Онлайн книга «Дживс и феодальная верность»
|
Он поднял руку, потер подбородок. Мои слова явно не пропали даром. Я поправил манжеты и продолжал: – Буду ли я в достаточно хорошей форме, чтобы выиграть турнир и положить без малого шестьдесят фунтов в твой карман, если ты осуществишь силовой прием, который у тебя сейчас на уме? Прикинь-ка своей башкой, мой милый Чеддер. Борьба, конечно, была нешуточной, но краткой. Победил разум. Издав хриплый стон душевной муки, Сыр сделал шаг назад, а я весело пожелал ему спокойной ночи, снисходительно помахал ручкой и пошел к себе. Когда я вошел, тетя Далия в шлафроке цвета бычьей крови поднялась мне навстречу из кресла, в котором просидела все это время, и охваченная волнением, устремила на меня убийственный взор. – Ну? – выговорила она с трудом, словно маленький пекинес, не сумевший проглотить чересчур большую котлету. Больше она ничего не смогла сказать и перешла на хрип. Должен признаться, это меня немного задело. Если кому и полагалось устремлять убийственный взор и испытывать затруднения с голосовыми связками, то это, по моим понятиям, мне. Судите сами. Из-за ошибки, допущенной моей родной теткой при составлении штабного приказа, я теперь должен буду пойти к алтарю с Флоренс Крэй, и к тому же еще я подвергся такой опасности, от которой, не исключено, что непоправимо пострадала моя тонкая нервная система. Я был твердо убежден, что не только не заслужил убийственного взора и горлового клокотания, но, наоборот, имею категорическое право потребовать объяснения и, более того, получить его. Я только было набрал в грудь воздуху, чтобы все это ей выложить, но она в это время совладала с волнением и смогла заговорить. – Ну? – произнесла тетя Далия с видом одной из малых пророчиц, собравшейся предать проклятию грехи своего народа.- Разреши занять на минуту твое драгоценное время, чтобы спросить, чем, черт подери, ты занимаешься, бессовестный молодой Берти? Сейчас двадцать минут после полуночи, а с твоей стороны – никаких действий. По-твоему, я должна сидеть всю ночь и дожидаться, пока ты соизволишь исполнить простое, элементарное поручение, с которым больной шестилетний ребенок за четверть часа справился бы и умыл ручки? Может быть, для вас, беспутных лондонцев, сейчас самое время для разгула, но мы, деревенские, любим ночью спать. В чем дело? Отчего такая задержка? Что, черт возьми, ты делал все это время, отвратительное ты молодое чудовище? Я рассмеялся горьким, глухим смехом. А она оценила его совсем неправильно и попросила меня не изображать звуки скотного двора, будет еще время. Спокойствие, сказал я себе… полное спокойствие. – Прежде чем ответить на ваши вопросы, почтенная родственница,- сказал я, сдерживаясь изо всех сил,- позвольте один вопрос задать вам. Не соблаговолите ли объяснить мне в нескольких доступных словах, почему вы заявили, что ваше окно – последнее слева? – Оно и есть последнее слева. – Ну уж извините. – Если смотреть со стороны дома. – Ах, со стороны дома'? - Меня вдруг осенила догадка.- А я думал, если смотреть на дом. – Если смотреть на дом, то оно будет, конечно… – Не договорив, она испуганно вскрикнула и вытаращилась на меня тоже с безумной догадкой во взоре.- Ты хочешь сказать, что забрался не в ту комнату? – Более, чем просто не в ту. – В чью же? – Флоренс Крэй. Тетя Далия присвистнула. Было ясно, что она поняла всю трагичность положения. – Флоренс уже лежала в постели? – В розовом ночном чепце. – И проснувшись, увидела тебя? – Почти сразу же. Я там опрокинул пару столиков. Моя тетя присвистнула еще раз. – Тебе придется жениться. – Вот именно. – Хотя, я думаю, она не согласится. – А я имею надежную информацию в противоположном смысле. – Ты что же, все уладил? – Она все уладила. Мы помолвлены. – Несмотря на усы? – Усы ей нравятся. – Вот как? Странный вкус. А как же Чеддер? Мне казалось, что она обручена с ним? – Уже нет. Та помолвка расторгнута. – Они расстались? – Бесповоротно. – И теперь она взялась за тебя? – Да. Теткино лицо выразило озабоченность. Хотя она по временам довольно грубо со мной обращается и обзывает меня разными смачными именами, но вообще-то она меня любит и принимает мое благополучие близко к сердцу. – Флоренс, мне кажется, для тебя слишком ученая. Насколько я ее знаю, ты и охнуть не успеешь, как она засадит тебя читать У.Х. Одена. – Она на что-то в этом духе уже намекала, правда, помнится, имя было, кажется, Т.С. Элиот. – Хочет тебя перевоспитать? – Похоже, что так. – Тебе это не понравится. – Да уж. Она сочувственно кивнула. – Мужчины этого не любят. Я объясняю свой счастливый брак с Томом тем, что ни разу даже пальцем на него не надавила. Агата все время старается перевоспитать Уорплесдона, и муки, которые он испытывает, должно быть, ужасны. Недавно она заставила его бросить курить, в результате он повел себя как рыжий гризли, угодивший лапой в капкан. Тебе Флоренс уже велела бросить курить? – Нет еще. – Скоро велит. А дальше придет очередь коктейлей.- Тетя Далия покосилась на меня с глубоким состраданием. Видно было, что ее терзает раскаяние.- Кажется, из-за меня ты попал в переделку, мой карапуз. – Да ладно, не думайте об этом, престарелая родственница,- сказал я ей.- Мало ли что в жизни случается. Меня гораздо больше беспокоит, что будет с вами. Мы должны непременно спасти вас из моря бед [ Море бед - слова из монолога Гамлета «Быть или не быть». Акт 3, сц. 1.], как выражается Дживс. Все прочее не так уж важно. А о себе в сравнении с этим я забочусь лишь в той пропорции, в какой соотносится вермут с джином в крепком сухом мартини. Было видно, что она растрогана. Глаза ее, если я не обознался, наполнились непролитыми слезами. – Как это самоотверженно с твоей стороны, милый Берти. – Пустяки, уверяю вас. – Кто бы подумал, глядя на тебя, что в тебе столько благородства. И такое твое отношение делает тебе честь, вот все, что я могу сказать. А теперь за деЛо. Ступай и перенеси лестницу к правому окну. – То есть к левому окну. – Назовем его правильным окном. Я собрался с духом, чтобы сообщить ей худую весть. – Но вы упускаете из виду,- говорю,- наверное, потому, что я забыл вам сказать, что имеется одно препятствие, которое грозит свести на нет наши усилия и начинания. Дело в том, что лестницы там нет. |