Онлайн книга «Легенда о Круге. Книга 1. Свой среди воров»
|
Деган зачерпнул горсть великолепной горной земляники и попробовал. – Шеф-повару понравится, Дрот. – Он смолотил еще одну ягоду. – Да скользнут они беспрепятственно по его трижды благословенному пищеводу! – Вовремя, ничего не скажешь, – буркнул Мендросс. – Я ее почти уболтал. Я небрежно отмахнулся и подступил к нему ближе. Нас разделяла только корзина с фигами. – Не скули, получишь ты свои чертовы две совы. – Четыре. И ты пришел рано. – Три. И да, я пришел рано. – Стой здесь. Я не успел подготовиться. Торговец пошел вглубь лавки и начал имитировать поиски. Я забавлялся тем, что кидал фигу за фигой базарным оборванцам. Деган молча ел и наблюдал за толпой. Мендросс вернулся. – Э-хе-хе, – пропыхтел он. – Дела-то идут из рук вон плохо… И сунул за большую бутыль маленький кошелек. Я взял его не спеша, давая время соглядатаям убедиться в состоявшейся передаче. – Кому сейчас легко? – отозвался я. – Ничего личного. Мендросс опять посмурнел: – Да, конечно. Ничего личного, только бизнес. Он сплюнул на сторону. Кошелек был набит не монетами, а камешками и фруктовыми косточками. Это делалось для отвода глаз, если кто-то из Круга полюбопытствует. И разговор велся ради того же. На самом деле Мендросс был Ухом и работал на меня. Я улыбнулся его спектаклю и потянулся к финикам. По ходу осмотрелся: никто не задерживался у лотков дольше, чем было нужно, а потому я коротко кивнул торговцу, словно финики похвалил. Тот склонился над прилавком и принялся перекладывать апельсины. Наши лица сблизились. – Никкодемус хочет тебя видеть, – сообщил Ухо, чуть шевеля губами. – Зачем? Мендросс покачал головой и отложил в сторону подгнивший апельсин. – Не знаю. Вызывает, и все. – Как срочно? Он чуть пожал плечами. Я задумался. Никко мог вызвать меня для чего угодно – пресечь какие-то слухи, а то и взяться за новое дело. Так или иначе, до дома и кровати я доберусь не скоро, а мне туда хотелось отчаянно. Я вздохнул и взял апельсин. Мне нужно выспаться. Не хочу я ни слухи пресекать, ни Кентов видеть. – Значит, о важности ничего? – спросил я. – Ничего. – Ладно. – Я проткнул кожуру ногтем. От острого сладкого запаха защекотало в носу. – Передай, что мне нужно… нет, я должен закончить одно дельце. Приду вечером, как все улажу. Ответ не блестящий, но задницу я прикрою, пока не дойду до Никко. Мендросс проводил апельсин преувеличенно горестным взглядом и кивнул, как бы смиряясь с потерей. В переводе это означало: доложу. Я с трудом подавил улыбку – Мендроссу на сцену надо с таким талантом. – Еще новости есть? – спросил я. – Разборки в Десяти Путях. Я фыркнул: – В Десяти Путях вечно разборки. Это была дыра, которую никто толком не контролировал. Никко имел там небольшой интерес – как и несколько других Тузов. – Давай угадаю: пара бригад порезвилась на чужой территории и ощипала кого-то из клиентов Никко. А теперь этот клиент жалуется, потому что платил за крышу. Так? Мендросс бросил перекладывать апельсины и уставился на меня: – Драки не было, но в целом ты прав. Зачем я рассказываю, если знаешь? Я криво усмехнулся. Как не знать – сам оттуда. Из Десяти Путей. И я оторвал от апельсина несколько долек. По ладони потек сок. – Еще что-нибудь? Мендросс наклонился над горкой фиников. – Люди болтают, – прошептал он, – что Никко пасут. Я застыл, не донеся дольку до рта. Там разом пересохло. – Пасут? Это плохо. Шпионов никто не любит, но Никко они приводили в поистине небывалую ярость. Достаточно было намека на то, что кто-то из Тузов заслал к нам крота, – и все, Никко шел вразнос. А когда Никко шел вразнос, он камня на камне не оставлял, пока не находил гада, – ему хватало слуха или намека. В такой обстановке под подозрением мог оказаться любой, даже люди вроде меня, которые отслеживали сплетни и стукачей. – И громко поют? – Пока тишком. – А кто погнал волну? Мендросс пожал плечами: – Кто-то кому-то сказал, что кто-то еще говорил, будто его дядя знает Резуна, который как-то подслушал, как муж сестры говорит какому-то парню… – Это не тишком, – с облегчением выдохнул я. – Это, зараза, почти молчком. – Думай что хочешь, но слух уже пару дней как ходит. Ты меня знаешь: если люди болтают один день, другой, то я докладываюсь. Я одобрительно кивнул и закинул апельсиновую дольку в рот. Громко или тихо, но слух пошел и рано или поздно может дойти до Никко. А если он взбесится, то плохо придется всему и всем, в том числе моему душевному здоровью. Но главное – промыслу. – Ты не слышал, чтобы заваривалось что-то крупное? – спросил я. – Нет, – покачал головой Мендросс. – Может, прибили какую шишку? – Не было, нет. – Чужаки к нам не лезли? На территории Никко все путем? – Вроде да. – Вот и я ничего такого не слышал, – подытожил я. – И потому думаю, что это пустая болтовня. Шпика слишком трудно подрядить, чтобы размениваться на мелочовку, а ничего другого не происходит. Шпику незачем палиться на ерунде. – Может, он лажанулся на ровном месте? – предположил Мендросс. – В таком деле не лажают. Не забывай, что речь идет об организации Никко. Любой шпион, ежели он не совсем придурок, будет сидеть тише воды ниже травы. Да к черту, я Никко сведения сливаю, а сам дрожу, как представлю, что будет, если он что-то унюхает! Мендросс подумал и пожал плечами: – Тебе видней. Еще бы! Конечно видней. Но Мендросс был прав в одном: на такое нельзя закрыть глаза. Я еще раз окинул взглядом базар и принял решение. – Может, все это пустое. Или подстава, – проговорил я и съел еще дольку. – Может, кто-то сводит старые счеты. Или готовится начать войну за власть. Смятение в рядах – отличный отвлекающий маневр. – Пусти слух, что все это чушь собачья. Если заткнутся – отлично. А если нет – дай мне знать. Черт, лучше бы заткнулись, иначе мне придется искать источник, пока не дошло до Никко. – Я постараюсь. И Мендросс передал мне остальные новости, пока я заканчивал завтрак. Что-то я отложил на потом, но большая часть была ерундой. На улицах не происходило ничего особенного. |