Онлайн книга «Пояс Ипполиты»
|
- Милый, поднимись - я отведу тебя на нашу постель. Здесь не место... - Я ждал тебя. Знал - ты придешь сюда. Видишь - я не выдержал. В комнате, отведенной для них, она раздела Арама, уложила на кровать, укрыла одеялом. - А ты? - плаксивым, пьяным голосом спросил он. - Сейчас день, я трезвая, зачем мне спать. - Верно! Верно! - Арам сел, хлопнул ладонями по одеялу.-Зачем тебе ложиться с мужем, если он пропил все. Силу, любовь, уважение! Он закрыл ладонями лицо и снова, как там, в пещере, зарыдал. - Зачем плакать, родной мой. Ну, хорошо, я сейчас лягу с тобой. Я думала, тебе сначала надо протрезветь. Арам, увидев, что она начала раздеваться, резко повернулся, спустил ноги с кровати и неожиданно спросил плаксиво: - А где мой сын?! Куда ты дела моего мальчика? Мелета сначала не поняла, о каком мальчике идет речь. Но сразу догадалась - когда она ждала суда Фермоскиры, им разрешили свидание и она призналась мужу, что ждет ребенка, уверила, что будет мальчик. - Я не сохранила его, Арам. - Расскажи,- он перестал плакать, только крепко сжал руку Мелеты в своей руке. - Когда нас с бабушкой отвели на корабль, она сказала, что надо скрыть мою беременность. «Для чего?» - спросила я. «А вдруг будет мальчик. Эта сволочь Атосса, перетопившая за свою жизнь тысячи мальчишек, непременно утопит и нашего. А если родится девочка - мы откроемся». Бабушка, наверно, не подумала, что нас посадят на весла. Только боги знают, сколько я перенесла... - Бедненькая моя! - Арам всхлипнул и замолчал. - Последние дни я не гребла, меня заменяли подруги. Потом начались схватки. Как я рожала, не помню. Сознание, слава богам, покинуло меня. Говорят, я орала, а подруги пели, чтобы заглушить мои крики... Когда очнулась, увидела, что бабушка держит в руках тряпичный сверток. Я спросила: «Кто?» А она ответила: «Назовем его Арам». И вдруг триеру качнуло волной, неловкая соседка ударила бабушку рукояткой весла, и та выронила сверток из рук. Если бы бабушка не была слепой, она успела бы поднять мальчика, но она шарила руками по дну трюма... - А ты? Что делала ты? - Я, мой милый, была прикована к веслу цепью. А на дне трюма была вода, и наш Арамчик сразу захлебнулся. Бабушка сказала: «Ему на роду написано умереть в воде, ведь он сын амазонки». - Где похоронили его? — Арама опять начали душить рыдания. - Он похоронен, мой родной, в самом большом, в самом почетном саркофаге земли - в понте Эвксинском. Арам упал на подушки и закричал: - Дай мне вина, чертова ойропата, я помяну его душу! Мелета принесла со стола кувшин с вином. Арам выпил его и скоро уснул, продолжая всхлипывать во сне. А вскоре раздались тяжелые гулкие шаги по винтовой лестнице, и Мелета догадалась, что это поднимается отец. Она выскочила на площадку и увидела его. Ликоп предстал перед нею таким, каким она его воображала: высокий, широкоплечий, улыбчивый. Он столь смущенный и не знал, что предпринять. Не решался даже раскинуть руки. И Мелета сама бросилась на его грудь, обняла за шею и поцеловала прямо в губы. Заметив спящего, отец спросил: - Арам? Не привыкай к нему. Он человек конченый. Потом пришли Лота и служанка. Ужинали жареной свежей рыбой. После ужина Лота любила устраивать беседы при ясной луне. Чаще всего это делалось при гостях. Лота и Ликоп садились друг против друга, гости рассаживались вокруг стола, гасились светильники, в окна глядела луна - беседы шли плавно и тихо. Это началось еще при жизни на хуторе, но Мелета таких бесед не знала. Эта ночь, как раз, выдалась лунной, Лота потушила факел, укрепленный в стене, и спросила: - Поговорим при луне? Скажи мне, Мелета, вот ты вчера говорила, что Атосса, судя по всему, думает возвращаться в Фермоскиру. Почему, судя... - Признаюсь вам - я сюда приехала обманным путем. - Как это?! - воскликнул Ликоп. - Ты, мама, понимаешь, что Атосса взяла нас с бабушкой, как заложниц. - Это мы давно знаем,- согласилась Лота.- И тебя сюда не отпускали. - Я не смела и подумать об этом. Священная сюда решила послать свою дочь. Но Агнесса противилась. Она влюбилась в боспорского царевича, и он хочет сделать ее царицей Боспора. Им не до этого. Потом архонт Боспора снарядил корабль, чтобы по делам торговли идти по всему побережью понта Эвксинского и мимо Фермодонта... Сначала Атосса посылала дочь добираться до этих мест пешком, Агнесса не соглашалась. А когда появился корабль, царевич и Агнесса решили обмануть Священную. Они предложили Агнессе место на корабле, та согласилась, и Атосса, дав ей много наставлений, отпустила дочь с моряками. Агнесса предложила мне заменить ее, и вот я здесь. Мне уж очень хотелось вас увидеть, побывать в Фермоскире, и я решилась на обман. - Теперь эта хитрая змея, наверняка, тебя ищет,- заметила Лота. - Думаю, не ищет. Царевич попросил Атоссу дать ему меня, для утех, и я теперь, вроде, живу в его имении. Но меня там заменяет Агнесса. - Да, не очень честно,- сказал Ликоп,- но сделанного не воротишь. - Тебе этого обмана Атосса не простит,- сказала Лота. - Она не узнает! Я вернусь, все расскажу про Фермоскиру Агнессе, а та передаст это матери. - Все передашь? - Н-н-ет... то, что ты, отец, велишь. - С этим я, пожалуй, согласен. Сейчас я тебе расскажу, что творится в Фермоскире, пусть об этом Атосса узнает. Слушай. Когда корабли коринфского царя ушли, здесь остались три силы. Без малого две тысячи олухов... Ты знаешь, что такое олухи? Это моряки - эллины. Вторая сила - амазонки. Их много, ведь корабли увезли столько, сколько здесь осталось олухов. И третья сила - рабыни. Их примерно столько же, сколько и амазонок. - Было же больше намного. - Разбрелись по домам. Диомед с Чокеей сразу забрались во дворец Атоссы, она сама, вроде, ввела и сказала: «Царствуйте». А над кем царствовать? Чем такую ораву людей кормить? Надо работать. Но кому? Амазонки не хотят и не умеют... - Они умеют только воевать... - Грабить, ты хотела сказать. - Ну, грабить. - Олухи - тем более не работники. Они дети морей. Диомед сказал им: «Женитесь на амазонках, заставляйте их работать». Олухи хоть и олухи, но не дураки. Они знают - скорее амазонка их заставит работать, чем... - Они переженились на рабынях, им Диомед отдал сады, виноградники, бахчи. Рабыни растят виноград, олухи делают вино и пьют. - Твоего Арама они научили пьянствовать. Да и сами редко «трезвыми бывают. Наездницы в городе живут мало, они со своими табунами кочуют по степям, пасут лошадей. Уж доить кобылиц начали - какие там набеги. Чем кормятся, как живут - не понять. Мы с мужиками хоть рыбу ловим, ну, подкармливаем кой-кого.... |