Книга Перси Джексон и последнее пророчество, страница 38 – Рик Риордан

— Итак, мы будем оборонять Манхэттен!

Силена поправила на себе доспехи.

— Слушай, Перси, — неуверенно протянула она, — ведь Манхэттен — он такой громадный.

— Мы будем его оборонять, — повторил я. — У нас нет другого выхода.

— Он прав, — поддержала Аннабет. — Боги ветров не подпустят силы Кроноса к Олимпу по воздуху, поэтому враги предпримут атаку с земли. Мы должны заблокировать все доступы на остров.

— Но у них же катера, — заметил Майкл Ю. Меня словно током шибануло — я вдруг вспомнил совет Афины: «Помни о реках».

— О катерах позабочусь я, — сказал я.

— Каким образом? — нахмурился Майкл.

— Предоставьте это мне. Мы должны охранять мосты и туннели. Будем исходить из того, что они предпримут попытку атаковать откуда-нибудь из центральной части города. По крайней мере, такой будет первая попытка. Это самый близкий путь к Эмпайр-стейт-билдингу. Майкл, бери домик Аполлона и иди к мосту Уильямсберг. Кати, ты с домиком Деметры обороняешь туннель Бруклин-Бэттери. Вырасти в туннеле колючий кустарник и ядовитый плющ. Делайте, что сочтете нужным, только задержите их там! Коннор, бери половину домика Гермеса — будешь прикрывать мост Манхэттен. Тревис, ты с другой половиной будешь оборонять мост Бруклин. И чтобы не заглядывать там в кондитерские — никаких грабежей и мародерства!

— О-о-о-о! — в один голос жалобно простонал домик Гермеса.

— Силена, ты берешь команду Афродиты и идешь к туннелю Куинс-Мидтаун.

— О боги, — проговорила одна из ее сестер, — мы же будем проходить по Пятой авеню! Там можно прибарахлиться всякими штучками, а монстры — они запах «Живанши» просто ненавидят.

— Никаких задержек! — отрезал я. — Ну а что касается духов… если ты думаешь, что это поможет.

Шесть девчонок Афродиты, радостно подпрыгивая, принялись целовать меня в щеки.

— Все! Хватит! — Я закрыл глаза, пытаясь вспомнить: не забыл ли чего. — Так, теперь туннель Холланд. Джейк, ты ведешь туда домик Гефеста. Используйте греческий огонь, расставляйте ловушки — все, что есть в запасе.

— С удовольствием, — ухмыльнулся он. — За нами должок. За Бекендорфа.

Весь домик разразился одобрительными возгласами.

— Мост на Пятьдесят девятой улице, — продолжил я. — Кларисса…

Я запнулся. Клариссы с нами не было. Весь домик Ареса, будь они прокляты, остался в лагере.

— Туда пойдем мы, — вмешалась Аннабет, спасая меня от неловкой паузы. Она повернулась к своим братьям и сестрам: — Малькольм, бери домик Афины и активируйте двадцать третий план. Как я вам показывала. Обороняйте эту позицию.

— Ясно.

— Я пойду с Перси. Потом мы присоединимся к вам… или направимся туда, где будем нужнее.

Из задних рядов раздался чей-то голос:

— Вы только там на пару не загуляйте.

Послышались смешки, но я решил не обращать на них внимания.

— Ну, все, — заключил я. — Связь держим по мобильникам.

— Нет у нас мобильников, — возразила Силена.

Я нагнулся, вытащил из сумочки у какой-то похрапывающей дамы ее «блэкберри» и кинул Силене.

— Теперь есть. Вы все знаете номер Аннабет? Если мы вам понадобимся, берите любой телефон и звоните. Один звонок — и выбрасывайте его. Если понадобится позвонить еще раз — берите другой. Так монстрам будет труднее вас засечь.

Все засмеялись — им эта идея явно пришлась по вкусу. Тревис откашлялся.

— Ну если мы найдем какой-нибудь особо крутой телефон…

— Нет, не смейте себе оставлять, — оборвал его я.

— Да брось ты.

— Постой-ка, Перси, — вмешался Джейк Мейсон, — ты забыл про туннель Линкольна!

Я чуть не выругался. Он был прав. Прямо сейчас по нему маршировала сотня монстров с танком «шерман» в арьергарде, а все наши силы уже были распределены.

Вдруг с другой стороны улицы раздался девчоночий голос:

— Что, если ты поручишь это нам?

Никогда я еще не был так счастлив! Пятую авеню пересекала группа примерно из тридцати девушек. Белые рубашки, серебристые камуфляжные штаны и армейские ботинки, у всех на поясах висели мечи, на спине колчаны, луки на изготовку. У их ног мельтешили белые волки, многие держали на руке охотничьих соколов.

У девчонки, возглавлявшей эту группу, черные волосы иголками торчали во все стороны. На ней была черная кожаная куртка, а на голове, словно диадема принцессы, серебряный венец, который плохо подходил к ее сережкам в форме черепов и футболке «смерть Барби» — куколка была изображена со стрелой, пронзившей голову.

— Талия! — воскликнула Аннабет.

Дочь Зевса усмехнулась.

— Охотницы Артемиды к бою готовы!

Начались объятия и приветствия… во всяком случае, Талия вела себя по-дружески. Остальным охотницам претило общение с обитателями лагеря, в особенности с мальчишками, но они, по крайней мере, никого из нас не пристрелили, а уже само это было теплым приемом.

— Где ты пропадала целый год? — спросил я у Талии. — У тебя, я смотрю, охотниц теперь стало раза в два больше!

Она рассмеялась.

— Ну, это очень долгая история. Могу поспорить, мои приключения были поопаснее твоих, Джексон.

— Наглая ложь! — возмутился я.

— Посмотрим, — ответила Талия. — Когда все это закончится, ты, Аннабет и я… встречаемся в этом отеле — как там его? — на Пятьдесят шестой Западной. Чизбургеры и картошка фри.

— «Ле паркер меридьен» называется. Договорились. Да, Талия, и еще — спасибо…

Она пожала плечами.

— Эти монстры даже не поймут, отчего они умерли. Охотницы, вперед!

Она шлепнула по серебряному браслету, и щит Эгиды увеличился до своих полных размеров. Золотая голова Медузы в центре была такой страшной, что все тут же отвели взгляд. Охотницы двинулись по улице вместе с волками и соколами, и я преисполнился уверенности, что за туннель Линкольна пока можно не волноваться.

— Слава богам! — Аннабет, как всегда, угадала мои мысли. — Но если мы не перекроем доступ на берег тем катерам, то охрана мостов и туннелей становится бессмысленной.

— Ты права.

Я посмотрел на ребят — у них был суровый и решительный вид. Мне не хотелось думать, что я, может быть, в последний раз вижу их всех вместе.

— Вы — величайшие герои этого тысячелетия, — сказал я им. — Не имеет значения, сколько монстров будет вас атаковать. Сражайтесь храбро — и мы победим! — Я вскинул Анаклузмос и прокричал: — За Олимп!

— За Олимп! — раздался в ответ дружный вопль сорока глоток, его эхо разнеслось по безмолвному городу.