Онлайн книга «Метро 2033. Рублевка-2. Остров блаженных»
|
– Арестована? Я? Занимательно! Однако непривычно долгое пребывание в незнакомом месте очень быстро привело к тому, что примадонна начала нервничать. И даже после того, как Тодор, вспомнив о своих обязанностях, поднес ей зажигалку, истерика могла разразиться в любую минуту. К счастью, на какое-то время внимание Алины Брониславовны отвлек часовой с автоматом, застывший у двери. – Кто этот человек? – поинтересовалась она у Михаила. – Ваш личный охранник, – соврал Миша, не забыв при этом скорчить одну из своих фирменных гримас. – Секьюрити. Известие о том, что ее охраняют, Разина восприняла, как должное, и погрузилась в нирвану, занявшись изучением клубов сигаретного дыма. Дверь распахнулась. В кабинет вошли Хорошев, Бамбуло и Максим Максимович. Степан сел за стол на место Корнилова, друзья его расположились на стульях по бокам. – Ще раз здрастуйте. Як будемо розмовляти? – Стук приветливо улыбнулся. – По одному, або видразу очну ставку организуемо? – По-русски, пожалуйста, – попросила Алина Брониславовна. – Мы уже по горло сыты вашей независимой Украиной. – Извиняюсь. Я спрашиваю, как вас лучше допрашивать. По одному или скопом? – Что значит «допрашивать»?! Что значит «скопом»?! – возмутилась патриарша. – Вам известно, кто я? – О! А я вас, кажется, знаю! – воскликнул Бамбуло. – Дай Бог памяти… Про до фига красных тюльпанов – это ведь вы пели? – Я. Конечно, я, – Алина гордо вскинула голову, заставив свой тройной подбородок заколыхаться. – И нечего паясничать, юноша. Серьезно говорю – я единственная звезда в России. Такая у меня должность. Я – Алина Разина! – Хватит о звездах, тошнит уже, – вступил в разговор Вольдемар. – Какого лешего нас сюда привели? В чем обвиняют? – Вот это уже по существу, – кивнул Хорошев. – Обвинений хоть пруд пруди. Заговор с целью организации вооруженного бунта, содействие Руслану Коробцову и его бандам, которые напали на Жуковку… Продолжать? – Мы – артисты! – захныкал Тодор. – А лично я всегда говорил: русские люди, если их не развлекать, они на баррикады пойдут. Вам оно надо? Мне – нет. Их можете допрашивать, а меня отпустите. Я тут не при делах. – Тоже мне русский нашелся, – хмыкнула Раиса. – Развлекатель хренов. А кто к генералам таскался? Кто их на бунт подбивал? – Только из-за угроз! Только из-за опасения за собственную жизнь! Это все Конструктор! Он нас принудил! Убить обещал, подлец! Помилуйте нас, господа… И прошу учесть: если в чем-то ошибался, я – румын, мне простительно! – Присоединяюсь к Тодору! – воскликнул Михаил. – Я хоть и не румын, но тоже заблуждался! Надеюсь на понимание и снисхождение. – Я, пожалуй, тоже, это самое… Заблуждался! В потемках бродил! – быстро, словно курица, клюющая зерно, закивал Ромочка. – И вообще, это несправедливо! Конструктор воду мутит, а нам за него отдувайся? – Кто такой Конструктор? – округлила глаза Алина Брониславовна. – Почему не представлен? – Достаточно базара! Разгалделись мне тут, – Хорошев легонько стукнул кулаком по столу. – Я так скажу: чистосердечное признание и искренняя помощь следствию смягчает наказание. – Вы разве не видите, что они над нами издеваются? – презрительно бросила Раиса. – Чистосердечное признание… В гробу я видела твою искреннюю помощь следствию! – В гробу, – задумчиво произнесла Алина Брониславовна. – Вспомнила! Меня обещали похоронить в Пирамиде! Максим Максимович наклонился к самому уху Хорошева и прошептал: – Эту грудастую дамочку лучше изолировать. От Разиной тоже, думаю, толка не будет. Только выпроводить их как-нибудь поаккуратнее надо. Сам займусь. Провожу их к остальным в бункер «эф», пусть посидят на гастовской баланде. Думаю, диета пойдет им на пользу: у одной снизит самооценку, другой вернет память. – Согласен. Здесь они только мешают. Алина безропотно согласилась покинуть помещение – она была слишком занята размышлениями на загробные темы, чтобы закатывать истерику. Раиса на предложение выйти только фыркнула. Избавившись от дам, Хорошев и Бамбуло еще несколько минут выслушивали хныканье, причитания и обещания искупить вину. Когда у обвиняемых наконец-то иссяк поток клятв и заверений в вечной преданности, заговорил Стук: – Вам нужен покой. Нам нужен Конструктор. Если сдадите нам этого орла, все ваши прегрешения будут забыты. Вернетесь к себе в подземное логово и будете жить припеваючи. Обмен, думаю, равноценный. Слухаемо пропозиции. – О Конструкторе знаю немного, – пробурчал Вольдемар, ощупывая нос. – Слышал, что покойный Садыков с ним дружбу водил. Вчера вечером в первый раз увидел его. Если этот подонок еще раз появится на моем горизонте – сдам без сожаления. Тодор развел руками: – Сначала хочу подчеркнуть: я счастлив, что сегодня вы собрались здесь вот в таком количестве и вот таком вот качестве. Ну, а Конструктор… Уверен, что и сама Алина Брониславовна не имеет понятия о том, кто прячется под маской. Где уж мне… Я всегда старался держаться подальше от рублевских интриг. – Не знаю о нем ничегошеньки и знать не хочу! – заявил Михаил. – И вообще, мне Жуковка смертельно надоела. Хочу в деревню Навозино, в свой замок! Бамбуло разгладил пальцами усы: – Плохо, господа хорошие. Очень плохо. Придется вам… – Нет-нет! Подождите! – Ромочка вскочил со стула и нервно заметался по кабинету. – Конструктор… Я точно знаю, что у него есть план секретных подземных переходов, предназначавшихся только для Рамзеса. Вот почему он может появляться и исчезать так внезапно. Т-с-с… Не могу даже дать гарантии, что он не подслушивает нас сейчас. И все-таки, рискуя собственной жизнью, ради общего блага, могу назвать человека, который видел Конструктора без маски. – Уже теплее, – похвалил Ромочку Хорошев. – Ты – просто молодчина! Колись! Ромочка уже раскрыл было рот, чтобы сделать сенсационное признание, но тут вернулся Максим Максимович. Старому гею потребовалось еще несколько минут, чтобы набраться храбрости. Наконец он, перекрестившись, выпалил: – Черкес. Он всегда увлекался коксом. Ширяться герычем начал после Катаклизма. Боролся с депрессией. Потом наркотики закончились, началась ломка. Конструктор помог Черкесу. С тех пор наш певец полностью зависит от Конструктора. А встречались они где-то в Пирамиде… – Что-то не очень верится, – покачал головой Максим Максимович. – Конструктор и наркотики? Не будем забывать о том, что тот, кого мы ищем, был другом и доверенным лицом нашего фараона. Не думаю, что Садыков одобрил бы фортели с героином. – Конструктору совсем необязательно было ставить Рамзеса в известность о том, что он – наркодилер, – заметил Хорошев. – Да и Садыков, хоть и объявил себя фараоном, Богом не был и мысли читать не умел. |