Онлайн книга «Утоли моя печали»
|
– Ну, этот… старик. – Допустим. Но что из этого следует? – А то, что я должна что-то придумать. Никаких Семирамид и испанок! Ты поможешь мне, Варенька? – Обещаю, – Варя поцеловала Надежду в лоб. – Пусть тебе приснится необыкновенный костюм. 3 Костюм не приснился, но Наденька все же кое-что придумала. Во-первых, глухие маски вместо общепринятых полумасок, а во-вторых, номера в виде броши на левом плече для всех участниц. – Номера каждая маска должна тянуть сама. – Зачем такие сложности? – удивилась Варя. – Для того чтобы победительница была неизвестна до решения жюри и получила хороший приз. – Хомяков улыбнулся. – Я угадал ваше желание, мадемуазель Фронда? – Дядя, ты – чудо! – Представляю, как же тебе будет обидно, если приз уплывет в чужие ручки. – Не уплывет! – хвастливо сказала Надежда. – А вдруг? – Не знаю, не знаю, – проворчала Варвара. – Согласятся ли гостьи участвовать в подобной лотерее? – Тряхнем мошной! – усмехнулся Роман Трифонович. – Приз будет от Фаберже, а броши с номерами включат в свои драгоценности даже проигравшие дамы. – Нет, сударь, вы все-таки – купчина, – вздохнула Варя. Дамы с энтузиазмом откликнулись на приглашения участвовать в маскараде с заранее оговоренными условиями и призом победительнице. Проигрывать в такой ситуации было чересчур уж обидно, и как только определился круг соискательниц, Наденька устроила тайное совещание со своей горничной. – Феничка, ты сможешь разузнать, какие костюмы появятся на нашем маскараде? – Так у них, поди, тоже горничные есть. – И все расскажут? – Обязательно даже, – уверенно сказала Феничка. – Если я про вас расскажу, то и они никак не удержатся. Вы кем сама-то будете, барышня? – Семирамидой. – А как она выглядит-то, эта Семирамида? – Таинственно, – огруглив глаза, прошептала Надя. – Настолько, что и сама не знаю. На следующий день Феничка отправилась на разведку, а Наденька принялась размышлять о костюме. Никакой Семирамидой она, естественно, быть не собиралась, но не хотела ни с кем советоваться, потому что ее костюм должен был оказаться сюрпризом для всех. Но в голову, как на грех, ничего путного не лезло. А к вечеру явилась Феничка и чуть ли не с порога отбарабанила: – Цыганки, испанки, турчанки, мавританки, Клеопатры, Карменки. – Кто? – Так сказали. Госпожа, мол, решила быть Карменкой и костюм уже заказала. – Ах, Кармен, – сообразила Наденька. – Еще кто? – Миледи, что ли. Потом японка, черкешенка и китайка… Феничка замолчала, спросила удивленно: – Что это вы так на меня смотрите, барышня? – Раздевайся, – вдруг скомандовала Наденька. – Чего?.. – А того, что мы с тобой одного роста, и фигуры у нас одинаковые. И я хочу примерить твое платье. – Капризов у вас… – недовольно сказала Феничка, но платье сняла. Платье оказалось впору, требовалось лишь чуть убрать в боках. Надя повертелась перед зеркалом, с каждым поворотом делаясь все серьезнее. – Семирамидой будешь ты, – твердо сказала она. – А я буду горничной. – Не буду я никакой… – Будешь! – Это же обман, а никакой не маскарад. – Маскарад и есть обман. Обман зрения. – Вы же – темно-русая. А у меня коса – вона какая. – Спрячем под короной. – А номера как же? – Номера… – Наденька задумалась. – А номера выдадут в самом конце, на парад-алле! И я дядю уговорю. – Вы-то уговорите, а мне дура дурой быть, да? – обиженно спросила Феничка. – А ну, как скажут чего по-французски? – Улыбнись и пальчик к губкам прижми. Мол, боюсь, что узнаете по голосу. – А если, не дай Бог, кто танцевать пригласит? Тоже – пальчик к губкам, что ли? – Не верю, что танцевать не умеешь. Не верю, и все. – Да что я умею-то? Кадриль с вальсом? – Вальс – это замечательно. Кадрили не будет, от мазурки откажешься, а остальному я тебя научу. – Ох, барышня, да не выйдет у нас ничего! Чтоб горничной стать, это ж сколько учиться надо. – Вот ты меня своему искусству и обучишь. И все у нас будет замечательно, Феничка, все-все, вот увидишь! Главное, как нам дядю уговорить… – И горничные в масках? – недовольно спросил Роман Трифонович. – Ну, Надюша, это уж слишком. Это уж ни в какие ворота не лезет… – А Наденька права, – сказала Варвара. – Все горничные – симпатичные милашки, и вы, судари, на них пялиться будете, забыв про дам в масках. – Да здравствует равенство! – воскликнула Надя. – Дядя, милый, двадцатый век в Россию стучится! – Хорошо, хорошо, допустим. Что еще выдумала? – Во имя грядущего равенства номеров не выдавать до самого конца. До парада-алле. – И это правильно, – улыбнулась Варя. – Мы первыми введем в Москве соперничество без поддавков. – Обложили! – Роман Трифонович беспомощно развел руками и расхохотался. – Правильно, мои дорогие, пусть играют по нашим правилам!.. – Я все уладила, – объявила Надя Феничке. – Теперь – курсы взаимного обучения. Я преподам тебе кое-какие манеры, а ты мне – уроки искусства хорошей горничной. – Стало быть, так, – важно начала Феничка. – Самое главное, быть внимательной. Ну, скажем, крючочек случайно расстегнулся, поясок развязался или там волосок на плечи упал. Так сразу же подойти незаметно и тихо сказать: «Мадам, позвольте поправлю». И тут же быстренько поправить. – Ну, это просто. – А это уж как справитесь, – наставительно сказала Феничка. – В кармашках фартучка надо иметь две щетки, волосяную и платяную, и гребень. Подходить всегда сзади и останавливаться в полшаге за правым плечом. Если что-то важное случилось – ну, шов разошелся, – так надо сказать шепотом: «Мадам, извольте пройти в дамскую». А коли спросит: «А что?», надо просто повторить: «Извольте пройти в дамскую». – Извольте пройти в дамскую, – послушно повторяла Наденька, загибая пальцы. – И стоять в сторонке. – И стоять в сторонке. – И глядеть во все глаза. – И глядеть во все глаза. – Вот тогда, может быть, из вас толк выйдет, – важно сказала Феничка, еще раз придирчиво осмотрев свою хозяйку. |