Книга Омар Хайям. Гений, поэт, ученый, страница 65 – Гарольд Лэмб

Омар сидел, обхватив голову руками, слишком уставший, чтобы думать о еде. Он сбежал из Аламута, но не надеялся, что сможет уйти от возмездия слуг Хасана.

– А как, – спросил детский голос, – вы заставили их войти в этот плетеный дом?

Когда Омар посмотрел на нее, она отодвинулась в испуге. Однако ей не хотелось оставлять голубей.

– Я вижу их, – прошептала она, – когда они летят там, высоко в небе. Иногда они сидят на деревьях, но, когда я подхожу, они улетают.

И ее голос сорвался от горя.

– Они клюют зерно в полях, но они не хотят подождать, чтобы поиграть со мной, – объяснила она через некоторое время.

– Ты хотела бы, – внезапно спросил Омар, – чтобы они спустились с небес и играли у твоих ног?

– О да, – выдохнула она, хлопнув в ладоши.

Омар поднял влажную глину из-под своих ног. Где-то близко был водоем, и глина была перемешана ногами животных, идущих на водопой. Взяв еще одну пригоршню глины, он сжал их вместе на короткой палке и слепил тело и голову голубя. Маленькая девочка с интересом придвинулась ближе, чтобы лучше видеть, что он делает.

Затем Омар воткнул две небольшие палки в глиняного голубя вместо ног и отложил его в сторону.

– Жди, – сказал он ребенку, – и после того, как солнце высушит его завтра, поставь около воды. Другие голуби спустятся с неба, чтобы поговорить с ним. Но ты должна сидеть не двигаясь и не бегать за ними.

– Ай, как он похож! – воскликнула девочка убежденно.

Когда крестьяне привели свежую лошадь, Омар заметил, что это была не рабочая лошадь с фермы. Он выпрямился и поднял плетеную клетку.

– Скоро ли прибудет день, – прошептал старший, держа его стремя, – день, который еще не настал?

– Hex ми данан, хода ми данад. Я не знаю; только Аллах знает.

Омар ехал всю ночь. Когда он увидел окруженный стеной город, в котором он признал Касвин, он объехал его кружным путем и выехал на большую хорасанскую дорогу, по времени всадники из Аламута могли быть вполне в Касвине и искать его.

Когда первые лучи солнца коснулись отдаленных гор и тень на равнине отступила к серым предгорьям, непреодолимая сонливость напала на него. Придерживаясь за луку седла, он начал кивать головой, и утомленная лошадь замедлила бег. Мозг Омара Хайяма уверял его в том, что он был на пути к Рею, на долгой хорасанской дороге, по которой путешествовал Рахим, ведя его в неизвестность. Голуби из глины шли по равнине пустыни, и почему-то дети принимали чудеса за истину, пока им не объяснили свои сомнения старые и застойные умы. Голуби из глины мчались по небу, неся сообщения об опасности. Их крылья бились и бились в его ушах…

Глухо ударили копыта рядом с ним, он очнулся, когда голос прокричал на арабском языке:

– Кто ты, человек?

Пыль зависла в ярком солнечном свете; множество всадников в свободном платье и головных уборах жителей пустыни ехали мимо него, а некоторые остановились взглянуть на него. Омар также глядел на свой пыльный красный атлас.

– Странник, – ответил он, – странник с Крыши мира, ищу двор великого султана Малик-шаха.

– О, господин Омар! – прозвучал знакомый голос. Сгорбленный человек сполз с седла, чтобы схватить Омара за колено в приливе радости. Не узнаешь ли ты Джафарака?

– Нет, – Омар улыбнулся, – Джафарак – в Каср-Качике.

– Нет, – шут засмеялся, – армия вернулась. Всадники Малик-шаха возвратились из Самарканда, так что я присоединился к ним, чтобы поискать тебя в Рее.

Проходящий мимо верблюд остановился и стал на колени, выражая протест, и с устроенного на его горбу сиденья поднялась женщина, устремившаяся между лошадьми к Омару.

– Мой господин! – кричала Айша. – Аллах сохранил тебя. На рынке Рея нам сказали, будто тебя похитили неизвестные дьяволы.

Она ухватилась за стремя Омара.

– Они изменили твое лицо… Что случилось с твоей бородой?

– О господин! – Это уже Исхак-привратник упал на колени. – Как я мог предотвратить это? Эта молодая персона не усидела бы и в золотой клетке. Она науськивала Джафарака последовать за тобой и поехала, не зная стыда, по людской дороге. Я сказал себе: «Вся тяжесть ответственности ляжет на твою голову, Исхак, надо спасать своего господина. Она не остановилась и в Рее, она пошла к командующему этими арабами, а он пошел к нашему султану, на котором лежит благословение Али и Абу Бекра, и наш султан повелел: «Найти Омара Хайяма, если даже он будет в снежных горах или в морской пучине».

– Замолчи, болтун! – прошипела Айша, которая не испытывала никакого смущения от появления в обществе стольких мужчин. Арабские солдаты скромно поворачивались к ней спиной при ее появлении. – Это не твоя заслуга, что наш господин цел и невредим. Ты ведь совал свой нос за ворота и принимал серебро от шпионящих евнухов.

– Хватит ссориться! – сказал Омар серьезно, увидев приближающегося командира конников.

Даже Айша отвернулась, когда молодой красавец коснулся головы и своего пояса в приветствии, поглядывая озадаченно на странную одежду Омара.

– Скажи, – потребовал он, – господин, ты действительно астроном султана?

– Да, это так, – подтвердил Омар, думая, как объяснить свой внешний вид. – Я боролся с магами в тех горах, вон там, и я бежал в их одежде.

– Валлаи! Какой удивительный и необычный день! – Любопытство араба сменилось скрытой тревогой, и он натянул поводья. – Теперь слушайте приказ султана. Ты поедешь со мной прямо к султану.

– Как повелел султан. – Омар надеялся возвратиться в «Обитель звезд» в Нишапуре. – Где его лагерь, о вельможа?

– Он едет в Исфахан, и мы последуем туда.

Когда он устроился в носилках на горбе верблюда, на месте Айши, и его одолела сонливость, девушка откинула чадру и вздохнула свободно.

– Теперь ты в безопасности – ты узнаешь, что такое путешествие под охраной тысячи сабель, защищающих твой путь назад, и под покровительством султана, открывшего путь к тебе… Были ли женщины среди тех магов в горах?

Омар закрыл глаза:

– Только девушка-привидение, плачущая на плоту, который плавает по райскому озеру.

– Рай! Неужели тебя увезли из мира живых туда, в царство духов?

– Это был только сон, Айша. Действительно же истинным раем станет лишь краткий отдых на этой дороге жизни.

Айша притихла, обдумывая сказанное. Затем она обняла его и прижала губы к его уху:

– Низам ал-Мулк отстранен от своего поста. Именно поэтому султан призывает тебя.

Омар подумал, что Айша, должно быть, ошибается. Низам, который управлял империей сельджуков в течение двух обычных человеческих жизней, отстранен от должности!

– Это произошло из-за письма, – добавила она, видя его сомнение. – Ты, как никто, знаешь, как могуществен стал Низам, который даже своих внуков назначил управлять городами. Хорошо, кто-то написал султану: «Низам – твой визирь или он делит с тобой твой трон?» И Малик-шах в гневе сказал Низаму, что отныне он, носящий корону, будет управлять без него, носящего тюрбан.