Онлайн книга «Прыжок самурая»
|
– Ни черта не разберешь! – проворчал Дулепов. – Азалий Алексеевич, в записке есть одна интересная деталь, – подал голос Клещев. – И какая? – Здесь говорится о каком-то аптекаре. – Вот где у меня уже эти аптекари… – Дулепов выразительно постучал по шее, вытащил из-под груды бумаг лупу и склонился над листком. Филер не ошибся, в короткой, состоящей из десятка слов фразе под увеличительным стеклом проступило: «…жду у аптекаря…» Дальше текст прерывался, а заканчивался он так: «…для нашего японского друга…» «Почерк размашистый и угловатый, вне всякого сомнения, писал мужчина», – сделал первый вывод Дулепов и оживился. Чутье подсказывало ему, что это совсем другая аптека, не та, что посещал Люшков. Теракт не оговаривают в записках, тем более что записка пролежала в кармане довольно долго. Но кто этот «японский друг»? Он невольно покосился на Сасо. «Японский друг, японский друг… – заработала мысль. – А что, если это Гном, на связь с которым, как установлено, выходил Ольшевский? Скорее всего, он и есть. Но Гном – всего лишь звено, он передает информацию, а информация должна поступить к резиденту… Стоп! Значит, выход на резидента потерян. Тот уже наверняка узнал о том, что японцы наведывались в контору и всей своей сучьей сети дал команду залечь на дно. Но остается этот неведомый аптекарь. И через него еще есть шанс выйти на советскую резидентуру…» Теперь все решало время. Отшвырнув лупу в сторону, Дулепов потребовал: – Модест, всех своих топтунов сюда! Переверни этот вонючий Харбин, но достань мне аптекаря! – Есть! – щелкнул каблуками филер. – Мы тоже немедленно подключим свои бригады! – сказал Сасо. – А что с квартирой Ольшевского? – спросил Соколов. – Взять под наблюдение. Вдруг кто придет. Уделяйте особое внимание тем, кто имеет отношение к медицине. – А если он сам заявится? – Он что, сумасшедший? – отмахнулся Дулепов. – И все-таки такую возможность нельзя исключать! – возразил Сасо, очевидно решивший показать, кто тут главный. – Господин Клещев, господин Соколов, ваша задача проследить и выявить все связи это Ольшевского, вы меня поняли? – Так точно, господин полковник! Все исполним в лучшем виде, – заверил те. – Раз поняли, то нечего здесь торчать! Ноги в руки и вперед! – рыкнул Дулепов. Спустя несколько минут Клещев уже раздавал задания собравшимся внизу филерам. А наверху в кабинете разгорелся спор, стоит ли продолжать допрос арестованных подпольщиков. – Пустая трата времени! Я эту сволочную породу хорошо знаю, скорее удавятся, чем скажут! – доказывал Дулепов. Его поддержал Ясновский: – Даже если и разговорятся, нам это ничего не даст. Те, кто был с ними связан, теперь вне досягаемости. Пока, по крайней мере. Но японцы никак не могли расстаться с мыслью, что выбить из парней ничего не удастся. – Дополнительная информация лишней не будет, – бубнил Сасо. – Какая, к черту, информация? – кипятился Дулепов. – Сейчас все силы надо бросить на то, чтобы отыскать аптекаря, только через него мы выйдем на это гнездо! А эти сопляки могут и не знать подробностей. – Азалий Алексеевич, – раздался вкрадчивый голос ротмистра. – По-моему, самое время активизировать Смирнова… Ну, через Тихого… Дулепов застыл. Как же он мог забыть! Агент, который давно уже сидит у них на крючке! – Все верно, Вадим! – А мы в свою очередь накрутим Гнома! – сказал Ниумура. – А что, собственно, Гном? – слабо возразил Сасо. – Гном свое отработал. Хотя и резидент и не знает, что мы его раскрыли, он, скорее всего, законсервирует его, обрубит все концы! – Не знаю, не знаю, – не согласился с ними Ниумура. – На мой взгляд, массированный натиск с нашей стороны заставит их раскрыться. – Может быть, вы и правы, – поднял руки Сасо. – К тому же я готов согласиться, что аптекарь, видимо, занимает ключевое положение в резидентуре. Действительно, в аптеку кто только не заходит. Вот вам и идеальная «крыша» для обмена информацией. Сколько в Харбине аптек? – Много, – сказал Дулепов. – Но это может быть кличка, и аптекарь на поверку окажется сапожником. – Все может быть, – обнажил кривоватые зубы в улыбке Сасо. – Но на то ваша контора и существует, чтобы… – Отличить кесаря от косаря. А еще лучше замести обоих, – мрачно пошутил Дулепов. – Вот вы сами и определили задачу, Азалий Алексеевич. Берите в разработку аптекаря и этого вашего Смирнова, – подвел итог Сасо и щедро пообещал: – А деньгами мы вас не обидим, не сомневайтесь. Едва за японцами захлопнулись дверь, Дулепов распорядился: – Ты все слышал, Вадим? Давай дуй на явку с Тихим. – Я слышал, но… – ротмистр замялся, – боюсь, как бы после такой пальбы Тихий не ушел в отказ. – Денег просишь? – догадался Дулепов и полез в сейф. – На бери, – швырнул он на стол толстую пачку. – Мерзавцы! Сволочи! Все продали, все! Веру! Царя! Отечество! – Азалий Алексеевич, – прервал его Ясновский. – А какую ему вести линию со Смирновым? – Да самую простую, – пришел в себя старик. – Пусть расскажет все как было. И про этих двух ублюдков в подвале не забудет. – А что про них говорить, если они молчат? – В том-то и весь фокус. – Не понял?! – Сейчас поймешь. Намекни – раз они не говорят здесь, у нас, ночью отправим их к Сасо. Время укажи. Ну, скажем, часа в два. Думаю, для масштабной бойни у них не хватит сил. – Это ты так думаешь, а для большевиков отдать жизнь за своего – святое дело. Вот пусть и отдают. – Хорошо, как прикажете, – не стал возражать Ясновский и направился к выходу. Уже на пороге Дулепов окликнул его: – И вот что еще, Вадим, это очень важно. Пусть твой Тихий в разговоре со Смирновым скажет, что мы ищем аптекаря. – Аптекаря?! Но это же… – Делай, что говорю! – не стал вдаваться в разъяснения Дулепов. – Есть! – козырнул ротмистр и озадаченный вышел в приемную. Дулепов придумал это в самый последний момент. Все складывалось. Получив от Тихого тревожную информацию, Смирнов, надо полагать, сразу же бросится искать резидента. Или аптекаря? Один черт! Филерам Клещева останется проследить и доложить. И тогда он, Дулепов, снова окажется на коне, иначе японцы дадут ему под зад ногой. Они могут… Не посмотрят, что только в Харбине он оттрубил уже двадцать лет. Только в Харбине… Дулепов раздраженно заходил по кабинету. Вот именно… Здесь никто не вспомнит о его безупречной службе в царской России. Боролся с большевистской заразой как мог… Выслеживал, сажал, пытался даже понять. И что толку? России, его России больше нет, как нет и надежды на то, что она возродиться. Кто бы ему, русаку до мозга костей, потомственному дворянину, сказал ранее, что остаток жизни придется провести среди этих узкоглазых. У них свои интересы. Вон как зашевелились, когда война началась… |