Онлайн книга «Ведьмак из Большого Киева (сборник)»
|
— Да пусть хоть сто раз назовут трусом, подонком, скотиной — как угодно! От того, назовут меня трусом или храбрецом, я нисколько не изменюсь. И ты не изменишься. И никто не изменится. Только глупцам да зеленой молодежи слова добавляют храбрости. Вот возьмем тебя, к примеру. Слепому же видно, что на Матвеевском полигоне с тобой произошло что-то… нехорошее. И ты вознамерилась отомстить. А раз обратилась к ведьмаку, а не к какому-нибудь бандитскому отребью, значит, мстить ты решила машине. И в этом главная твоя ошибка. Улавливаешь? — Нет. — Машинам мстить бесполезно. Они лишены эмоций и почти лишены короткой памяти. Мстить машине — все равно что мстить камню, о который ты расшибла ногу. — Ты не понимаешь, ведьмак, — зло произнесла Синтия. — Ты ничего не понимаешь! — Наоборот, дитя мое. Порой я жалею, что понимаю настолько много. — Не называй меня «дитя мое»! — резко выкрикнула Синтия, останавливаясь. На этот раз Геральт встал, будто дисциплинированный джип на светофоре. И медленно обернулся к полуорке. — Что-что? — переспросил он подчеркнуто спокойно. — Не смей называть меня «дитя»! Понял, ты, ведьмачья рожа? — Упор лежа принять, — тихо скомандовал Геральт. Синтия вопросительно уставилась на него. — Я, кажется, кое-что скомандовал, воспитуемая. На первый раз за непонятливость санкций не последует. Но на дальнейшее уясни: любую мою команду следует выполнять быстро и не рассуждая. Даже если я скомандую шмякнуться рожей в дерьмо. А теперь — упор лежа принять! Синтия продолжала стоять посреди пустынной дороги. Глаза ее сверкали гневом. Бешенством. Ненавистью, внезапной, как летний ливень. А в следующее мгновение ведьмак вдруг непостижимым образом оказался рядом с нею. Пинок под колено, легкий тычок в бок — и вот уже полуорка лежит на асфальте лицом вниз. — Руки выпрямить! — Ботинком Геральт заставил принять Синтию требуемую позу. — По счету «раз» сгибаешь руки. По счету «два» — выпрямляешь. Раз! Полуорка, закусив губу, согнула руки в локтях. — Два! Выпрямила. — Раз! Согнула. — Два! Выпрямила. — Раз! Два! Раз! Два… Она оказалась крепче и упрямее, чем могло показаться сразу. Тридцать раз отжалась — с некоторыми усилиями, но чувствовалось: если потребуется — еще десяток раз отожмется. — Встать! Синтия встала, тяжело дыша. Непослушная прядь волос выбилась из «конского хвоста» и упала на лицо. Глаза полуорки были чернее, чем обычно. — В следующий раз, — безжалостно заметил Геральт, — опираться будешь не на ладошки, а на кулаки. А через недельку будем учиться отжиматься только одной рукой. — Правой или левой? — с тихим бешенством в голосе уточнила Синтия. — Попеременно. Напоминаю, что в любой момент ты можешь все это прекратить и прервать обучение. — Хрен тебе! — Упор присев принять! Полуорка послушно опустилась на корточки, касаясь руками асфальта. Геральт секунду подумал и решил сменить упражнение. — Так! Просто сиди, без рук. По команде «раз» или «два» подпрыгиваешь, так чтобы ноги оторвались от асфальта, и одновременно делаешь ладонями хлопок над головой. Раз! Прыжок, хлопок. — Два! Прыжок, хлопок. — Раз! Два! Раз! Два… «Упрямая, — думал Геральт. — Дьявол, будь она мальчишкой — действительно мог бы выйти приличный ведьмак». — Встать! Синтия встала. Прическа ее совсем разлохматилась — на этот раз даже глаз рассмотреть не удалось. — Пока я тебя обучаю — забудь о том, что мне можно перечить или указывать. Подчинение и послушание. Более ничего. Это раз. Патлы твои сегодня же обрежем. Это два. Вопросы будут? Жалобы? Предложения? — Нет! — зло, но упрямо выдохнула полуорка. — Ну и отлично. Бегом марш! И припустил дежурной рысцой. Любой ведьмак мог бежать таким темпом хоть день, хоть сутки. Геральту однажды пришлось бежать часа четыре, пока выбежал к трассе и там уж поймал попутку. Бежали они около часа. Синтия заметно запыхалась и устала, но изо всех сил старалась это скрыть. Что касается Геральта, то у него лишь слегка участилось дыхание. До трассы осталось всего ничего; прошагав для профилактики метров триста, они остановились у придорожного колодца, заботливо отделанного шпоном и выкрашенного в веселенькие цвета. Геральт умылся и попил, жестом велел то же проделать и полуорке. Та послушно последовала его примеру, а потом добыла из кармана зеркальце и расческу и попыталась привести в порядок свою буйную гриву. — Геральт! — жалобно сказала она спустя минуту — сказала куда-то в сторону, словно боялась поднять на ведьмака взгляд. — А это действительно нужно? Обрезать мне волосы? — Без них гораздо удобнее. Неизвестно, когда ты сумеешь вымыть их в следующий раз. Хочешь ходить с колтунами на башке? С минуту Синтия сидела неподвижно. Потом собрала на затылке все тот же «конский хвост». — Режь. Ведьмака не нужно было просить дважды. Нож сам собой оказался в его руке. Мгновение — и роскошный «хвост» навсегда отделился от хозяйки. А Синтия не расслабилась даже на слезинку — глаза ее остались сухими и пустыми. Но что-то за этой пустотой стояло — что-то страшное и мучительное. «Жизнь меня побери, — подумал Геральт с некоторым даже испугом. — Что ж там произошло, на этом долбаном полигоне? Кто или что так ранило твою душу?» — Об одном прошу, — снова в сторону сказала Синтия. — Позволь зайти в любую парикмахерскую, которая нам встретится по пути. Пожалуйста. — Позволю, — сухо пообещал Геральт. — А теперь, воспитуемая, получай задание. Застопить машину — хотя бы до Умани. Полуорка с болью взглянула на ведьмака. Неровно обкорнанные волосы, как ни странно, не сделали ее менее красивой, хотя понятно, что, распусти Синтия свою потерянную гриву по плечам, шоферюги бы в очередь выстроились за право ее подвезти. Но и так Синтия застопила первую же машину — зализанный «Верес» небесно-голубого цвета. За рулем сидела, как ни странно, женщина-человек, ослепительная платиновая блондинка. Геральт без разговоров сел вперед, Синтия — назад. — Что, — поинтересовалась блондинка спустя пару минут, пытливо глядя в зеркальце на Синтию. — Издевается над тобой этот мужлан? Говорила она настолько раскованно и свободно, что никто не обиделся бы на месте Геральта. — Так надо, — тихо и без интонаций ответила Синтия. |