Онлайн книга «Путь слез»
|
– Христианское благорасположение? – ехидно повторил один из стражей. – Вы отведаете наших мечей, коли не уберетесь – сейчас же! Последнее замечание Петер пропустил мимо ушей и, минуя яростные взгляды магистрата, осмотрел пустынные улицы города. Мудрое око подсказало ему, что здесь чего-то не хватало для времени заутрени было слишком тихо и безлюдно. Лишь изредка улицу пересекали несколько горожан, да и те двигались так странно, словно изо всех сил старались не издать малейшего шума. Петер про себя подумал, что они похожи на перепуганных мышей, на цыпочках стороной обходящих спящего кота. – Что за беда случилась в вашем городе? Быть может повальная болезнь? – поинтересовался Петер. – Не твоего ума дело, – предупредил его магистрат. – А теперь проваливайте, – проговорил суровым, но сдержанным голосом. – Я обучен медицине, – настаивал Петер. – Я учился в университете Салерно, и охотно поделюсь знаниями в обмен на еду и, возможно, несколько покрывал для моих бедных детей. Виски магистрата напряглись. – Мы не нуждаемся в твоих услугах. В последний раз говорю: убирайтесь отсюда. – О, мой добрый друг, – возвысил голос Петер, – боюсь, вы не расслышали меня. Как я сказал, я ваш покорный слуга и только и ищу, что пропитания для сих детей. Петер надеялся, что его громкие речи услышат в каком-то доме, и, верно, его чаяния вскоре оправдались. К магистрату приблизилась молодая девушка, и по легкому взмаху ее белоснежной руки солдаты отступили в сторону. По одеянию и тому, как статно она держала себя, Петер узнал в ней благородное происхождение. Но еще больше его заворожила ее красота, и он решил, что это одна из прекраснейших дев в христианском мире. Она молчаливо стояла и с тревогой осматривала Петера с его паствой. На ней было длинное платье из голубого шелка и великолепная красная накидка. Светлые косы обрамляли молочно-белое лицо, а голову украшал венок из роз. – Меня зовут Доротея, – по-доброму произнесла она, – я дочь Бернарда, городского бюргера и владельца здешних поместий. Петер поклонился. – Моя госпожа, я к вашим услугам. – Мой отец лежит с больным зубом. Ни один из его лекарей и ни одно лекарство не помогли умерить его страданий. Даже, хм, даже местная ведьма. Самый слабый звук еще больше раздражает его и усиливает боль, поэтому он отдал приказ не шуметь. Вам лучше говорить тише, иначе вы непременно навлечете на себя его гнев. По его приказу копыта лошадей и ослов должны обматывать плотным полотном, и, мне кажется, даже птицы испуганно притихли на крыше. А вы, Pater, ежели способны на чудо и можете положить конец мучениям отца, то обретете в его лице самого благодарного и щедрого благодетеля для своего малого отряда, – добавила она с улыбкой. Глаза Петера игриво вспыхнули, и он поклонился аж до земли. – Верно, моя госпожа, мое умение велико. Соломон прекрасно сыграл свою часть: он дружественно протянул девушке лапу. Доротея украдкой улыбнулась мохнатому псу и позвала Петера следовать за ней. – Мы увидим вас в деле. Но должна предупредить вас, ежели вы не справитесь, вам несдобровать. Петер вежливо улыбнулся, затем поспешно велел Вилу захватить мешочек с травами и присоединиться к ним. – Ладно, – прошептал Вил. – А остальным – всем ждать за стеной города и помалкивать. Защитную стену вокруг Ольтена строили из высоких нечищеных стволов, досок и, местами, камней, скрепленных известковым раствором. Дороги были изъезженными, с бороздами на диво обильно сдобренные неубранным навозом. Видимо никто не отважился случаем потревожить тишину стуком лопат. Петер и Вил молчаливо следовали за Доротеей мимо узких двухъярусных домов с покатыми соломенными крышами. Из полуоткрытых ставен за пришельцами тревожно наблюдали жители домов. Вил гордо вышагивал по городским улицам, его длинные золотистые волосы развевались на ветру, а Петер, спотыкаясь, брел поодаль, отчаянно пытаясь вспомнить снадобье от зубной боли. Он так ушел в мысли, что не заметил ни прелести цветов на подоконниках, ни изысканности городского сада вокруг рыбного пруда. Тройка в последний раз завернула за угол и вышла к трехъярусному дому из камня и бревен, с наглухо запертыми ставнями. По одну сторону дома высилась стройная липа, которая бросала густую тень почти на всю стену, а с другой стороны рос великолепный сад, где благоухали цветы и росли разнообразные овощи. У дверей беспокойно озирались несколько стражников. Внезапно знойную тишину пронзили вопли и гневные крики – видимо от боли. Неожиданный переполох ничуть не смутил Доротею, а вот ее спутники ненадолго застыли в дверях. Уже в покоях мимо Петера с Вилом промчались несколько слуг с подносами, на которых пахли травы и снадобья, дымились горячие примочки и грозно поблескивали зубоврачебные инструменты. Как раз в тот момент, когда священник и его молодой друг вошли в спальную Бернарда, лекарь и аптекарь раздраженно спорили со злобным лордом. – Сир, – взмолился лекарь, – стоит нам вырвать зуб, как ваше страдание тотчас прекратится. Он щелкнул огромными щипцами прямо под носом у свирепого лорда Бернарда, чьи опухшие карие глаза чуть не выскочили на лоб при мысли о столь ужасном лечении. Больной одной рукой схватил лекаря за ухо, а другой – вцепился ему в горло. – Ты освободишь меня от боли так, что я останусь при своем зубе! – заорал он. – Или, черт возьми, твоя безмозглая ломбардская башка полетит в корзину палача! Лекарь вырвался из хватки Бернарда и свалился на пол. – Другого лечения нет, mein Herr. Мой господин, боюсь, вам надо прислушаться к совету моего коллеги, – робко вступился аптекарь. Бернард громыхнул кулаком о стол и проревел: – Не позволю этому итальянскому болвану шарить у меня во рту какой-то дьявольской штукой! – Но сир, позвольте, это не дья… Его перебил нежный голос Доротеи: – Vati, – обратилась она к отцу, – я привела к вам более умелого целителя, который пришел с севера и клянется помочь вам. Лекарь с аптекарем онемели от неожиданности и оскорбления что столь жалкого вида человечишку ставят им в упрек! – Ну уж нет! – выпалил аптекарь. – Не… – Молчать, болван! – проревел Бернард, – Я тут говорю «да» или «нет». – Он окинул незнакомцев оценивающим взглядом и оскалился, словно приготовившись издать очередной рык. Но тут его лицо свелось от резкой боли, и он захныкал как мальчишка. – Святые небеса, – простонал он, – что за напасть! Ну и лекари у меня: сумасшедший мясник из Ломбардии и тевтонец – сам-то с одним-единственным зубом! Он обратился к Петеру. – Твои голые десна весьма красноречиво свидетельствуют о хваленом умении! Петер неуверенно улыбнулся. – А ты, оборванец, – заревел Бернард на Вила, – ты-то здесь зачем? |