Книга Есенин, страница 96 – Виталий Безруков

Дверь, когда они подошли к ней, распахнулась, точно их ждали. Навстречу вышел хозяин, к которому вполне подходила оценка, которую Велинов дал Блюмкину. «Замечательно мерзкая личность, — подумал Хлысталов. — А ведь я тебя где-то встречал…» Но память сыскаря, привыкшего фотографически запоминать людей и обстановку, на сей раз не пришла ему на помощь.

— Здравствуйте, Алексей Николаевич! Сегодня вы припозднились, — по-лакейски засуетился хозяин, подобострастно заглядывая гостям в глаза.

— Что, кто-то уже опередил? — нахмурился Велинов.

— Что вы, Алексей Николаевич! — испугался хозяин. — Ваш день неприкосновенный, вы же знаете! Проходите, раздевайтесь! Простите, Алексей Николаевич, отдыхать будете как обычно, полный ассортимент? И массаж? — покосился он на Хлысталова.

— Да, все по полной программе…

Они вошли в просторный зал. В углу, в камине потрескивали дрова, по стенкам стояли мягкие диваны. Стены, обитые тонированной вагонкой, были увешаны картинами, по большей части эротического характера. Недалеко от камина стоял большой деревянный стол с фруктами и всякой легкой закуской. Кучками стояли бутылки. Спиртное: водка, коньяк, шампанское в ведерке со льдом — в центре. Разные прохладительные напитки на одном конце стола, а пиво на другом. Был тут и бильярдный стол, и еще что-то, чего Хлысталов еще не успел разглядеть. Все это утопало в легком полумраке. Откуда-то лилась успокаивающая музыка.

— Прошу прощения, Алексей Николаевич, а товарищу вашему такой же массаж? — поинтересовался хозяин.

Велинов рассмеялся:

— Массаж обязательно… только щадящий. Предупреди там… а то сердце у друга моего не выдержит еще, чего доброго.

Хозяин, услышав про сердце Хлысталова, напрягся, что-то соображая. В глазах появился хищный огонек, который он постарался скрыть за улыбкой, больше напоминающей волчий оскал. И опять Хлысталову показалось, что он, кажется, видел уже эти желтые глаза.

— Напитки традиционные. Или что-то заказать персонально? — перевел взгляд на Велинова хозяин заведения.

— Ты чего хочешь, Эдик? Может, виски? Ты скажи, он все принесет.

— Да нет, я водки простой выпью… немного… После бани, говорят, укради, но выпей! — Хлысталов посмотрел пристально на хозяина.

— Как прикажете, товарищ полковник. Водка на столе… охлажденная… — отвел бегающий взгляд хозяин. — Желаю приятно отдохнуть! — Он повернулся и стремительно вышел.

— Откуда он знает, что я полковник? — удивился Хлысталов. — Я же в штатском.

Велинов пожал плечами:

— Может, встречал когда этого пройдоху. Следствие вел… ты же мент со стажем…

— Возможно, — согласился Хлысталов. — Баня эта вашего ведомства, что ли?

— Курируем, — уклончиво ответил Велинов. — Мы тоже люди-человеки. И нам ничто человеческое не чуждо!

Он разделся, побросав свою одежду прямо на диван, накинул на плечи большую простыню и надел шлепанцы. Хлысталов последовал его примеру.

— Ну, следуйте за мной, полковник, — шутливо приказал Велинов. Хлысталов засмеялся, глядя на его тучную фигуру. В бане все равны, все голые, все просто человеки!

— А у тебя-то как со здоровьем, Леша? Ты же старше меня, — поинтересовался Хлысталов, когда они пошли по коридору, устланному ковровой дорожкой, мимо тренажерного зала с разными спортивными снарядами и двух массажных комнат, задернутых глухими шторами.

— Возраст не годами измеряется, а жаждой жизни! — бодро ответил Велинов, пропуская Хлысталова в следующую дверь.

Зал, в который они вошли, был весь облицован бледно-голубым кафелем. Там находилось несколько бассейнов разной величины и глубины. Над одним даже была сооружена небольшая вышка для прыжков в воду, а сама вода была подсвечена разноцветными огнями. Хлысталов восторженно покачал головой:

— Живут же люди! Это зачем же столько бассейнов?

— Большой — поплавать и понырять. — Велинов сбросил простыню, вошел в душевую кабинку и включил воду. Хлысталов занял другую кабинку.

— Рядом, поменьше, с синей подсветкой, — продолжал объяснять Велинов, пофыркивая и отплевываясь, — с ледяной водой, он сердечникам противопоказан категорически… Ну, а совсем неглубокий, где вода бурлит, это «джакузи»… Массаж водяной, всех частей тела! Здорово возбуждает! Ну, пошли! — Они снова накинули простыни и, открыв небольшую дверь, вошли в сауну.

— Ух ты! О-о-о! — простонал Хлысталов. — Вот это пекло! Сколько градусов? — прищурился он на термометр, висящий на стене. — Не вижу… Сто? Нет, вроде сто двадцать! Посмотри, — попросил он Велинова, усаживаясь на полку и подстелив фанерную дощечку.

— Сто градусов, — тоже прищурился Велинов, вглядываясь в шкалу, — а может, сто десять! У меня тоже старческая дальнозоркость! — закряхтел, он усаживаясь на фанерку рядом.

— Сколько надо сидеть… в этом аду? — Голос у Хлысталова от сильного жара стал низким, басовитым. — После такой бани мне можно дьяконом петь в соборе! — довольно заявил он.

— Говорят, так и ставили басы: в баню и на мороз, — посмеялся Велинов. — А ты из сауны в бассейн с ледяной водой, и будет у тебя бас протодьякона.

— Как прикажете, товарищ генерал, — шутливо пробасил Хлысталов и, немного помолчав, снова заговорил. — Ты понимаешь, Леша, версия «Троцкий заказал Есенина» уж больно прямолинейна! Если еще выставить Блюмкина исполнителем или организатором убийства, получается славно: жидомасоны убили антисемита Есенина!

— А может, так оно и было? — тоже погрубевшим голосом ответил Велинов. — Ведь все вершители революции были евреи.

— Не все, — не согласился Хлысталов.

— Ну, не все, так в большинстве…

— Сколько мы уже жаримся? Что-то сердце забарабанило… — Хлысталов слез с полки.

— Черт, заболтались!.. Иди окунись… А… я еще малость попотею…

Выйдя из парилки, Хлысталов пошел по коридору, бесшумно ступая босыми ногами по ковровой дорожке. Проходя мимо массажных комнат, он услыхал голос хозяина заведения: «Полкан он ментовский! Николаич сказал, сердце у него херовое, так что ты постарайся… выдай ему массаж, чтобы он сдох под тобой… иначе, блядь, я тебя… сама знаешь, что я могу сделать…». В ответ раздался женский смешок и шепот, который Хлысталов не разобрал, тяжелая бархатная штора, закрывающая вход в комнату, скрадывала звук. «Ни хрена себе, — мелькнуло у Хлысталова в голове, — да тут «малина»!»

Полковник Хлысталов в минуты опасности никогда не испытывал страха, который парализует волю человека, наоборот, адреналин, который в это мгновение в большом количестве поступал ему в кровь, заставлял сердце, мозг да и весь организм работать четко и слаженно. Вот и сейчас он отпрянул от шторы, быстро прошел в зал с бассейном и не раздумывая нырнул в «контрастный». Ледяная вода обожгла так, что у него перехватило дыхание, но через какие-то секунды организм притерпелся и Хлысталов почувствовал прилив сил. Энергично работая руками и ногами, он продолжал барахтаться в воде и тут четко вспомнил, где он видел этого хозяина в первый раз, когда вел громкое дело в Рязани. Тогда им была раскрыта целая шайка расхитителей госсобственности. Члены шайки были надолго упрятаны за решетку, а главарь даже получил «вышку». А этот хозяин — тогда еще молодой парень — обвинялся в убийстве, но вина его полностью не доказана была, а потому получил он, помнится, лишь несколько лет колонии общего режима. И во второй раз полковник встретился с ним у своего подъезда, за несколько дней до того, когда у него из квартиры похитили документы, связанные с делом Есенина.