Онлайн книга «Вилла "Амалия"»
|
– Удивительная все-таки встреча! – Я был тогда в трауре и так горевал… – Жорж, меня тоже скоро ждет траур… ужасный… или прекрасный – прощание с прежней жизнью. – Забудь о своем прощании! Давай лучше радоваться встрече! Рассказывай! Что ты собиралась у меня спросить? Знаешь, я, пожалуй, возьму голубя с бобами. Кстати, а кому достался боб в Бретани? – Я хотела, чтобы его нашла мама. Пыталась подстроить так, чтобы он оказался в ее куске. Мне так хотелось ее порадовать. Не знаю, отчего у меня не вышло, но я дважды промахнулась. – Ты хочешь сказать, что дважды была «королевой»? – Да. – И ты утверждаешь, что дважды видела, где спрятан боб, и сделала все, чтобы твоя мама нашла его у себя в тарелке? – Да. Анна подняла глаза и увидела, что Жорж ей не верит. Они молча приступили к первому блюду. Она выпила глоток вина. И наконец заговорила: – Жорж! Я хочу задать тебе четыре вопроса. Четыре вопроса, на которые прошу ответить только «да» или «нет», но без всяких церемоний. – А с чего бы мне вдруг церемониться? – Первый вопрос: ты бы согласился, чтобы я положила деньги на твой счет? – Нет, вот этого не надо. На такое я никогда не соглашусь. Я, конечно, не богач, но и не бедствую. – Я вовсе не собиралась помогать тебе или обижать. Мне просто нужен анонимный счет в банке. – Но у меня все-таки есть своя гордость. – Значит, я взялась за дело не с того конца. – Анна-Элиана, пойми одну вещь: встречаются двое бывших товарищей по школе. Они идут ужинать в ресторан. Неужели нужно взять и разом все испортить разговорами о деньгах на банковских счетах?! – Ладно, оставим это. Забудь. Второй вопрос: мне хочется купить у тебя заброшенный домик в саду, тот, что справа. – Дом, увитый плющом? – Да. – Он тебе нужен? – Да. – Зачем? – Я тебе скажу, зачем. Это будет мой Гумпендорф. – Гумпен?… Это еще что за диковина? – Гумпендорф. Старик Гайдн называл дом в Гумпендорфе, где он жил, своим приютом. Он говорил, что вся его душа – в этом приюте. Что он твердо знает: стоит ему войти туда, как его осенит вдохновение. И это правда: именно там, в этом домике, вблизи от Вены, он создал свои самые прекрасные произведения. – Да возьми его просто так, Анна! Возьми, ради бога! Считай, что он твой. Мне вовсе не требуется его продавать, а тебе совсем не нужно его покупать, чтобы превратить в свой приют и писать там музыку! – Послушай, Жорж, я хочу сказать тебе одну вещь. Только сначала поклянись, что сохранишь это в тайне. Жорж торжественно поклялся. Она предложила ему чокнуться, чтобы скрепить прозвучавшую клятву. – Посмотри мне в глаза! Официант поставил на стол рыбу с грибным гарниром и крупного пузатого голубя с бобами. – Я собираюсь продать свой парижский дом. – Господи спаси! И все это из-за… – Только не надо комментариев! – Я ничего не комментирую, но ты уверена, что не совершаешь глупость из-за того, что тебе, может быть, привиделось в переулке Шуази-ле-Руа, где растет старый лавр? – Избавь меня от своих причитаний. Я не нуждаюсь ни в чужих причитаниях, ни в оценках. От тебя мне нужна лишь дружба да еще сохранение тайны. – Ладно, только не нервничай. – В общем, дело уже начато. Продажа состоится скоро. Супружеская пара из Брюсселя подпишет обязательство о покупке в субботу, седьмого февраля. Он изумленно слушал ее и вдруг с испугом спросил: – А Томас знает? – Нет. Я хочу исчезнуть внезапно, раз и навсегда. Поэтому даже речи быть не может, чтобы он узнал. Никто из моих близких не подозревает о твоем существовании. Даже маме это неизвестно. – Вернее, о моем появлении. – Да. И вот в чем дело: я должна получить крупную сумму, но при этом хочу сохранить инкогнито. – Погоди-ка! Значит, ты и меня тоже бросишь? – Да. – Анна, для меня это будет большое горе. – Я вернусь. – А как же твой новенький Гумпендорф? – Позже. Я вернусь позже. – Я вижу, ты сжигаешь за собой все мосты. Хочешь скрыть деньги. Может, ты и свое имя решила сменить? – А почему бы и нет?! – Ну вот, я был прав. Ты хуже чем сумасшедшая. Ведешь себя как героиня какой-нибудь сказки. – Теперь ты понимаешь, Жорж, зачем мне нужно тайком пользоваться твоим банковским счетом? – Теперь понимаю. – Хорошо бы еще завести кредитную карточку на твой счет. Это возможно, Жорж? Он помолчал. Отпил вино из бокала. Посмотрел на нее. И сказал: – А разве нельзя просто объединить наши счета? – Нет, иначе там будет фигурировать моя фамилия. – Тебе нужна только моя доверенность? – Да. На следующий день они вместе отправились в Оссер, в отделение банка, где у Жоржа Роленже был счет. По субботам банк был открыт до шестнадцати часов. Заполнив и подписав все бумаги, Жорж поехал за продуктами, а она зашла в бюро путешествий, тут же, неподалеку от банка. Ей всегда хотелось пожить в Нью-Йорке, в маленькой студии. Но молодой человек за стойкой объяснил ей то, чего она не знала: европейцы больше не могут свободно посещать Соединенные Штаты. Авиакомпании всех стран Европейского сообщества услужливо поставляют в Вашингтон всю информацию о своих пассажирах. Анна встретилась с Жоржем на Оссерской площади, чтобы вместе пообедать. Он был очень мрачен. Хотя снова сидел за столом рядом с ней. – Не успела ты появиться в моей жизни, как снова исчезаешь! Она пожала плечами. Повторила ему то, что узнала от служащего турбюро. Отныне человеку, решившему остаться в тени, уже недостаточно было одного этого желания. Ради смеха они с Жоржем начали составлять список стран, где власти могли уследить за всеми перемещениями людей. В первую очередь, не следовало иметь дела с американскими компаниями и со всеми другими, что были с ними связаны, в силу того, что парень из турбюро назвал «Passanger Name Record». Кроме того, Жорж прочел в одном глянцевом журнале, что теперь есть служба, которая фиксирует местонахождение людей, звонящих по мобильнику. – Значит, и мобильник исключается, – констатировал он. |