Книга Братья и сестры по оружию. Связные из будущего, страница 10 – Юрий Валин

Катрин поморщилась и попробовала передвинуться. Сидеть на пузатом портфеле было неудобно. Переход прошел слишком плотно и приземленно. Опять пострадала задница. Синяк будет с тарелку размером. Хорошо, что раздеваться ни перед кем не придется.

Шутить желания не было. Судя по звукам отдаленной артиллерийской стрельбы, она очутилась на том месте, куда и предполагалось забросить связную. Только где же войсковая колонна? По времени пора бы ей появиться.

Катрин находилась в зоне действия 8-го мехкорпуса РККА. Дивизии корпуса двигались на север, готовясь нанести контрудар во фланг 1-й танковой группе немцев, прорвавшейся в направлении Житомира. Координация этого удара с действиями 4-го и 15-го мехкорпусов и являлась основной целью малочисленных офицеров-агентов отдела «К». Как все это будет выглядеть на практике, Катрин оставалось до сих пор совершенно непонятно. Что могут сделать двенадцать человек, разбросанных среди частей и гарнизонов огромной массы войск, расположенной вдоль границы?

Катрин сознавала, что является совершеннейшим профаном в планировании стратегических операций. Нужно перестать гадать и просто выполнить свою крошечную задачу.

Девушка встала, прошлась вдоль дороги, невольно потерла ушибленное место. Как прикажете выполнять эту самую задачу, когда здесь одни воробьи? До села с поэтическим названием Жечуб километров шесть. Налегке да по дороге всего час пешего хода. Только являться туда, так сказать, частным порядком категорически запрещалось. В ГРУ считали, что девушке будет куда легче попасть в расположение штаба дивизии с колонной артобеспечения. Военным профи виднее. Только где эта колонна?

Напряженный слух Катрин, наконец, уловил какой-то шум на дороге. Она подхватила портфель и нырнула в заросли. Опрометчиво являться к кому попало девушка не собиралась.

Звук приближался томительно медленно. И навязчиво напоминал о страшно далеком мире. Скрипели несмазанные колеса. Катрин разглядела сквозь листву телегу, сидящих на ней людей. На первый взгляд пассажиры скрипучего экипажа никакого отношения к армии и вообще к вооруженным силам не имели.

— Эй, товарищи! Вы из Второгобыча путь держите?

Появление вооруженной пузатым портфелем девушки напугало пассажиров гужевого средства передвижения.

— Да, товарищ, — с некоторой дрожью в голосе ответил пожилой бородатый мужчина в измятом костюме. — Уходим… указание, значит, было уходить.

— Правильное указание, — согласилась Катрин. — На Жечуб едете?

— Так, — нерешительно проговорила такая же черноглазая и черноволосая, как и возница, женщина. — По большаку не можно. Червона армия с ручницами великими. Товпа страшенна.

— Не тарахти, — одернул ее муж, — то секрет.

— Правильно, товарищи. Болтун — находка для шпиона, — одобрила Катрин. Она шла рядом с медленно двигающейся телегой, поглядывала на узлы, на торчащую из-под них швейную машинку. Приоткрыв рот, на девушку глазел мальчонка лет пяти. Его старшая сестра смотрела на рослую незнакомку прямо и с вызовом. Красивая девушка вырастет, вернее, уже выросла: огромные глаза, черные тугие косы. На белой выходной кофточке комсомольский значок. К сестре жалась еще одна девчонка, помладше. Родители также с тревогой поглядывали на Катрин.

«Таким черепашьим шагом вы, товарищи иудеи, недалеко уйдете. Или техника вас в лес спихнет, или того хуже — фронт обгонит, — подумала Катрин. — К немцам вам уж точно нельзя».

— Вы бы поторопились, товарищи. В ближайшие часы здесь такая каша заварится. Не стоит вам Красной Армии мешать.

— Как мешать? — испугался мужчина. — До границы сорок верст. Сраженье там будет. Не пустят ведь германца? Или не так? Как же с пактом о ненападении? Мы читали. Разве то не провокация, не пограничный конфликт, а, товарищ?

— Сраженье будет обязательно. Только фашист, он ведь тварь скользкая, в любую щель просочится. Так что не мешайте боевым действиям. Живенько езжайте отсюда.

— Даремно мы папу залышылы. Нэ збэрэже вин дом, та сам загынэ, — с дрожью в голосе пробормотала женщина.

— Докуда нам идти, товарищ? Вы ведь знаете, скажите? — напряженно спросил мужчина. — Скажите, как советским гражданам.

Катрин посмотрела на детей.

— Чем дальше, тем лучше. Война сейчас мобильная — самолеты, танки. Вы за международным положением следите?

— А як же, — поспешно ответил возница. — Так куда нам добираться: на Тернополь или надежнее на Жмеринку?

Катрин посмотрела в робкие черные глаза бородатого отца семейства.

— Я вам как советским людям скажу: столицу нашей социалистической Родины мы никому не отдадим.

Давненько Катрин не приходилось видеть такого ужаса в человеческом взгляде.

«Не поверят, — с досадой подумала она, — „настучат“ как на паникершу, и поделом».

— Шо то робыться? — пролепетала черноглазая женщина. — Яков, ты розумиешь, шо пани каже?

— За что вы нам гибель сулите? — тихо спросил возница. — Что у нас за судьба такая?

— Сопли подберите, — грубо проговорила Катрин. — День-два у вас еще есть. Довезете семейство до станции, сажайте на поезд. Телегу продайте или бросьте, а сами… Как совесть подскажет…

Катрин похлопала лошадь по тощему крупу. По старой памяти девушка испытывала слабость к клячам.

— Ускоряйтесь, товарищи. По-стахановски…

— Может, тебя подвезти? — спросила черноокая девушка. — Тебе ведь в Жечуб?

— Спасибо, за мной машина придет. Можно тебя на секундочку?

Девушка спрыгнула с телеги и пошла рядом с Катрин.

— Тебя как зовут?

— Дора.

— Понимаешь, Дора, меня по тревоге подняли. Схватила вот, — Катрин подергала себя за ворот гимнастерки. — Значок на блузке остался. Мне в штаб ехать, неудобно, инструктор все-таки. Не выручишь?

— А я? — дернулась черноокая девушка.

— Я тебе расписку напишу. И потом… Вы поосторожнее. На националистов можете наткнуться. Сейчас всякая шваль с оружием повылазила. А ты еще и со значком…

— Я не боюсь! — вскинула нос Дора.

— Не будь дурой. Глупо умирать — непростительное пижонство. Война будет долгой, — Катрин поспешно раскрыла портфель, принялась царапать карандашом на бланке с печатью.

Дора неохотно отвинтила значок.

«Комсомольский значок принят у тов. Фабелинской Д. Я. для нужд действующей армии. Инструктор райкома ВЛКСМ». Катрин украсила дивный документ красивой росписью.

— Счастливо, товарищ Дора. Торопитесь, здесь в ближайшее дни бои начнутся…

Скрип телеги, ускорившейся на целых полметра в минуту, стих вдалеке. Катрин проковыряла дырку в гимнастерке, привинтила значок и с чувством исполненного долга уселась на портфель. Рубиновый флажок вызывал сложные чувства. Ладно, не будем трогать чужие идеологические принципы. Здесь за такой значок пристрелить запросто могут, а значит, носить его не так уж стыдно.