— А-а-а! У Лют есть батя! — засмеялась Зан.

— Для отца девочки моего возраста Карвер слишком молод, — на полном серьезе возразила она.

Когда комната наполнилась звонкими голосами, Эмьюз почувствовала облегчение. Ей, конечно, пришлось объяснить, откуда взялась роза, и что именно произошло в доме Наставника, но получилось все гораздо проще, чем Тень предполагала. Подруги поделились своей частью истории. Они, как обычно, успели поругаться и помириться, побывать в гостях у Клауса и списать у мышей Суммологию на всех.

Девочки погасили свет и разбрелись по кроватям. Переговорное устройство под подушкой молчало. Втайне Эмьюз надеялась, что мальчишка не выдержит и объявится. Он же подарил цветок, в конце концов! Значит, не так безнадежно черств.

— Зан?.. — тихо позвала Тень.

— Чо? — Драконья дочка и не думала спать.

— Скучно как-то. — Эмьюз села.

— Веселье и сон вещи несовместимые, — хрюкнула та.

— Робин же тебе свечи принесла, может, погадаем? — Предложение прозвучало, как мольба.

— Не, ночь неправильная.

— И чем? — Тень прошлепала к столу.

— Фаза Луны, настроение, вставать завтра рано. — Зан явно искала предлог не вылезать из постели.

— И какая нынче фаза Луны? — ехидно отозвалась Лют.

— Кто ее поймет? Тучи. Но неправильная, зуб даю! — Девочка-дракон сладко зевнула.

— Оставь свои зубы себе. — Робин размахнулась и наугад швырнула подушку в темноту. — По-моему самое оно. За окном воет ветер, по университету бродят призраки, обстановочка зловещая. Или ты отказываешься, потому что не умеешь?

Зан сгребла мягкий снаряд и спряталась под одеяло с головой.

— Ненавижу жмуриков, — сказала она уже оттуда.

— Было бы хуже, если бы ты их любила, — фыркнула Лют. — Боишься просто. Они не страшные.

Эмьюз предпочла промолчать. Все, что живет — умирает. Вопрос лишь в том, как и почему.

— Снимайте зеркало, расчищайте угол, сейчас я покажу вам класс. — Зан решительно подскочила.

— Сразу бы так! — Би хлопнула себя по лбу. — Какой угол?

— Любой. — Девочка-дракон достала припасенные свечи. — Спички есть?

— Нет, но ты же огнем дышишь, — отмахнулась Лют.

Робин попробовала возразить, только никто не обратил на нее внимания. Несколько минут сосредоточенной возни, и место под мистическое действо было обустроено. Зан с умным видом бормотала всякую тарабарщину, расставляя свечи перед старым зеркалом. Отражения в мутном стекле и без них выглядели достаточно жутко.

— Кто первый? — замогильным шепотом произнесла гадалка.

— Эмьюз, — не сговариваясь, ответили подружки.

Зан усадила Тень прямо напротив рамы, набрала воздуху в грудь и резко выдохнула. Струя пламени мгновенно превратила восковой столбик в невзрачную лужицу.

— Облом, — виновато развела руками драконья дочка. — Кому-то погадать не получится. Еще идеи?

— Мне гадать не надо, — сообщила Би. — Своего жениха я знаю. А спички студентам не дают, потому что все свечи зачарованы загораться по требованию. Слушали бы меня! Теперь придется пятно отскребать.

— «Пятно», «отскребать»… не порти атмосферу, — зашипела Лют. — Умеешь зажигать — зажигай!

— Экзэквор! — скомандовала Робин, и все свечи вспыхнули разом, но вместе с ними очнулось и зеркало.

Отражения девочек пропали, по темным глубинам стекла побежала рябь. Бледная, как мел, Зан обмерла от ужаса.

— Это ты? — на всякий случай спросила Лют.

— Чо я? — она сглотнула. — Нет, конечно. Это зеркало! Чур меня! Изыди!

— А говорила, оно не работает. — Би поежилась. — Разбудим кого-то.

— Это не вызов, — покачала головой Эмьюз. — Смотрите!

В отражении медленно проступало незнакомое лицо. Оно словно поднималось из мутной жижи. Женщина тоже держала свечу. В гробовой тишине треск фитилей звучал пугающе. Подружки, готовые с визгом броситься врассыпную, статуями сидели на полу.

— Здравствуй, моя любимая маленькая девочка, — нежно произнесла незнакомка. — Ты не вспомнишь меня, а между тем, это мой прощальный подарок.

— К кому вы обращаетесь? — преодолев оцепенение, спросила Эмьюз.

— Если ты получила послание, значит, меня больше нет. — Женщина за стеклом никак не реагировала на реплику Тени. — Надеюсь, тебя окружают друзья.

По щекам незнакомки скользнули слезы. Только теперь девочка разглядела жемчужную форму Танцора без верхней мантии. Огонек свечи извивался на поясной пряжке в форме кошачьей головы.

— Меня звали Александра Бонмонт, я служила твоей семье. — Женщина судорожно вдохнула. — Дивные напали внезапно. Их было слишком много, и… я не справилась. Прости, если сможешь.

Она расправила плечи. Усталые желтые глаза смотрели куда-то поверх голов невидящим взглядом. Казалось, женщина старела, усыхала… На худое острое лицо легла сетка морщин, а слезы все струились и струились, срываясь с подбородка.